– Так это… ваша светлость же на мобиле поедет, а без каблука не…
– Магда, – оборвала ее Ринка.
Та сделал большие жалобные глазки и замерла, словно ее бить собрались.
– Да, мадам?
– Без каблука. Кожаные. И мы пойдем пешком.
Молча открыв и закрыв рот, Магда грустно кивнула и убрала атласные туфельки, лишь разок их украдкой погладив. А Ринка опять почувствовала себя не то хозяйкой щенка спаниеля, не то воспитательницей детского сада. Злой. Жестокой. Не дающей маленьким девочкам играть в красивых кукол и заставляющей их есть ужасную манную кашу.
Через десять минут Ринка с Магдой были готовы к приключениям. Хотя какие там приключения-то? Пройтись по богатым кварталам мирного европейского города намного безопаснее, чем доехать до универа на автобусе. Поэтому Ринка решила, что паранойю супруга она уважит как-нибудь в другой раз, а сегодня хватит того, что она скажет Рихарду…
– …я в город на прогулку, вернусь к обеду.
Дворецкий невозмутимо поклонился, согласный с решением хозяйки – что было неожиданно и приятно. А вот кошка… Она словно задалась целью не пустить Ринку гулять. Вертелась под ногами, пыталась забраться на руки, требовала то чесать и гладить, то кормить, то вообще непонятно чего. И сейчас, когда Ринка наконец добралась до входной двери, противно замяукала и вцепилась всеми когтями в подол пальто.
– Ах ты, Собака! – Ухватив мерзкое животное за шкирку, Ринка отбросила его прочь. – Рихард, заприте ее где-нибудь. Хоть в кладовке.
Магда, к своей чести, не стала охать и причитать, а тут же сбегала за другой одежкой. Больше в гардеробе пальто не было, поэтому Ринка даже не стала протестовать против вчерашнего лисьего палантина. В конце концов, герцогиня она или где? Может себе позволить прогуляться в мехах.
– А это вот магазин готового платья, для бюргеров побогаче, – добросовестно работала гидом Магда, по самые ушки довольная своими обязанностями.
Ринка тоже была довольна – и красивым городом, и свежим воздухом, и хотя бы видимостью свободы. Да и Магда ее веселила: неуклюже-наивным задиранием носа перед прохожими, ведь она теперь не такая-то там нищая помощница в цветочной лавке, а камеристка самой герцогини! И тем, как украдкой смотрелась в витрины – проверяя, как сидит на ней новенькое форменное платье неземной красоты. Не такое блестящее, как мечталось, но из отличного тонкого сукна и почти благородного покроя. А уж как она гордилась своим ярко-синим полупальто с беличьей оторочкой! Но старательно не показывала вида, мол, подумаешь, пальто! Эка невидаль! Да у меня этих пальто – завались, девать некуда! Вылитый кот Матроскин, который заливает про дядю на гуталиновой фабрике.
Интересно, откуда у Рихарда ее мерки? Наверняка именно он позаботился и о форменном платье, и о пальто с туфлями – на Магде все новенькое, куда лучше того платья, в котором Ринка забрала ее из цветочной лавки.
– А это лавка тетки Зухры, видите, по-ненашенски вывеска писана, киноварью? Такая стервь! Зато у ей гадать даже высокородные приезжают. Инкогомно!
– Инкогнито?
– Ага. Говорят, – рыжая понизила голос, – что даже ваши золовки бегали! Мне Маричка рассказывала. А ей сказал кривой Тополь, который работает дворецким у его сиятельства графа Штимлица!
«Самого графа!» – прозвучало в ее тоне. Но Магда тут же опомнилась, расправила плечи и гордо огляделась по сторонам. Вспомнила, что теперь-то она служит самой герцогине! Вот смешная девчонка.
– Вот как. Я совершенно не знакома с семьей мужа, – грустно улыбнулась Ринка. – Даже сплетен местных не знаю! Только вчера приехала, и сразу замуж.
– Как же вас угораздило? Вы такая красивая, – по-бабьи вздохнула Магда. – А замуж за проклятого герцога вышли. Совсем вас папенька не пожалел.
Ринка пожала плечами, мол, не мне судить папеньку, а про себя подумала: вот бы папа обрадовался, попадись ему Людвиг в лабораторию! Чтобы заполучить столь интересный экземпляр мутанта чешуйчатого, он бы сам Ринку ему отдал замуж, потому что наука превыше всего.
– А что, герцог Бастельеро в самом деле проклят? – перевела она тему.
«Чем-то еще, кроме проклятия Великого Чешуйчатого Психа», – не добавила она, хоть и хотелось.
– Ага! – радостно закивала Магда. – Вот вам круг, весь род проклят!
Они как раз вышли на уютную, словно вылизанную улочку, заканчивающуюся парком. Здесь дома были проще – узкие, в два-три этажа, стоящие впритык друг к другу. Разномастные балкончики, лепнина, колонны, эркеры и замысловатые окошки украшали фасады, делая улочку похожей на театральные декорации. На зеленые задние дворики можно было попасть через редкие подворотни.
– Здесь франки живут, и лавки ихние туточки. Вона там продают штучки для умных, – Магда ткнула пальцем в витрину под зелено-полосатой маркизой. – А насчет мужа вашего, так люди много говорят. Что правда, что нет, поди пойми. – Магду просто распирало сплетнями, но она пыталась выглядеть серьезной и взрослой. – Говорят, что он превращается в зверя страшенного, а еще он может проклясть одним взглядом и порчу наслать одним словом. А убивает он каждых десять дней одну девственницу, чтоб пить ее кровь, без крови он никак не может жить.
– То есть дворецкий довольствуется служанками, а герцогу девственниц подавай? – Ринка едва сдерживала смех. Ага! Да в городе столько целомудренных девиц не сыщешь, сколько Людвигу надо на завтрак. И как же ей повезло, что она не девственница и не служанка! Можно не опасаться «вомперов».
– А еще он до девиц охоч. И не скрывается даже, ходит полюбовницу проведывать… Ой! – Магда с ужасом посмотрела на Ринку. И вдруг бухнулась перед ней на колени. – Простите! Простите дуру языкатую! Вранье это все! Вот Единым клянусь, вранье! Хотите землю съем? Я не верю, и вы не верьте!
– Встань! – со смехом произнесла Ринка. – Я не сержусь и не расстраиваюсь.
Да пусть он хоть полгорода перетягает в постель, лишь бы к ней не приставал! Надо ей это чудо чешуйчатое!
Глава 12, об альвах, спирте и француженке
Виен, Астурия. Франкский квартал
Рина
Магазин оказался чудом из чудес. Словно прямиком со страниц романа в духе стимпанка. Одна вывеска – еж, обнимающий синюю колбу и с синими же искрами по колючкам, – чего стоила! А слоган? «Здесь вы познаете чувство ежа».
О да. Ринка его познала полной мерой. Особенно когда к ней подошел изумительно красивый зеленоглазый мужчина с белыми, собранными в хвост волосами, заостренными ушами в разномастных сережках и с золотым, явно волшебным моноклем.
– Диэтилентриамин, эксвайр, к вашим услугам, фрау, – представился он берущим за душу низким, шелковым голосом.
Ринка отреагировала неадекватно: чуть не заржала. Он бы еще Этанолом представился! А что, простенько и со вкусом!
– Очень приятно, фрау Бастельеро, – улыбнулась ему Ринка и чуть было не добавила: «А это Магда», – но вовремя осеклась. Вряд ли здесь принято представлять камеристок.
