– Блондинка? – Людвиг плюхнулся в кресло и вытянул ноги. Раненое плечо горело огнем, резерв был пуст до звона, а в голове словно бешеные жеребцы дрались.
– Весьма похожа на ее светлость. Фигурой, цветом волос и глаз. – Мюллер позволил себе намек на улыбку. – Но в отличие от вашей супруги на ее лице нет интеллекта.
– К Барготу ее! Я не намерен больше изменять супруге, – сказал Людвиг и наконец-то прикрыл глаза.
Его разбудил звонок фониля, резкий и противный. Как и положено звонку, возвещающему о неприятностях.
– Барон де Флер, ваша светлость, – отрапортовал Мюллер, передавая ему трубку.
– Вы срочно нужны здесь, Бастельеро. Дядюшка чудит, и чем дальше, тем чудесатее.
Барготовы подштанники, чувствовал же, что эксперименты покойного маразматика еще аукнутся!
– У меня есть время хотя бы пообедать?
– Полчаса мы еще продержимся, но не более… merde… простите, это не вам…
На заднем фоне слышались гневные вопли, что-то грохотало и разбивалось, кто-то оправдывался… в общем, веселье было в разгаре. И даже через фониль Людвиг чувствовал возмущения магического и энтропийного полей разом.
– Скоро буду, – бросил он в трубку и отключился.
Мюллер смотрел на него с нескрываемым сочувствием. Еще бы! Поспать удалось пару часов, не больше.
– Обед сейчас подадут. Герр Людвиг, может быть, ванну?
– Некогда. – Людвиг поморщился, стягивая несвежую сорочку, в которой уснул. – Кстати, Рихард звонил?
– Никак нет.
– Баргот его дери, – проворчал Людвиг, продолжая воевать с подштанниками.
Левая рука, как назло, опять плохо слушалась. Перетрудил ночью, нельзя было давать полную нагрузку, тем более энтропийное поле. А куда было деваться?
Мюллер, не выдержав печального зрелища, принялся ему помогать. Молча. Вот бы некоторым тоже научиться молча делать свое дело…
Хотя нет. Фрау Бастельеро – и молча? Тогда Людвиг решит, что ее подменили.
Он невольно улыбнулся, припомнив яростные взгляды и острый язычок своей супруги. Хороша! А как целуется!..
– Мюллер, соедини меня с Рихардом, – велел он, едва выпутавшись из подштанников.
Невозмутимый адъютант накинул ему на плечи халат и взялся за фониль. Через секунду Рихард ответил – он всегда точно знал, когда и где понадобится. Бесценный слуга.
– Рихард, доставили следилку для Рины?
– Да, герр Людвиг.
– Она ее надела?
– Да, герр Людвиг.
– Возмущалась?
– Нет.
Странно, Людвиг ожидал более бурной реакции.
– И где сейчас браслет? Что показывает маячок?
– Лежит на полу возле окна.
– Ты хочешь сказать, – Людвиг вновь напомнил себе, что пора провести профилактику, Рихард начал тупить, – что моя супруга лежит на полу возле окна?
– Нет, герр Людвиг. На полу лежит Собака.
– Э… – многозначительно произнес Людвиг, начиная звереть.
– Вы спросили, надела ли ее светлость Рина следилку, но не спросили на кого, – педантично уточнил дворецкий. – Ее светлость надела следилку на кошку, а сама покинула виллу.
– Как покинула? – Рана в плече заледенела и начала пульсировать.
– Через окно своей спальни. Полчаса назад. Ее камеристка утверждает, что после разговора с графом Энн ее светлость была не в себе и, наверное, побежала топиться.
– Топиться? – повторил Людвиг, пребывая в полном замешательстве.
Святые подштанники! Что происходит? Мир сошел с ума или с ума сошел сам Людвиг?! Не может быть, чтобы Рина захотела утопиться после разговора с Германом! Та самая Рина, которая своей выдержкой довела до истерики саму принцессу Бастельеро-Хаас! Если только не очередное проклятие… Мать вашу! Она же совершенно беззащитна перед любым проклятием!..
– Какого демона ты не остановил ее? – Сейчас Людвиг был как никогда близок к тому, чтобы развоплотить Рихарда к Барготовой матери.
– Вы приказали присматривать и проследить, чтобы ее светлость хорошо питалась. Она позавтракала… вам перечислить меню?
Проклятое умертвие издевалось. Откровенно и неприкрыто. Развоплотить его к демонам собачьим!
– Нет! – гаркнул Людвиг и швырнул раскалившуюся трубку фониля на кровать.
Та зашипела, пустила дымок – и растеклась по смятому одеялу лужицей вонючего эбонита.
Сейчас же, немедленно домой! Найти Рину во что бы то ни стало! Он не допустит, чтобы с ней что-то случилось! Она его жена, в конце концов, и плевать, что за игру затеяли кузен и его верный прихвостень Энн! Людвиг не позволит!..
– Мюллер! Сюртук и мобиль к подъезду, я возвращаюсь в Виен!
– Слушаюсь, герр Людвиг. Передать барону де Флеру, что вы не прибудете?
Людвиг, нервно вышагивающий по ковру, замер.
Выдохнул.
Длинно помянул Баргота, его матушку, короля Астурии, императора Франкии и еще несколько особо отличившихся личностей.
– Нет. Добудьте новый фониль и свяжите меня с Германом. Я в душ.
– Слушаюсь! – Мюллер щелкнул каблуками, развернулся и умчался.
А Людвиг, обещая себе убить любимое начальство, если он не разыщет фрау Рину, отправился в душ. У него оставалось пять минут, чтобы привести в порядок энергетику и мозги. Иначе демонами дранное умертвие на франкском троне натворит таких дел, что мало никому не покажется.
Баргот люби эту всю политику!
Глава 2, о пользе научного прогресса
Виен, Астурия. Днем раньше
Рина
Ринке потребовалось четверть часа, душ, три чашки мятного чая и шесть новых платьев, чтобы немного успокоиться и понять: разговаривать с госбезопасностью все равно придется, будь она хоть сто раз герцогиня. А на примерке седьмого платья – того самого, немыслимо прекрасного и блестящего – до нее дошло, что здешняя ГБ сильно отличается от ГБ привычной и родной. Хотя бы тем, что здесь не было холодной войны, кинематографа и интернета. Здесь даже застежку «молнию» еще не изобрели! А значит, у нее есть шанс… шанс на что именно, она пока не слишком хорошо понимала, но твердо знала: поддаваться – нельзя. А выдавать все свои секреты – тем более.
Впрочем, у нее было чем временно откупиться. То есть она очень надеялась, что было. В сумке, которую она прихватила с собой из родного мира, лежали планшет, смартфон, тетради с конспектами и три библиотечных учебника. Спасибо за них Петюне, он каждое утро с неизменным занудством ей напоминал: книги надо носить с собой, учеба – это серьезно. Вот книги, как самое ценное и доступное, она пока придержит, планшет с залитыми в память материалами тоже, а смартфон можно и отдать, сим-карту только вынуть, может, еще пригодится. Все равно здесь от телефона толку – ноль без палочки. С местными технологиями его будут двадцать лет изучать и ничего не поймут.
