Суть своего конфликта с известным писателем Григорий
Петрович объяснил Виктюку довольно смутно. Будто бы много лет назад жена Русова
Вероника Сергеевна была невестой этого самого Ракитина, и теперь писатель мстит
за то, что Русов у него отбил невесту, собирает серьезный компромат на Григория
Петровича. Почему именно теперь? Да очень просто. Раньше кем он был, Никита
Ракитин? Никем. А сейчас один из лучших детективщиков России. Вот и решил
воспользоваться своей славой в низменных целях.
Так ли все происходило на самом деле, в чем конкретно
состоял компромат, Виктюк не стремился узнать. Он с трудом верил в историю о
любви и коварной мести, а вот насчет компромата – этого добра нарыть можно было
достаточно.
Заказ на Ракитина был как бы двойным. За пару месяцев до
устранения Феликс Михайлович выдумал и провернул блестящую комбинацию с
долговой распиской. Комбинация оказалась вполне успешной, иначе и быть не
могло. Виктюк рассчитал все точно, с учетом самых тонких психологических
нюансов. Русов сообщил, что теперь все в порядке. Но вот прошло больше двух
месяцев, и вдруг выясняется, что Годунов тихо, настойчиво, продолжает свое
черное дело, и успел зайти очень далеко. Дальше некуда.
Сказать по правде, вся возня с писателем Виктюку порядком
надоела. Он хотел получить, наконец, свои деньги и забыть об этом странном
двойном заказе. Слишком дорого стоили его мозги и его время, значительно
дороже, чем оценивал их в долларовом эквиваленте Григорий Петрович Русов. И вот
сейчас, сидя в машине, Виктюк пытался принять решение.
А что, если сообщить Русову, будто Антон явился и деньги
взял? Можно наплести, что парень выглядел очень плохо, был здорово накачан наркотиками
и лыка не вязал. Как Русов сумеет проверить? Да никак. Он вообще сидит себе в
Синедольске и в ближайшее время прилететь в Москву не собирается, он только что
вступил на ответственный губернаторский пост, дел у него по горло.
А пять тысяч можно приплюсовать к своему собственному
гонорару, и это будет справедливо.
Справедливо. Но совершенно непрофессионально. Так серьезные
посредники не поступают. Однако профессиональная этика – это тоже своего рода
миф.
Феликс Михайлович все-таки вылез из машины, не спеша прошел
к «Макдоналдсу». На этот раз он решил не брать никаких чизбургеров, ограничился
стаканом чаю. Когда он уселся за столик на улице, размешал сахар дурацкой
пластмассовой ложечкой, которая становилась мягкой от горячей воды, в кармане
его пиджака затренькал сотовый.
– Ты можешь съездить ко мне домой? – услышал он хриплый
голос Русова.
– А в чем дело?
– Там сейчас находится Резникова. Та самая. Мне надо, чтобы
ты ее прощупал.
– А она того стоит? – усмехнулся Виктюк.
– Прекрати. Ты прекрасно понял, что я имею в виду. И твои
сальные шуточки совсем некстати. Резникова поселила у себя Ракитина. Он мог ей
многое сказать, мог отдать дискеты, кассеты и пленки. Она прилетела в
Синедольск за моей женой, из-за нее Ника сбежала прямо с инаугурации, и вот
теперь она живет у меня, в моей квартире, и настраивает Нику против меня. –
Русову было явно не до шуток. Как только дело касалось его драгоценной супруги,
он моментально начинал паниковать и терял контроль над собой.
– Подожди, что значит настраивает? Кто она твоей жене?
– Они дружили с первого, класса. Именно Резникова
познакомила когда-то Нику с Ракитиным.
– Ну и что?
– Мне не нравится, как ведет себя Ника. Не нравится, ты
понял? Кто-то говорит ей про меня гадости. Кроме Резниковой – некому.
– Иными словами, тебе кажется, твоя жена что-то подозревает?
– решил уточнить Виктюк. В подобных вещах он любил точность.
– Нет! – выкрикнул Русов. – Что за бредятину ты несешь?!
– Слушай, хватит орать, – тихо произнес Виктюк. Ему надоело,
что Русов позволяет себе вот так разговаривать. Да, еще недавно Гришка мог с
ним все себе позволить, а теперь – нет. И дело не в возрасте. Дело в
самоощущении Феликса Михайловича. Недавно он полностью зависел от Русова, а
сейчас у него достаточно собственных сил и связей, чтобы в случае чего обойтись
без его сиятельного покровительства.
– Прости. Я очень устал. Я нервничаю. – Русов почувствовал,
что действительно перегнул палку. В конце концов, Виктюк был сейчас
единственным человеком в Москве, которому он мог полностью доверять, к которому
мог обращаться из своего Синедольска с любыми, самыми щекотливыми поручениями.
Верные псы-охранники Костик и Стасик не в счет. Они всего лишь тупоголовые
исполнители.
– Ладно. Я понял, – смягчился Виктюк, – ты хочешь, чтобы я
занялся Резниковой?
– Не занялся. Просто проверил. Ты это отлично умеешь делать.
Представься каким-нибудь – ну я не знаю, техником-смотрителем, страховым
агентом, членом общества милосердия. Посиди с ней, поболтай, чаю выпей.
– А она предложит мне чаю?
– Предложит. Она любит поболтать.
– Допустим. А если твоя жена окажется дома? Или явится в
самый неподходящий момент?
– Это моя забота. Я поручу это ребятам, они ее постоянно
держат под контролем. Просто ты должен быть готов поехать туда сразу, как
только я дам тебе сигнал. Поговори с ней о современной литературе, о
детективах, потом о Ракитине, то есть о Годунове… В общем, сам разберешься, не
мне тебя учить.
– Подожди, я не понял, в чем именно я должен разобраться?
– Что знает Резникова? Что успел ей сообщить и передать
Ракитин? Что ей надо от моей жены? Зачем она летала в Синедольск?
– Так, стоп! – раздраженно оборвал его Виктюк. – Успокойся и
подумай, какие глупости ты мне сейчас говоришь. К тебе в квартиру заявляется
совершенно незнакомый человек. Во-первых, не факт, что она вообще меня впустит,
если твоей Ники не будет дома. Во-вторых, с какой стати она станет со мной
откровенничать? Если она действительно что-то знает, случайный разговорчивый
гость вызовет у нее подозрения.
– А что же делать? – в вопросе этом прозвучала такая дикая,
истерическая беспомощность, что Виктюк невольно усмехнулся и заговорил ласково,
сочувственно, как с капризным ребенком:
– Что делать? Прежде всего успокоиться. Взять себя в руки.
Ну что ты паникуешь? Заказ выполнен, никаких следов не осталось, все сгорело, и
труп, и дискеты с кассетами. С Антоном твоим я расплатился, правда, он лыка не
вязал, накачался наркотиками, но это нас с тобой не касается. Все в порядке,
Гриша. Живи спокойно и не дергайся.
– Так он пришел за деньгами? – хрипло спросил Русов.
– Ну конечно, – улыбнулся в трубку Виктюк.
