– Нет! То есть… я не знаю.
– Твоя глупость переходит все границы. Не узнать, женат ли твой любовник! Может быть, ты еще имени его не знаешь?
– Как ты смеешь!.. – взвилась Анна, но тут же опустила глаза. – Я… нет. Я не видела его лица.
– Погоди. Тебя же не изнасиловали? Нет, точно нет, иначе бы ты прибежала сразу… Как, Анна?! Как тебе это удалось?
– Я… Ты… Вот если бы ты настоял, чтобы Гельмут на мне женился, всего этого бы не случилось!
– Хватит. Еще одно слово на тему Гельмута, и я велю Рихарду выпроводить тебя и никогда больше не впускать.
– Ты не можешь так поступить с собственной сестрой!
Людвиг поморщился: Единый не одарил Анну ни музыкальным слухом, ни мелодичным голосом, а уж когда она повышала тон и приближалась к визгу…
– Рихард!
– Слушаю, герр Людвиг. – Дворецкий бесшумно возник в дверях.
Анна вздрогнула:
– Убери его, я его боюсь! Эти твои мертвые чудовища… как ты можешь жить в этом ужасном доме, среди трупов и призраков?
– Рихард, моя сестра уходит.
– Нет! – Анна вскочила и, подобрав юбки, отбежала за спинку кресла Людвига. – Я не ухожу! Людвиг, прошу тебя!
Сделав Рихарду знак, чтобы тот временно исчез, Людвиг спросил, не оборачиваясь:
– О чем, Анна?
– Помоги мне. Если я немедленно не выйду замуж… я не переживу такого позора! Я слышала, в Виен приезжал дон Диего.
– Нет, даже не начинай про короля Ортего.
– Но почему? Он не женат, а я…
– А ты беременна. Анна, нельзя же быть настолько глупой! Если это вижу даже я – значит, увидит любой ученик целителя. Какого демона ты ждала целый месяц, чтобы мне рассказать?
– Не месяц, три недели, – всхлипнула Анна. – Я же не знала… то есть… я только вчера поняла…
Людвиг прижал ладони к вискам и зажмурился. Барготовы подштанники, есть ли предел человеческой глупости?
– Не замолкай, сестрица, рассказывай все как есть.
– И что это тебе даст? Просто найди мне мужа. Я знаю, ты можешь. И найди того мерзавца, который… Он обещал, что последствий не будет! Он клялся! И обманул меня! – Анна в порыве злости выскочила на середину кабинета и пнула ни в чем не повинное кресло. – Он опозорил твою сестру, это для тебя не пустой звук?!
Людвиг хмыкнул:
– Ты хочешь, чтобы я его наказал?
– Да! Убей его и преврати в одного из твоих монстров! Пусть… пусть страдает вечность!
– Ну что ты, сестричка, вечность – это слишком долго. Но я знаю для него наказание похуже.
– Хуже? – оживилась Анна.
– Намного, намного хуже! Я женю его на тебе, и он будет страдать так, что…
– Ты… прекрати! – Она все же сорвалась на визг.
– Тихо, Анхен. Сядь и расскажи по порядку, где ты с ним познакомилась. Сядь!
Она села, гневно сверкая глазами и хмуря золотистые бровки. Разгладила юбку на коленях и принялась рассказывать, запинаясь через слово. Людвиг почти поверил, что ей наконец-то стало стыдно, но слишком хорошо знал старшую пигалицу: запиналась она не от смущения, а исключительно от злости.
Оказалось, что ее так утомили матушкины нравоучения и постоянный контроль, что она сбежала на тайную вечеринку в доме франкского посла. Одну из тех, о которых не принято говорить в обществе и о которых дамы и кавалеры сплетничают с особенной охотой. Там она пустилась во все тяжкие – вино, карты, незнакомые кавалеры… под маской все это было совсем не страшно, словно бы не с ней, и никакого вреда репутации!..
– Конечно, никакого, – насмешливо кивнул Людвиг. – Поцелуями дело не ограничилось. Он хоть был один?
– За кого ты меня принимаешь? – снова взвилась Анна.
– За свою сестру. Или я обознался?
– Ты… – Она вовремя осеклась, услышав скрипучее покашливание Рихарда, которого не было в комнате, но когда это ему мешало выполнять свои прямые обязанности? – Не смей намекать, что я… разумеется, он был один! И всего один раз! Между прочим, свидания вслепую – очень модны! И совершенно безопасны! По правилам клуба никто не знает имен, лица под масками, и… и он поклялся, что предохраняется! А сам обманул меня!
– Анна, ты забыла, из какой ты семьи? На тебя не действует большинство заклинаний. Понятия не имею, кем был тот несчастный, но если ты не представилась – он не мог знать, что для тебя нужно что-то более серьезное. Ты должна была заботиться о безопасности сама.
– Сама?.. – Анне явно ни разу не приходила в голову столь крамольная мысль. – Я же дама! Я не должна…
– …думать головой? Не беспокойся, ты и так никогда этого не делаешь. Давай, вспоминай хоть что-нибудь. Он астуриец или франк? Может быть, бритт? Рост, сложение, возраст, особые приметы?
– Ну… у него большой…
Людвиг схватился за голову.
– По-твоему, я должен обойти всех, кто присутствовал на той вечеринке, и замерить? Анна, для разнообразия все же попробуй немножко подумать.
– Я думаю! Я… Он франк, точно. Высокий, красивый и страстный… у него бугорки на животе и такие сильные руки… – Она мечтательно вздохнула. – Он знает, что нужно женщине! Уж он-то оценил меня по достоинству…
– Высокий франк с хорошо подвешенным языком, это уже что-то. Лет ему сколько? Волосы какого цвета? Это-то ты разглядела?
– Светлые волосы, ниже плеч. Возрастом примерно как Гельмут, только он ласковый и галантный. Подарил мне кулон… – Анна смущенно достала из-за ворота платья скромную золотую капельку с голубым топазом в середине.
Людвиг тихо застонал, прикрыв глаза ладонью.
– Что опять не так?
– Анна, ты дура, каких свет не видел. Вот с этого кулона и надо было начинать. Дай сюда.
– Зачем? – Анна сжала кулак, спрятав вещицу.
– Искать твоего галантного франка. Анна, ты что, вообще ничего не помнишь из уроков? Ты на теории магии спала?
Вместо ответа сестра презрительно фыркнула. То есть – да, спала. Собственно, ничего иного Людвиг от пигалицы и не ожидал.
– На, забирай. – Она с явной неохотой кинула Людвигу кулон. – Людвиг, придумай что-нибудь, прошу тебя. Если матушка узнает…
– То отправит тебя в монастырь и правильно сделает.
– Я не хочу в монастырь! Я рождена, чтобы блистать и покорять, а ты!..
Договорить она не успела. От дверей раздался торжественно-официальный голос Рихарда:
– Ее высочество Бастельеро-Хаас!
Анна вздрогнула, словно услышала погребальный колокол.
– Не выдавай меня!
Людвиг пожал плечами: если Анне угодно считать матушку слепой – пусть. Но чтобы матушка не заметила у подъезда мобиль собственной дочери… Ладно, кто он такой, чтобы разрушать последние иллюзии сестры!
