Он расплатился и быстро вышел из кафе, достал из сумки
дымчатые очки, надвинул совсем низко, до бровей, замшевую старую кепку.
В последнее время, после нескольких телеинтервью и
журнальных публикаций с большими цветными фотографиями, его узнавали на улицах.
Иногда это веселило, иногда раздражало. Сейчас было вовсе ни к чему. Чем меньше
людей обращает на него внимание, тем лучше. Однако вряд ли кому-то придет в
голову, что длинный, бледный, сутулый от усталости и страха парень с куском
пластыря на щеке, в потертых джинсах, изношенных кроссовках, со здоровенной
дорожной сумкой из дешевого кожзаменителя – популярный писатель Виктор Годунов.
И все-таки в компьютерном отделе книжного магазина «Глобус»
его узнали. Он выбирал ноутбук, пришлось снять не только кепку, но и дымчатые
очки. В них он плохо видел.
– Это вы или не вы? – обратился к нему молоденький
продавец-консультант.
– Вероятно, все-таки я, – хмыкнул Никита, присматриваясь к
ноутбуку фирмы «Тошиба», который стоил две тысячи долларов и весил всего два с
половиной килограмма. Маленькая, плоская, удобная машина с большим экраном.
– А книжку можете подписать? – спросил продавец и протянул
ему «День лунатика».
Никита такого издания еще не видел. На обложке «покета» был
новый рисунок, не менее дурацкий, чем предыдущий. Юноша с одеколонным лицом
душил грудастую красотку. Раньше юноша был брюнетом, красотка блондинкой,
теперь наоборот. И позы немного изменились. В романе ни героев таких, ни одной
подобной сцены не было. Но издателям видней, какие обложки привлекают
читательские массы. Обычно используют для съемок специальных людей. Никите ни
разу не приходилось видеть, как выстраивают мизансцены, как фотомодели
принимают подобающие позы. Можно представить, как это происходит. «Сожми руки у
нее на горле! – командует фотограф. – Запрокинь голову. Оскаль зубы. Выпучи
глаза».
– Меня Сергеем зовут, – сказал продавец.
– Очень приятно, – Никита взял у него ручку и написал:
«Сергею на добрую память, автор».
Продавец подбирал ему ноутбук долго, старательно, с
удовольствием щеголял своими глубокими познаниями не только в компьютерах, но и
в детективной литературе. В итоге Никита вышел из магазина с тем тошибовским
«ноутом», который приглядел с самого начала.
Сыпал мелкий, как пыль, дождик. С компьютером в сумке он
почувствовал себя значительно спокойней и уверенней. Теперь оставалось найти
какое-нибудь пристанище. Теоретически, долларов за триста можно снять на месяц
вполне приличную однокомнатную квартиру где-нибудь в спальном районе. Но это
только теоретически. Квартира нужна уже сегодня, телефона под рукой нет, к
знакомым за помощью лучше не обращаться, фамилию свою лучше не называть, документы
не показывать, прятать лицо, потому что потенциальные хозяева могут запросто
узнать его, начнут болтать, любопытствовать.
Купив к киоске несколько газет и десяток телефонных жетонов,
Никита уселся за столик открытого кафе, принялся читать объявления, подчеркнул
всего полдюжины, которые показались ему подходящими, и отправился к таксофону.
По первым двум номерам звучал автоответчик. Еще по трем
никто не брал трубку. И только по шестому ответил молодой женский голос.
– А че, можно и сегодня, в натуре. Приезжай, – собеседница
моментально перешла на «ты», и Никите показалось, что она слегка навеселе. –
Значит, это, короче, до Сокольников, там выходишь, сразу направо… – прижав
трубку ухом, Никита записал адрес.
Это была грязная полуразвалившаяся панельная пятиэтажка. На
лестнице он услышал истошный женский крик и, поднявшись на последний этаж, чуть
не споткнулся, потому что навстречу ему катился по ступенькам ободранный
маленький мужичонка.
– Вали отсюда, ка-зел! Че смотришь, блин, пшел вон. Щас по
стенке размажу на хрен!
Полная, распаренная, как после бани, молодуха в капроновых
спортивных шароварах, зеленых с алыми пампасами, в черной короткой кофточке с
кружевами и золотыми блестками, стояла, подперев бока, в дверном проеме и
провожала мужичонку оглушительным крепким матом. Тот вовсе не смотрел на нее,
дробные быстрые шажки звучали уже далеко внизу. Из квартиры доносился какой-то
басовитый гул. Увидев Никиту, молодуха замолчала на миг, кокетливым движением
поправила вытравленные до лимонной желтизны волосы.
– Ты, что ли, насчет квартиры звонил? Проходи. Никита шагнул
в прихожую, заставленную картонными ящиками. В крошечной «распашонке» стоял
плотный, застарелый запах перегара и пота. Было так накурено, что щипало глаза.
В единственной комнате, увешанной малиново-зелеными коврами, сидело за столом
человек пять кавказцев. Заметив Никиту, они разом замолчали и внимательно,
нехорошо уставились на него.
– Вероятно, я не туда попал, извините, – произнес он,
пытаясь протиснуться назад, к двери, сквозь строй ящиков.
– Туда, туда. Не стесняйся, – ободрила его молодуха, – я
недорого возьму, всего пятьсот баксов в месяц. Паспорт давай сюда и деньги
вперед за полгода.
– Нет. Мне только на месяц. И пятьсот – это дорого. Спасибо,
всего доброго.
– Да ты че – дорого?! Ты погляди, какая хата, какие ковры,
стенка – цельное дерево, окно во двор, никакого шума, метро в двух шагах,
телефон, телевизор цветной, видиком можешь пользоваться, кассеты есть с
эротикой, – затараторила молодуха и попыталась ухватить его за локоть.
– Пагады, слюший, так нэ дэлают, в натуры, – двое кавказцев
стали вылезать из-за стола. Глаза у них были красные, пьяные, и Никита,
бесцеремонно оттолкнув молодуху, застрявшую в проходе, рванул вон из квартиры,
скатился вниз по лестнице, еще резвее чем давешний ободранный мужичонка. Вслед
ему понесся такой же густой мат.
Отдышался он в вонючем проходном дворе. Дождь перестал, но
небо совсем почернело, в лицо бил ветер, тяжело раскачивались липы над головой.
Никита подумал, что сейчас ливанет по-настоящему, но не было сил ускорять шаг.
Он медленно побрел к метро.
Кажется, без помощи знакомых не обойтись. Он стал перебирать
в памяти всех, к кому мог бы обратиться сейчас. Нужен человек, с которым он
очень редко видится, которого если и вычислят, то в последнюю очередь. Человек
этот не должен быть любопытен и болтлив. Но если и есть такой, то почти
невероятно, что у него найдутся знакомые, готовые прямо сегодня сдать недорогую
квартиру на месяц.
Ни одного подходящего имени в голову не приходило. На него
вдруг навалилось совершенное безразличие, захотелось просто вернуться домой, в
свою родную квартиру, принять горячий душ, лечь спать – и будь что будет.
В лицо брызнуло косым ледяным дождем. Ветер пронизывал до
костей. До метро было еще далеко, и Никита нырнул в какую-то маленькую
сомнительную кафешку. Два столика были заняты. За ними обедала компания
ремонтных рабочих в спецовках. Никита подошел к стойке самообслуживания.
