Надо же, маленькая мисс Патридж когда-то была модницей! Невероятно! Наверное, она умела произвести впечатление.
Оба платья были прекрасно скроены, но, увы, давно вышли из моды.
– Чайку, Дейзи? Ой, что это? С ума сойти! – Флора, держа в обеих руках чашки с горячим чаем, толкнула бедром дверь и замерла при виде платьев на прилавке.
Дейзи взяла у матери чай и все ей рассказала.
– Мое свадебное платье не годилось этим в подметки. Они, конечно, больше для театра, но вот это, серебристо-черное, с бисером, сгодится и для ужина, только, может, с жакетиком. Погоди, этот шарф украсит простое черное платье, так что его можно будет носить весь вечер.
– Это же двадцатые годы, мама, я буду выглядеть глупо!
Мать и дочь, прихлебывая чай, не отрывали от платьев глаз.
– Миссис Робан, – произнесла вдруг Флора.
– Кто такая миссис Робан?
– Беженка. Пришла на той неделе в церковь. Священник говорит, что она ищет чем заняться. Вроде бы она работала в Брюсселе с Ш… Забыла фамилию. В общем, шьет дорогую одежду, начинается на Ш.
– Понятия не имею, мам. Но если она портниха, то могла бы над этим поколдовать. Я никогда не носила платья, сшитого специально для меня.
Когда мисс Патридж вернулась в лавку – дважды в неделю она по два часа в день помогала Флоре, – та поблагодарила ее за подарок и изложила свой план. Мисс Патридж пришла в восторг:
– Прекрасно, значит, мы поможем сразу двоим! Преподобный Тайвертон шефствует над миссис Робан и ее семьей – ее муж, увы, пропал. Жаль, что я сама о ней не подумала. Она прошла обучение у высококлассной портнихи. Надо ее перехватить, пока ее не завалили работой.
Дейзи и Флора оставили лавку на мисс Патридж, которая была им за это только благодарна, и отправились на Овери-стрит. Перейдя через мост, они подошли к домику, где поселилась семья Робан.
На улицу они вышли только спустя два часа, полные женского восторга от столь легкомысленного времяпровождения – болтовни о тряпках.
Этот приезд Дейзи в Лондон не шел ни в какое сравнение с предыдущим. В поезде так же ехало много народа, зато настроение у нее было совсем другое: она боялась всего лишь ударить лицом в грязь перед отцом Чарли, не то что в прошлый раз, когда существовала опасность быть отвергнутой ВААФ. На платформах было многолюдно, дети стояли гурьбой, похожие на стайки воробьев, а на растерянные семьи было больно смотреть, военные разыскивали своих девушек, девушки высматривали в толпе мужчин в форме – тех, ради которых пришли на вокзал. Но Шарлотту Фиверстоун невозможно было не заметить – чего стоила одна ее шубка из натурального меха! Перед ней расступались, как воды Красного моря перед Моисеем, все, особенно мужчины.
– Дейзи, как я рада! Идем, машина ждет.
Перед вокзалом стоял здоровенный автомобиль, у задней дверцы которого вытянулся водитель в униформе. Дейзи ждала, что Чарли скомандует: «Домой, Джеймс!» – так поступали дамы, имевшие собственных водителей, в фильмах, которые она видела, но Чарли ограничилась кротким «спасибо», когда «Джеймс» распахнул для нее дверцу. Она скользнула на мягкое кожаное сиденье, Дейзи, отдавшая водителю свой чемоданчик, устроилась рядом.
– Уже после того, как нас взяли в Уимслоу, Лондон сильно бомбили. Я грущу и злюсь, когда все это вижу. Надеюсь, наши бомбардировщики тоже не остаются перед врагом в долгу.
Дейзи ничего не ответила, и не потому, что наслаждалась непривычной роскошью, а потому, что не могла разглядеть «врага». Легко было ненавидеть Гитлера, его приспешников, его действия, но не саму Германию с ее благородными жителями вроде мистера Фишера, живущими обычной жизнью.
– Не думай об этом, Дейзи, – сказала Чарли, когда машина угодила одним колесом в воронку. Скрежет и визг тормозов, потом тишина.
– Вы не пострадали, мисс? – спросил водитель. – Когда я проезжал здесь в прошлый раз, воронки еще не было, вот я и не увидел ее в дыму…
– Все в порядке, Чарли, – сказала Чарли водителю после утвердительного кивка Дейзи.
Они вылезли и уставились на уродливую трещину поперек мостовой. Трое дорожных рабочих пытались ее заделать и восстановить движение.
– Господи, хорошо, что мы их не задели! – простонала Чарли. – Ваши люди не пострадали? – обратилась она к бригадиру.
– Нет, мисс, мы увернулись. Нам придется временно перекрыть дорогу. Думали починить ее раньше, но мы нарасхват и повсюду не успеваем.
– Вам не помешает крепкий чай, Эбенезер, – сказала Чарли.
– Только что ты назвала его Чарли, – напомнила ей Дейзи, когда машина мягко тронулась с места.
– Потому что это его имя. Когда я сама решила стать Чарли – не смейся, я тогда была совсем мала, – папа сказал, что теперь не будет знать, кто откликнется, когда он крикнет. Поэтому я обычно придумываю для водителя разные имена, кроме Чарли.
Через несколько минут они добрались до лондонского жилища Чарли – красивого белого дома на широкой улице, застроенной похожими друг на друга зданиями. Дейзи облегченно перевела дух, когда Чарли сама отперла дверь и пригласила ее внутрь. Водитель ушел вниз, унося с собой ее чемоданчик.
– Садись вот в это кресло, оно удобное. Я распоряжусь подать чай, а потом покажу тебе твою комнату.
Дейзи с опаской опустилась в кресло из мягчайшей, расшитой чуть ли не золотом шерсти, накрытое золотисто-красным покрывалом. Ручки кресла представляли собой резных дельфинов.
– Не робей, Дейзи. Оно выдерживает моего отца, а он потяжелее тебя. Чай подадут немедленно. Или ты предпочитаешь что-нибудь покрепче? – Сама Чарли с разбега плюхнулась в кресло более современной конструкции. – Добро пожаловать в Бельгравию!
За чаем и великолепными булочками со сливками и малиновым джемом они беззаботно болтали, и Дейзи под щебет Чарли стала оттаивать. Она поняла, как важны голоса. Чарли она могла слушать хоть весь день, а уж… Нет, об Эдейре Максвелле лучше не думать.
Глава 12
Отец Чарли задержался на каком-то собрании, и девушки обедали вдвоем в помещении, которое Чарли назвала «комнатой для завтрака».
– Как же прекрасно ты выглядишь, Дейзи! Совершенно сногсшибательное платье! Сейчас позволю себе грубость: можно спросить, откуда оно у тебя? На нем буквально написано, что это изделие настоящего кутюрье.
За упоительно вкусной, хотя вполне простой едой Дейзи поведала о мисс Патридж и о миссис Робан.
– Там еще был шарфик, Чарли, – наверное, чтобы носить на шее, как ожерелье, вместо длинных нитей жемчуга, которыми обматываются модницы, но умница Робан переделала топ и вшила его в плечи и в эти рукавчики. Получилось современно, правда?
– Еще как! Нам с мамой совершенно необходим адрес вашей миссис Робан! Увидишь, она не пожалеет!
– Она стала предлагать услуги портнихи, как только приехала. В окнах почты висят ее объявления. Она так благодарна за то, что живет в Англии в безопасности, и хочет сама зарабатывать на себя и на детей. Вряд ли есть надежда найти ее мужа живым.
