Бой состоялся на другой день в спортивном зале. Вейл выложил наличные, которые заперли для надежности в сейф. Всё происходило по плану, составленному в номере гостиницы. Финансисты хмурились, глядя на плохую игру своего спортсмена, и Джизил уже подсчитывал долю в выигрыше. Вдруг неожиданно боксер финансистов нанес резкий удар Гроссу в лицо, тот упал. Когда он приподнялся, все увидели струйку крови, вытекавшую у него изо рта. Он закашлялся, попытался встать, но замер, лежа на полу. Один из финансистов, в прошлом врач, пощупал его пульс: Гросс был мертв. Миллионеры впали в панику: нужно было уходить, пока не появилась полиция, — присутствующим могло быть предъявлено обвинение в убийстве.
В ужасе Джизил выскочил из зала и поскорее отправился в Чикаго, оставив 35 тысяч долларов, о которых был рад забыть, считая их не столь дорогой ценой, уплаченной за то, чтобы не быть замешанным в деле об убийстве. Он никогда не пытался снова встретить Вейла или других участников сделки.
После бегства Джизила Гросс поднялся с пола без посторонней помощи. Струйка изо рта появилась у него из спрятанного за щекой мешочка с куриной кровью, разбавленной теплой водой. Всю аферу подготовил Вейл, больше известный в США как Желтый Малыш, один из наиболее талантливых мошенников всех времен. Вейл разделил 35 тысяч долларов между финансистами и боксерами (также мошенниками) — приятное вознаграждение за считаные дни работы.
Ииуй, царь Израиля, притворяется приносящим жертву идолу Ваалу
...И собрал Ииуй весь народ и сказал им: Ахав мало служил Ваалу; Ииуй будет служить ему более. Итак, созовите ко мне всех пророков Ваала, всех служителей его и всех священников его, чтобы никто не был в отсутствии, потому что у меня будет великая жертва Ваалу. А всякий, кто не явится, не останется жив. Ииуй делал это с хитрым намерением, чтобы истребить служителей Ваала. И сказал Ииуй: назначьте праздничное собрание ради Ваала.
И провозгласили собрание. И послал Ииуй по всему Израилю, и пришли все служители Ваала; не оставалось ни одного человека, кто бы не пришел; и вошли в дом Ваалов, и наполнился дом Ваалов от края до края... И вошел Ииуй... в дом Ваалов, и сказал служителям Ваала: разведайте и разглядите, не находится ли у вас кто-нибудь из служителей Господних, так как здесь должны находиться только одни служители Ваала. И приступили они к совершению жертв и всесожжений. А Ииуй поставил вне дома восемьдесят человек и сказал: душа того, у которого спасется кто-либо из людей, которых я отдаю вам в руки, будет вместо души спасшегося.
Когда кончено было всесожжение, сказал Ииуй скороходам и начальникам: пойдите, бейте их, чтобы ни один не ушел. И поразили их острием меча, и бросили их скороходы и начальники, и пошли в город, где было капище Ваалово.
И вынесли статуи из капища Ваалова, и сожгли их. И разбили статую Ваала, и разрушили капище Ваалово; и сделали из него место нечистот до сего дня. И истребил Ииуй Ваала с земли Израильской.
Ветхий Завет, Четвертая книга Царств, 10: 18–28
Толкование
Вейл наметил Джизила в качестве идеальной жертвы задолго до того, как спланировал аферу. Он решил, что убийство на ринге — идеальный способ заставить Джизила расстаться с деньгами и больше не вспоминать о них. Но он понимал также, что у него нет шансов заинтересовать Джизила боксерским боем. Поэтому он решил скрыть до поры свои намерения и выдумал историю с продажей охотничьего домика, то есть пустил в ход дымовую завесу.
