Третья фигура была монстром похлеще дракона. Она стояла на четырех паучьих лапах, еще двумя – с зазубренными клешнями – щелкала в воздухе перед пиратом, а фасеточные глаза на человеческой, но почему-то рогатой голове светились мертвенным синим светом…
Или не светились?
Стоило моргнуть, и монстр исчез, а на его месте обнаружился Людвиг, совершенно обычный Людвиг в привычной белоснежной рубахе и шелковом жилете, привычно свежий и гладко выбритый, воплощение астурийской благопристойности и аккуратности.
– Каррамба! – пронесся последний отголосок от тающей фигуры пирата, и все затихло. То есть стало слышно, как в саду чирикают и щебечут птицы, шелестят ветки и где-то неподалеку лает собака.
Еще раз моргнув, Ринка сделала крохотный шажок к Людвигу и Фаби, и тут дракончик встряхнулся, подернулся туманом – и уже мальчишкой вприпрыжку помчался к Ринке:
– Мама, мама! Мы его победили! Ты видела? Ух и страшенный! Ого, какой! Ты слышала, да? Каррамба!
Охнув, Ринка обняла шалопая и перевела взгляд на Людвига. Тот довольно ухмылялся, прижимая к груди поднятую с пола стопку старых тетрадей. И ни следа монстра! Даже ни одной чешуйки на лице!
– Извини, мы немножко нашумели. – Его глаза (синие, единственное напоминание о колдовстве) сверкали тем же мальчишеским задором, что у Фаби.
– Немножко?.. – Ринка оглядела чердак: ни следа дыма, никаких разрушений, ничего. Только конторка, скромные завалы хлама по углам и старый рояль у окна. Тот самый, на котором играл Рихард. Даже нотные листы остались на пюпитре.
Людвиг невинно пожал плечами:
– Я не хотел тебя будить, моя радость. Подумаешь, немножко проклятий…
– Много проклятий! – дернув Ринку за рукав ночнушки, радостно сдал папу дракончик. – Красавчик Морган охранял сокровище! Очень важное сокровище! А мы его ка-ак!.. Бах, тыдыщь, и готово! Мы великие маги! – Отскочив от Ринки, малыш запрыгал на месте, изображая победные пляски дикого племени мумба-юмба. – Мы о-го-го! Йа-ху-у!!!
Ринка с Людвигом, глядя на мальчишку, рассмеялись. Синхронно. И переглянулись.
– Вы… – начала Ринка.
– Не о чем волноваться, моя радость. Как видишь, проклятия сняты, архивные записи у меня.
– И ты никакой не монстр, – припечатала его Ринка в запале научного любопытства. – Я видела, между прочим. Интересная боевая форма. Арахнид, да? Он всегда одинаковый? Или есть разные вариации?
– Да, да! Папа стал таким паучищей! Лапы – ого! – Теперь Фаби прыгал вокруг Людвига, показывая руками размеры «ого!». – А Морган как вырастет! А папа на него как рыкнет! А Морган давай расти и дыму напускать!.. А я на него как рыкну! И хвостом его, хвостом! Он меня испугался, я большой и сильный, я буду великим магом! Как папа сказал!
Фаби остановился, ожидая бурных аплодисментов и цветов, и очень удивился, что его не хвалят. Но вместо того, чтобы восхищаться героическим драконом, Рина с Людвигом опять смеялись, на сей раз – в голос.
На лице малыша образовалось растерянное выражение. Как это, над ним смеются?
– Ох, Фаби… – первой успокоилась Ринка. – Ты молодчина. Ты отлично помог папе…
– Тогда почему вы смеетесь?
– Потому что было очень страшно, – честно ответила Ринка, – а теперь прошло, и стало смешно. Так часто бывает. Называется «отходняк». – Это слово она произнесла по-русски, за неимением местных аналогов.
– А что это значит? А почему папа этого слова не понимает? А…
– Герр Людвиг! Разрешите доложить! – послышалось со стороны лестницы.
– Мюллер? – Людвиг обернулся к своему адъютанту, застегнутому на все пуговицы и вытянувшемуся во фрунт. Из-за его спины выскользнула Магда с пеньюаром наперевес и кинулась к госпоже, срочно одевать ее прилично, а то как же так, в ночной рубашке по дому, при слугах.
– Так точно, герр полковник! – тем временем отрапортовал Мюллер.
– Докладывайте.
– Ситуация под контролем, герр полковник. Паника ликвидирована, слуги на своих местах и приступили к исполнению обязанностей, – и покосился на Магду, подсовывающую Ринке домашние туфли.
Надо же, а она и не заметила, что все это время бегала босиком.
– Вот и хорошо. Свободен!
Мюллер отдал честь и, развернувшись на пятках, покинул чердак. Вместе с ним исчезла и Магда, послушная Ринкиному тихому «брысь». А Ринка шагнула к Людвигу:
– Все же объясни мне, что тут произошло?
– Мы отобрали у призрака пирата сокровище! – опять встрял непоседливый мальчишка.
– Архив семьи Бастельеро с информацией о всадниках и драконах, – пояснил Людвиг. – Охрану ставил, похоже, последний всадник.
– Это мы с Отто нашли Моргана! Мы молодцы!
Ринка кивнула Фаби, мол, несомненно – вы молодцы. И положила руку на стопку тетрадей, которую держал Людвиг.
– Почитаем их вместе? – И, дождавшись его кивка, добавила: – Пожалуйста, покажи мне трансформацию. Видишь, это же не опасно!
– Совершенно безопасный эксперимент удался! – радостно завопил Фаби, снова прыгая вокруг родителей. – Папа – ого-го! Йа-ху-у!
Людвиг страдальчески нахмурился:
– Рина, не надо. Я не уверен, что смогу это контролировать.
– Но у тебя же получилось! Только что! Нам же надо понять, что такое всадник. Как ты сможешь охлаждать дракона. Может быть, ты будешь превращаться не в это страшное, а… ну… надо посмотреть, вот!
Людвиг почти уже сдался, Ринка видела – еще чуть, и будет новый эксперимент. Но тут в дверях показался Рихард:
– Ваша светлость, к вам гости.
– Не гости, а сестра. Оставь нас. – Миниатюрная блондинка решительно отодвинула Рихарда и ступила на чердак с видом американского авианосца, идущего на таран маяка. Ее презрительный взгляд скользнул по Ринке, по пыльным тетрадям, остановился на Фаби… В глазах мефрау Бастельеро-Хаас сначала мелькнуло подозрение, потом – узнавание. – Людвиг, кто это?!
– Фаби, позволь тебе представить мою сестру Анну. Видишь, как она себя ведет? Вот так – не надо, – тоном занудного профессора сказал Людвиг, отпуская стопку тетрадей в свободный полет к роялю и делая шаг навстречу сестре.
– Людвиг! – голос Анны почти поднялся до ультразвука. – Как ты смеешь!
– Дорогая Анна, – вмешалась Ринка, – не кричите так. Балка над вами и так качается, кажется, призрак ее все же повредил.
Мефрау Бастельеро-Хаас отшатнулась обратно к дверям, глянула на балку, потом на Ринку и только приготовилась сказать какую-то гадость, как раздался совершенно спокойный голос Людвига:
– Давно ты носишь ребенка, Анна? И от кого?
Глава 19, о делах семейных
Виен, Астурия. Вилла «Альбатрос»
