«А что с ней будет? А давай посмотрим! Почему она разгромила кухню? А зачем?..»
– Сначала чердак, Фаби. Потом урок этикета. А фрау Шлиммахер пусть готовит обед, я не хочу остаться голодным.
Остаться голодным Фаби тоже не хотел и послушно превратился в мальчишку. Такого же, как вчера, даже в том же парадном костюмчике двадцатилетней давности. Ах, маменька, вам непременно надо это увидеть!
– Пошли скорее, пап! – Мальчишка потянул Людвига за руку. – Сыграешь с нами в очко? Красавчик Морган обещал научить меня правильно мухлевать!
– Мухлевать в карты – нечестно и не подобает благородному человеку. Дракону тоже! С теми, кто мухлюет, не станет знаться никто из приличного общества. К ним относятся как к вонючим бродягам. Ты же не хочешь, чтобы тебя презирали?
– Не хочу. – Фаби в задумчивости даже перестал прыгать по лестнице. – А Морган ничего об этом не сказал.
– Потому что он пират. Человек без чести и совести.
– Ну… а мне он нравится! С ним весело!
Людвиг пожал плечами:
– Веселись на здоровье. Ты должен знать, как устроено человеческое общество, и уметь играть по правилам этого общества. Иначе тебя не примут.
Фаби дернул плечом и фыркнул:
– Это я их не приму, если будут играть не по моим правилам. Я – дракон и сын герцога!
– Забыл добавить: мой дядя – король, моя макушка упирается в солнце, под моими ногами весь мир, – передразнил его Людвиг. – Я самый могущественный властелин, падите все ниц и вознесите мне хвалу!
– Чего вознести? – обернулся заинтересованный Фаби.
– Хвалу и славу, – подмигнул ему Людвиг. – А иначе ты спалишь весь мир, останешься один и взбесишься от безделья и скуки. Да, и готовить тебе пирожные тоже будет некому.
– Ну… так нечестно! Я хочу быть великим и могущественным властелином мира! И чтобы пирожные. Много пирожных. А ты будешь возносить мне хвалу?
– Нет, не буду. – Людвиг сделал скорбное лицо. – В роду Бастельеро не хвалят зазнавшихся и обнаглевших мальчишек. Нельзя. Прапрадедушка не велел. Так что придется тебе, как станешь могучим властелином мира, запереть меня в башне и слушать мои горестные стенания и увещевания. Мои и мамы.
– Маму-то зачем в башню? – спросил Фаби растерянно.
– Затем, что мама тоже не будет хвалить зазнайку.
– Так нечестно, – печально постановил Фаби. – Как мне стать властелином мира, если мама не будет хвалить?
– Не знаю, малыш. Но если ты не хочешь принимать правила общества, тебе придется или отказаться от общения, или изменить эти правила – а для этого надо стать тем, кого люди будут согласны слушаться. Например, великим магом и ученым или великим духовным учителем.
– Духовным учителем? А это как?
– Для этого надо стать мудрым, малыш.
– Мудрым… а чтобы магом – сильным?
– Мудрым и сильным. Силу без ума уважают только дураки.
Фаби потряс белобрысой головой, явно неспособной вместить столько идей сразу.
– Ладно, я стану мудрым. А как?
– Для начала научиться правилам человеческого общества. Вот как научишься вести себя достойно уважения, тогда можно будет идти дальше.
На миг остановившись перед дверью, ведущей на чердак, Фаби с подозрением посмотрел на Людвига:
– Мне кажется, где-то тут подвох. Почему, чтобы заставить кого-то играть по моим правилам, я должен сначала выучить чужие?
– Никакого подвоха. Надо уметь разговаривать с людьми на их языке, а этикет и благородное поведение – это часть человеческого языка. Он же состоит не только из слов. Но ты хотел познакомить меня с пиратом?
– Ага, – задумчиво пробормотал Фаби. – Получается, пират не умеет?
– А ты как думаешь?
– Ну… наверное, нет.
– У тебя есть шанс стать великим магом, – подмигнул ему Людвиг.
Виен, Астурия. Вилла «Альбатрос»
Рина
Ринку разбудил грохот и проклятия откуда-то сверху. Она бы, наверное, не побежала проверять, что творится на чердаке, если бы не обиженный детский визг, за которым последовало сотрясение всего дома и запах дыма.
– Магда! – крикнула Ринка, вскочив с постели и босиком несясь к двери. – Магда, ты где?
Камеристка выскочила из своей комнаты, взъерошенная и полуодетая, а следом за ней – адъютант Людвига, Мюллер, путающийся в штанах.
– Мадам, куда вы? – поймав Ринку на полпути к лестнице на чердак, завопила Магда. – Не ходите туда, мадам! Там пожар!
– Бегите к выходу, ваша светлость! Пожар! – присоединился к ней Мюллер, застегивая штаны и оглядываясь в поисках то ли огнетушителя, то ли своего господина.
– Там Фаби! – Ринка оттолкнула девчонку и ринулась к лестнице.
Тут сверху донеслась еще порция ругани – ужасно громкой, словно ее пропустили через усилитель, повалили клубы дыма, дом снова дрогнул… замер… и наполнился топотом и паническими воплями. А сверху пополз мрак. Вместе с дымом и страхом. Все это внезапно напомнило Ринке бойню на Айзенштрассе, не хватало только Людвига, окруженного сворой призрачных химер.
Видимо, напомнило не ей одной, потому что Мюллер подобрался, обогнал ее и заступил дорогу.
– Ваша светлость, вам нельзя туда. Герр Людвиг сам справится!
– А если нет?
– Вы ему не поможете, ваша светлость. Идите вниз, прошу вас.
– Мадам, пожалуйста! – Магда потянула ее за подол ночной рубашки. – Пойдемте вниз, мадам!
Ринке очень хотелось послушаться и сбежать, но ведь там был Фаби! Если Людвиг не справится… с чем? Какие чудовища живут на чердаке? Если они нападут на Фаби? Он дракон, но он совсем малыш! Нельзя оставить его одного!..
– Прочь с дороги! – велела Ринка, оттолкнула Мюллера, вырвала подол из рук Магды и понеслась наверх, стараясь не вдыхать дым.
Наверху было темно, безумно страшно и почему-то пахло морем, рыбой и чем-то кисло-горьким. «Порохом!» – мелькнула невесть откуда взявшаяся догадка.
– Фаби! Людвиг! – закричала Ринка, но из горла вырвался лишь жалкий сип.
Ринка закашлялась, одной рукой схватившись за горло, а другую вытянув вперед, чтобы не наткнуться на стену, и все равно пошла вперед, упрямо повторяя себе: это все иллюзии, нет никакого пожара!
…и через несколько шагов вывалилась из клубов дыма и мрака на чердак. Обыкновенный, пыльный, заваленный рухлядью, разве что в редких клубах дыма и почему-то сумрачный, несмотря на солнечное утро за окном.
Замерев, Ринка прилипла взглядом к трем сгусткам мрака посреди чердака. Один из них, напоминающий силуэтом мультяшного пирата – деревянная нога, пистоль и сабля в руках, борода и косынка на голове, – уменьшался и таял на глазах, а с ним таял дым и возвращался солнечный свет. Вторая темная фигура совершенно точно принадлежала Фаби. Только он был не маленьким дракончиком, а тварью размером с хорошего крокодила, такой же крокодильей пастью и задранным шипастым хвостом. А третья фигура… нет, это же не может быть Людвиг, правда же?!
