– Ведь вам настолько неприятно мое лицо, Ливеран. Боюсь, чтобы от него у вас не возникло изжоги.
– Похоже, Рен всю ночь упражнялся в красноречии, – рассмеялся Лаэрни. – Но Астерис прав. Не время спорить, лорды. Нам предстоят финальные испытания. Ставки слишком высоки, чтобы тратить силы на пустую вражду.
Они что, сговорились? Подозрительно. А в зал, наконец-то, вошел Рен. Он отыскал меня взглядом и направился ко мне.
– Доброе утро, лорды, – на ходу поздоровался с остальными.
– А вот и ваша вторая половина, лорд Аэрдан, – Ливеран никак не мог успокоиться. – Знаете, вы неплохо смотритесь вместе.
– Каждый судит в меру своей распущенности, – ответила на выпад. – Увы, Ливеран, о вас нам теперь понятно все.
Лорды снова захохотали, а Ливеран бросился бы на меня с кулаками, если бы не огласили прибытие короля. На этот раз Вилиана не было рядом с ним. Неужели отец о чем-то догадывается, раз отстранил его от отбора? Но, увы, мне не суждено узнать ответ.
– Лорды, сегодня вам предстоит пройти пятый этап отбора, – обратился отец к присутствующим. – И единственным его условием было удивить меня. Начнем же этот этап. Первое слово предоставляю вам, лорд Лаэрни.
Похоже, мы сейчас узнаем, зачем соперникам понадобилась травка из оранжереи. Но не собираются же они оба её применить?
– Я хотел продемонстрировать вашему величеству действие зелья, которое мы разработали совместно с лордом Листиасом, – ответил Лаэрни.
Совместно? Занятно. Почему-то мелькнула мысль, что, раз предыдущие этапы были построены на сотрудничестве, лорды решили доказать отцу, что могут договориться даже с прямым противником. Хитрый ход.
А в зал уже внесли пенящийся кубок. Запахло озоном, будто недавно прошел дождь.
– Кто рискнет отпить из этого кубка? – Лаэрни обвел взглядом присутствующих.
Желающих почему-то не нашлось.
– Клив, – подозвал король слугу, – сделайте глоток.
Про себя я тихонько хихикала, ведь знала, что Клива отец ненавидел. Но и не взять в свиту не мог, их семья приходилась матушке дальними родственниками. А чем связываться с матушкой, лучше потерпеть Клива.
Бедолага замер перед королем, глядя на кубок, как кролик на удава.
– Пейте же, – поторопил отец.
Клив поднял кубок, зажмурился и выпил. Мгновение ничего не происходило, а затем его волосы вдруг стали светлыми.
– Еще глоток, – скомандовал Лаэрни.
Клив умоляюще взглянул на него, но лорд остался глух к мольбам слуги. Пришлось глотать снова. Волосы окрасились в рыжий. Да, многие барышни за такое зелье отдали бы целое состояние, чтобы менять цвет шевелюры по своей прихоти.
– И еще.
На этот раз Клив глотнул без опасений. Волосы стали ярко-бордовыми. Интересно, а когда они приобретут нормальный цвет? Впрочем, ответ я так и не получила, потому что Клив схватился за живот.
– Разрешите идти, ваше величество? – простонал он.
– Хм… Какое занятное зелье. – Король будто специально тянул время. – Хорошо, Клив, идите.
Бедняга так рванул к двери, что едва не сбил с ног слугу с подносом.
– В больших дозах зелье производит слабительный эффект, но мы над этим работаем, – развел руками Лаэрни.
– Благодарю вас, лорд Лаэрни. И лорд Листиас, я так понимаю?
– Да, ваше величество, – кивнул Листиас. – Но так как задание все-таки личное, я бы тоже хотел представить вам зелье почти из тех же ингредиентов, однако эффект будет иным.
– Прошу вас, – милостиво разрешил отец.
Лаэрни отошел в сторону, а Листиас вышел вперед. В зал внесли новое зелье – только на этот раз не в кубке, а в обычном бокале. Отец снова обвел присутствующих взглядом. Стражники попятились – и, кажется, даже этого не заметили.
– Ирвис, подойдите сюда, – подозвал король начальника караула. Тот сглотнул, но приказу подчинился. А затем залпом выпил содержимое стакана. Мы пристально следили за реакцией, но и это действие подействовало не сразу. В чем же действие зелья? Минуту назад Ирвис стоял рядом с нами – и вот он уже взмыл в воздух, неловко барахтаясь.
– Зелье кратковременной левитации, – с гордостью сообщил Листиас.
Ух, ты! Вот бы узнать, что они туда намешали. На этот раз удивилась даже я. Вот только несчастный Иврис так и не спустился на землю, а завис в воздухе.
– И сколько оно действует? – заинтересованно спросил отец.
– М-м-м, зависит от подопытного. – Листиас задрал голову вверх, и в этот момент стражник рухнул Впрочем, он немедленно поднялся и поклонился королю.
– Благодарю, лорд Листиас, – милостиво кивнул правитель. – А теперь – лорд Ливеран.
– Я хотел бы выступить последним, ваше величество. – Слащаво улыбнулся тот.
– Что ж… – король смерил Ливерана тяжелым взглядом. – Разрешаю. Лорд Аэрдан, тогда, может, вы?
Я не сразу вспомнила, что обращаются ко мне, а вспомнив, шагнула вперед.
Наступал самый ответственный момент, и интригу необходимо было держать до конца. Поэтому я поклонилась его величеству и выставила вперед открытую ладонь. Рениард у нас – стихийник. Было бы странно, если бы он вдруг начал использовать другую магию. Увы, я плохо владела стихиями, это был не мой удел. Но крохотный огонек вызвать могла. Он заплясал на ладони, повинуясь мысленным командам. Становился то ярче, то почти полностью слабел. Затем в комнате с наглухо закрытыми окнами поднялся ветер. Он налетел порывом, заставив ворот отцовской мантии колыхнуться. А после сжался в полупрозрачный комок, внутри которого бушевала буря, и присоединился к огоньку. Стихии играли и переливались. Пора добавлять третью. Земля. Саму землю я призвать не смогла, зато создала крохотный цветок, и его бутон присоединился к собратьям, символизируя красоту и плодородие.
И, наконец, жизнь – вода. Голубая капелька зависла над вытянутой рукой. Она то вытягивалась, то становилась почти круглой. И, наконец, поплыла к трем стихиям. Они закружились передо мною, засияли ярче, ослепительно вспыхнули – и растаяли, оставив в комнате аромат цветов.
– Это было… красиво, – протянул король. – Что ж, лорд Аэрдан, ваша ювелирная работа, несомненно, заслуживает внимания. Благодарю вас. Лорд Кавернел, теперь вы.
Интересно, что придумал Рен? Потому что главный сюрприз мы отложили напоследок. Насколько я знала, настоящий лорд Кавернел управлялся с призывами. Но вряд ли Рен использовал бы эту силу. Она была опасна для непосвященных. Я сама могла призвать лишь простейших духов. Но не любила этого делать – слишком много сип уходило на почти бессмысленную работу.
Рен склонил голову перед монархом. Даже в личине Элиаса Кавернела он оставался собой – держался по- особенному, и сама его осанка была воплощением силы и чувства собственного достоинства. Сердце забилось быстрее. Я отвела взгляд, чтобы не выдать истинных эмоций.