В поезде и гостиничном номере мысли Джизила были полностью заняты предстоящей сделкой, легкой наживой, да и возможностью пообщаться за рюмочкой с финансовыми тузами. Он не обратил внимания на плохую физическую подготовку Гросса и его далеко не юный возраст. Такова отвлекающая сила дымовой завесы. Внимание Джизила было поглощено сделкой, поэтому, хотя он легко включился в историю с боксерским матчем, сомнения у него появились только в тот момент, когда уже было слишком поздно замечать красноречивые детали, указывавшие на то, что Гросс наверняка подведет. Кроме того, исход матча решал подкуп, а не физическое состояние боксера. А под конец Джизил был настолько поражен иллюзией гибели боксера, что совершенно забыл о своих деньгах.
Чему можно поучиться у Желтого Малыша, так это тому, что привычная, не вызывающая подозрений обстановка служит прекрасной дымовой завесой. Приближайтесь к цели с помощью ситуации, которая выглядела бы вполне обыденно, — деловое соглашение, сделка, финансовая интрига. Внимание жертвы будет рассеяно, подозрения не возникнут. Затем вы можете плавно ввести его во вторую часть, на наклонную плоскость, и по ней он беспомощно соскользнет прямо в расставленную ловушку.
Соблюдение закона (2)
В середине 1920-х годов влиятельные военачальники Эфиопии осознали, что молодой аристократ по имени Хайле Селассие, он же негус (сокращенный титул императора Эфиопии до упразднения монархии в 1975 году) Рас Тафари, обходит их в конкурентной борьбе и приближается момент, когда он сможет провозгласить себя их лидером, объединив страну впервые за многие десятилетия. Большинство его соперников не могли понять, как удалось этому изящному, спокойному человеку с невыразительными манерами подчинить себе всех. И все же в 1927 году Селассие стал по одному вызывать военачальников в Аддис-Абебу, чтобы они признали его главой государства и подтвердили свою лояльность.
Одни были в смятении, другие колебались, и лишь один, Дежазмах Балча из Сидамо, осмелился открыто не повиноваться. Балча был запальчивым человеком, истинным военным и считал нового руководителя слабым и недостойным. Он не появлялся в столице. В конце концов Селассие в присущей ему вежливой, но твердой манере приказал Балча явиться. Военачальник решил повиноваться, но попытаться спутать карты претендента на эфиопский трон: он задумал прибыть в Аддис-Абебу с армией численностью 10 000 человек — силой достаточной, чтобы обеспечить свою безопасность, а возможно, развязать гражданскую войну. Разместив своих воинов в долине в трех милях от столицы, он ждал, словно был королем. Селассие должен был сам нанести ему визит.
Селассие действительно через гонцов прислал Балча приглашение во дворец на прием, устроенный в его честь. Но Балча был неглуп и знал историю — ему было известно, что прежние вожди и короли Эфиопии часто устраивали приемы-западни. Во дворце Селассие мог приказать схватить и убить его. Чтобы дать понять, что ему ясно положение вещей, Балча согласился прибыть на праздник, но только с охраной — шестью сотнями лучших солдат, вооруженных и готовых защищать его и себя. К удивлению Балча, Селассие очень любезно ответил, что почтет за честь принять у себя таких заслуженных воинов.
По дороге Балча велел солдатам не пить много и быть начеку. Когда они приехали во дворец, Селассие был само радушие. По тому, как он обращался с Балча, можно было решить, что больше всего он нуждался именно в его поддержке и одобрении. Но Балча не поддался обаянию и предупредил Селассие: если он не вернется в лагерь до захода солнца, его войска начнут наступление на столицу. Селассие, похоже, был больно задет таким недоверием. Во время обеда, когда подошло время для традиционных песен в честь эфиопских вождей, он приказал воспевать одного только вождя из Сидамо. Балча показалось, что Селассие испуган и подавлен, находясь рядом с таким великим воином, который к тому же оказался неподкупным. Почувствовав перемену, Балча уже решил, что стал хозяином положения.
