Спустя несколько лет Колумб переехал в Испанию. Используя свои португальские связи, он стал вхож в высшие круги испанского двора, получал субсидии от известнейших финансистов и сидел за столом с герцогами и принцами. К каждому из них он обращался с той же просьбой, что и к португальскому королю, — о финансировании его плавания на запад — и выдвигал те же условия для себя. Некоторые, как влиятельный герцог Медины, хотели помочь, но не могли, так как не были наделены властью даровать Колумбу искомые титулы и права. И все же Колумб не отступал. Он быстро понял, что лишь один человек может выполнить то, о чем он просит: королева Изабелла. В 1487 году ему удалось получить аудиенцию у королевы, и хотя сразу он не смог убедить ее в необходимости путешествия, однако совершенно очаровал ее и стал частым гостем при дворе.
В 1492 году Испании удалось наконец избавиться от мавров — захватчиков, которые на протяжении веков занимали значительную часть территории страны. Когда бремя войны было снято, Изабелла почувствовала, что теперь может свободнее распоряжаться сокровищницей казны, и решила поддержать ставшего ей другом мореплавателя, выделив средства на покупку трех кораблей и снаряжения, на жалованье команде и скромное вознаграждение Колумбу. Что особенно важно, она подготовила контракт, гарантировавший Колумбу награждение всеми титулами и званиями, о которых он просил. Единственное, в чем она отказала, были 10 процентов отчислений с торговых оборотов с открытыми им странами: абсурдное требование, так как Колумб настаивал на неограниченности его действия по времени. (Если бы этот пункт не был исключен, семья Колумба стала бы самой богатой на планете.)
Удовлетворенный тем, что его требования выполнены, Колумб в тот же год отправился в плавание на поиски западного пути в Азию. (Надо ли говорить, что он нанял и взял с собой в поход навигатора высочайшей квалификации.) Путь в Азию обнаружить не удалось, но, когда Колумб подал королеве новое, еще более амбициозное прошение финансировать новое плавание на следующий год, она согласилась. В тому времени она уже видела, что Колумба ждет великое будущее.
Гиппоклеид в Сиционе
В следующем поколении семья стала более знаменитой, чем прежде, благодаря выдающимся заслугам Клисфена, правителя Сициона. У Клисфена была дочь, Агариста, которую он желал выдать замуж за самого лучшего человека во всей Греции. Поэтому во время Олимпийских игр, в которых он сам участвовал и выиграл гонки на колесницах, он во всеуслышание объявил, что любой грек, если сочтет себя достойным звания зятя Клисфена, должен прибыть в Сицион не позднее чем через два месяца. Спустя год и два месяца после этого он намеревался назвать дочери имя ее будущего супруга, которого он изберет для нее.
Специально по этому случаю Клисфен приказал подготовить стадион для состязаний в беге и площадку для борьбы.
Претенденты начали прибывать в город.
...Клисфен знакомился с каждым из них — расспрашивал о том, откуда они родом и какого происхождения; затем он поселял их в своем доме сроком на один год, чтобы лучше познакомиться с ними; беседовал с ними иногда с глазу на глаз, а порой со всеми вместе; испытывал характер, нрав и особенности каждого, проверял, как они воспитаны и образованы. ...Но самым важным испытанием было их поведение за обеденным столом. Так всё продолжалось целый год, пока претенденты жили в Сиционе; хозяева были очень гостеприимны и хорошо заботились о женихах.
…Из всех претендентов Клисфену особенно нравились два жителя Афин, а из них двоих он отдавал предпочтение сыну Тизандра, Гиппоклеиду. <…>
Наступил последний день, когда истекал назначенный срок. Клисфен должен был назвать имя своего избранника. Этот день отметили жертвоприношением ста быков и обильным пиром, на который были приглашены не только искатели руки принцессы, но и все знатные жители Сициона. После застолья началось состязание претендентов в музыке и красноречии. В обоих испытаниях Гиппоклеид далеко опережал своих соперников, но вот, по мере того как продолжались винные возлияния, он попросил флейтиста подыграть и пустился в пляс. Он получал удовольствие от своего танца; что же до Клисфена, то он начал сомневаться в своем выборе. Тем временем, после короткой передышки, Гиппоклеид послал за столом; когда стол был принесен, Гиппоклеид забрался на него и стал танцевать сначала лаконийские танцы, затем аттические, а под конец встал на голову, болтая в воздухе ногами. Лаконийские и аттические танцы выглядели довольно мерзко, но Клисфену, хотя он уже понял, что такой зять ему вовсе ни к чему, тем не менее, удавалось сохранять хладнокровие. Но, увидев, как Гиппоклеид машет ногами в такт музыке, он больше не мог сдерживаться. «Сын Тизандра, — прокричал он, — ты проплясал свой брак».
Из «Истории» Геродота
Толкование
Колумб был весьма посредственным мореплавателем. Он меньше знал о море, чем обычный матрос на его корабле, не умел определить долготу и широту открытых им земель, принимал острова за континенты, плохо обращался с судовой командой. Но в одном он был гением: он умел себя продать. Чем еще объяснить, что сыну простого торговца сыром, мелкому купцу с торгового судна удалось снискать расположение высшей знати и королевских семейств?
Колумб обладал удивительной способностью очаровывать знать. Эта способность объяснялась его умением правильно себя подать. Он излучал уверенность, абсолютно непропорциональную его истинному тогдашнему значению. При этом его уверенность была не агрессивной, отталкивающей наглостью выскочки, а, напротив, спокойной и полной достоинства. В сущности, аристократы узнавали в его манере поведения самих себя. Сила аристократов старой закалки была в том, что они не нуждались в дополнительной поддержке. По мнению знати, Колумб говорил сам за себя: благородство заслуживает большего и имеет право требовать этого. С Колумбом поэтому они сразу же ощущали сродство, ведь он был таким же, как они сами, — возвышался над толпой, ощущая, что предназначен для величия.
Следует понимать: в вашей власти самому назначать себе цену. То, как вы подаете себя, отражает то, что вы о себе думаете. Если вы просите немногого, шаркаете ножкой, склоняете голову, люди сочтут это отражением вашего характера. Но это поведение не есть вы — оно лишь отражает то, каким образом вы хотите продемонстрировать себя окружающим. Вы можете без труда принять для себя иной, Колумбов облик: душевная энергия, спокойная уверенность и чувство, что вы рождены, чтобы носить корону.
Ключи к власти
Детьми, в начале жизни, мы наделены огромным богатством: мы считаем, что нам принадлежит весь мир, и хотим его получить. Это чувство еще сохраняется до того времени, когда мы впервые попадаем в социум, делаем первые шаги в своей карьере. Но, по мере того как мы становимся старше, испытывая разочарования и терпя неудачи, наш опыт устанавливает границы мира, и со временем они сужаются. Теперь мы ждем от мира все меньше, тем самым смиряясь с ограничениями, которые наполовину навязываем себе сами. Мы начинаем кланяться, шаркать ножкой, извиняться по самому мелкому поводу, чувствуя свою вину за то, что вторгаемся на чужую территорию. Преодолеть такое съеживание горизонта можно только одним способом: сознательно повести процесс в обратном направлении — научиться преуменьшать значение неудач и не обращать внимания на ограничения, убедить себя, что мы достойны лучшего, и заставить себя этого требовать — как в детстве. Чтобы этого добиться, мы должны выработать для себя определенную стратегию и ее придерживаться. Назовем ее Стратегией Короны.
