Ларионов несколько растерянно оглянулся. Ситуация начинала
выходить, из-под его контроля. Теперь перед ним были две группы вооруженных
людей, блокировавших его со всех сторон. Его напарник резким движением достал
свое оружие, оглядываясь по сторонам. Они занимали очень невыгодную позицию. Перцову
достаточно было сделать два выстрела, и они не смогут никуда бежать. Ларионов
это понял. Перед ним было пятеро хорошо подготовленных профессионалов, и он не
знал, сколько именно у них стволов оружия. Но он видел пистолет Перцова и видел
его напарника. У стоявших перед ним тоже имеется оружие. В этих условиях
принимать какое-либо решение, надеясь на силовой вариант, было чистым безумием.
Он еще раз оглянулся.
— Хорошо продумано, — сказал он с мрачным
одобрением, — и что будем делать?
— Зависит от вас, — спокойно ответил Пахомов.
— Убери пистолет, — тихо сказал своему
подчиненному Ларионов и, посмотрев на Пахомова, добавил: — Думаете, все
закончится так просто?
— Ничего не думаю, — ответил Пахомов, —
просто выполняю свой долг.
— А чем занимаемся, по-вашему, мы?
— Это мне неизвестно.
— Чувствуете себя победителем? Это иллюзорная победа,
Павел Алексеевич. Нельзя было вам приезжать сюда.
— Вы разрешите нам пройти?
— Конечно, — Ларионов снова оглянулся на своего
сотрудника и на стоявших у дома Перцова и Чижова, — но я бы на вашем месте
не действовал столь опрометчиво.
— Мы учтем ваши пожелания, — Пахомову приходилось
прилагать максимум усилий, чтобы оставаться бесстрастным и спокойным. Видимо,
таких же усилий это стоило и Ларионову.
— Подполковник Комаров, — обратился он к своему
коллеге, — вы понимаете, в каком мероприятии участвуете?
— Это я арестовал майора Климатова, — сказал
Комаров и вдруг улыбнулся, — лично. И надеюсь арестовать еще кого-нибудь
из своих бывших коллег. Думаю, у меня будут все основания.
У Ларионова дернулось лицо, и он посторонился. Его напарник
отвернулся, когда мимо прошли Пахомов, Климатов, Комаров, Серминов. Они
направились к автомобилю Чижова, стоявшему у дома.
— Быстро наверх, — сквозь зубы выдавил
Ларионов, — звони в управление. Их нужно остановить.
Глава 32
Самолет совершил посадку в аэропорту Шереметьево-1. Люди
начали суетиться, вытаскивать свои вещи, одеваться. Дронго посмотрел на Зою.
— Вы поняли, как нужно себя вести?
— Кажется, да.
— Будьте очень осторожны, Зоя. Это важно, иначе они нам
ничего не простят. Думаю, этот «лже-Феникс» обладает довольно солидными
возможностями, если сумел вычислить Гасанова так быстро и через него выйти на
вашего руководителя.
Он сознательно избегал слова «хозяин», и она это
чувствовала. Подали трап. Она взяла свою небольшую сумку и, поднявшись, пошла к
выходу. Он, любезно пропустив идущую по проходу старушку, пошел следом. Погода
была слякотной, накрапывал дождик. Он почему-то протянул ладонь к небу и, когда
на пальцы попало несколько капель дождя, улыбнулся. Он всегда любил дождливую
погоду. Она словно обещала ему удачу.
— Вас встречают, — сказала стюардесса, обращаясь к
Зое, — ваша фамилия Неверова?
— Да.
— С вами должен быть еще один человек.
— Он со мной, — оглянулась она на Дронго.
— Спускайтесь вон в тот автобус. Около него стоит
пограничник.
У автобуса, поданного от зала для официальных делегаций, как
теперь назывался бывший депутатский зал, стояли женщина-пограничник и
приехавшая из депутатской комнаты для сопровождения миловидная девушка лет
двадцати, ровесница Зои. Она улыбнулась Зое и её спутнику.
— Садитесь в автобус.
— Дайте ваши паспорта, — строго напомнила
женщина-пограничник.
Дронго достал свой паспорт и, взяв паспорт у Зои, передал
оба документа.
Автобус, развернувшись, повез их к самой большой депутатской
комнате среди всех аэропортов страны. Площадь зала, откуда улетали и куда
прилетали избранники народа, была невероятной, там вполне мог уместиться один
аэробус.
В зал они поднялись по лестнице. К ним уже спешил невысокий пожилой
человек с щеточкой серых усов. Он галантно поцеловал Зое руку и улыбнулся
Дронго, пожимая его ладонь.
— Очень приятно. Мне звонил Рафаэль Мамедович,
предупреждал о вашем прилете. Сейчас оформят паспорта и мы уедем. Машина уже
ждет внизу.
— А где банкир? — спросил Дронго.
— Какой банкир? — не понял Керим Измаилович.
— Мурад Гасанов, — пояснил Дронго, — он тоже
должен был быть в аэропорту.
— Он на улице ждет, — махнул рукой его
собеседник, — боится сюда входить, может знакомых из Баку встретить. Он ведь
у нас только что из тюрьмы сбежал. Прямо из тюрьмы КГБ. Представляете?
— Почему на улице? — не поняла и Зоя.
— Боится, что здесь документы начнут проверять и
выяснят, кто он такой. В общем, после ареста совсем изменился. Другим человеком
стал.
— Сколько у вас людей охраны?
— Много, — захохотал Керим Измаилович, — меня
предупреждали. Ты не волнуйся. Очень много.
— Сколько конкретно? — настаивал Дронго. Они
стояли в самом центре зала, там, где раньше был бюст Владимира Ильича Ленина,
столь нелепый и ненужный в подобном помещении.
— Человек пятнадцать, — ответил с гордым видом
Керим Измаилович, — я пять машин людей сюда вызвал. Они весь аэропорт
оцепили. Никто пикнуть не посмеет. Охранять будем как нужно. Все понимаем.
— Напрасно так много, — чуть поморщился
Дронго, — помочь они нам не смогут, а внимание к себе привлекут
обязательно. Вы бы еще объявление дали в газету и по телевидению о нашем
прибытии.
— Мне так приказали, — возразил Керим
Измаилович, — Багиров сказал, если с головы Зои и приехавшего с ней человека
хоть один волос упадет, я буду очень недоволен. Поэтому я и привез такую
охрану. Разве это плохо?
— Неплохо. Но лучше пять хорошо подготовленных людей,
чем двадцать простых амбалов с пистолетами. От них мало проку, — объяснил
Дронго.
— У меня люди подготовленные, — обиделся его
собеседник, — еще нужно поискать таких.
— Пусть мне принесут оружие.
— На улице дадим. Хоть автомат, — кивнул Керим
Измаилович.
— Сюда пусть принесут, — сдерживаясь, сказал
Дронго, — на улице поздно будет.
— Акрам, — обратился Керим Измаилович к стоявшему
рядом парню, очевидно, его помощнику, — спустись вниз и возьми у
кого-нибудь из ребят оружие. А свой пистолет отдай нашему гостю.
— Прямо здесь? — уточнил туповатый парень.
