– Почему ты пришел?
– Пришел? Я не приходил. Отец и брат Тиглы похитили меня, и я подозреваю, что это ты их подговорил.
– Я не спрашиваю, почему ты здесь, в этом шатре, – сказал Рофокаль. – Я спрашиваю, почему вы с братом решили прийти в этот оазис.
– По ошибке, – ответил Сэнди, как когда-то Тигле.
Рофокаль снова протянул руку и снова коснулся колена Сэнди. Однажды зимой у Сэнди случилось обморожение. Ощущение было очень похожее.
– Если это было ошибкой, почему ты не уходишь?
– Мы уйдем, когда придет время уходить, – нарочито медленно отозвался Сэнди.
– И как же ты собираешься уйти?
А и вправду, как?
– Мы узнаем это, когда придет время.
– Ты здесь чужой.
– Нет. Я не чужой Ною и его семье.
Рофокаль издал звук, напоминающий комариное жужжание.
– Ты чужой здесь, в оазисе. В этих временах, в этих краях нет таких великанов, как вы. Почему у вас нет крыльев?
– Мы летаем на самолетах и космических кораблях.
– Что?
Нефилим много чего не знал.
– Для полета у нас есть машины, – сказал Сэнди.
– Ты можешь покинуть эту планету?
– Мы посещали Луну. Мы летаем меж звезд.
– Ты?
– Я слишком молод, – объяснил Сэнди. – Мой отец совершил несколько полетов.
– Эль прислал вас мучать нас?
– А ты как думаешь? – спросил Сэнди.
– Вы не из нас, не из нефилимов. Но я думаю, к серафимам вы тоже не относитесь.
– Нет. Мы люди.
– Смертные?
– Да.
– Тогда почему вы пришли?
– По ошибке, – повторил Сэнди.
– Хочешь, я заберу тебя отсюда, из этого маленького шатра?
– Нет.
– Они придут и убьют тебя.
– Возможно.
– Ной не захочет отдавать свои виноградники.
– И будет совершенно прав. Никаких соглашений с террористами.
– Ты глуп. Я могу передать ему послание, если хочешь. Думаю, если ты его попросишь, он отдаст виноградники.
– Я не буду его просить.
– Тогда ты умрешь.
– Тебе этого хочется, не так ли? – спросил Сэнди. – Возможно, тебе хотелось бы убить меня собственноручно?
– Я оставлю тебя. Ты наглец.
– Почему вы невзлюбили нас с братом?
– Вы чужие в нашем мире. Вы грозите неприятностями. Я думаю, вас прислали, чтобы устроить неприятности нефилимам.
Рофокаль встал. Воздух затрещал от энергии. У Сэнди закололо кожу. Комар улетел.
Через несколько минут в шатер вошла Тигла:
– Он тебе сказал? – Девушка хихикнула. В полумраке шатра ямочка на ее подбородке казалась трещинкой.
– Что твой отец и брат собираются убить меня? Да, сказал.
– Не про это. – Ее одолевал смех.
Сэнди не видел ничего смешного.
– А что тогда?
– Про Ноя.
– Он сказал, что Ной не желает отдавать свои виноградники.
– Да нет, не про это!
– А про что?
Хихиканье девушки бесило Сэнди.
– Ной строит лодку. Лодку! – Она больше не могла сдерживать смех.
Сэнди выпрямился. Осторожно спросил:
– Почему он строит лодку?
– Он говорит – это ковчег. – Смех ее звучал издевательски. – До ближайшего моря или реки луны пути!
– Тогда почему он это делает? – спросил Сэнди.
– А кто его знает!
– Он строит ее для себя?
– Нет, это очень большая лодка. Здоровенная. Сыновья помогают ему. Он говорит, что пойдет дождь! – Ее смех снова резанул слух Сэнди. – У нас дождь бывает только весной, и то немного. Он стал посмешищем для всего оазиса.
Сэнди сидел и настороженно смотрел на нее.
– Рофокаль думает, что он, возможно, строит эту штуку, чтобы избавиться от тебя. Лодка в безводном месте – это придурь.
– Я есть хочу, – сказал Сэнди.
– Так я принесу тебе еще еды.
– И просто оставь ее мне.
Тигла надулась:
– Ты что, не хочешь, чтобы я посидела и поговорила с тобой, пока ты будешь есть? Я тебя развяжу.
– Я справлюсь. – Сэнди напряг мышцы, чтобы казалось, что ремни держатся крепко. – Мне нужно подумать.
– Про этот дурацкий ковчег?
– Много про что.
– Ну… ладно. – Тигла вышла и вернулась с миской. – Ты точно не хочешь, чтобы я осталась?
Но Сэнди был неколебим:
– Совершенно уверен. Довольно, Тигла. Иди.
И она ушла, продолжая дуться.
Сэнди принюхался к еде. Фу! Она испортилась. Он отодвинул миску, выпутал руки из ремней, развязал ноги. Если Ной уже строит ковчег, нельзя терять время. Опасно это или нет, но, как только стемнеет, он покинет шатер и уйдет в пустыню, попытается выяснить, в каком месте оазиса его держали, и тогда уже отправится туда, куда окажется ближе, к шатру дедушки Ламеха или к шатру Ноя.
А потом он лег отдыхать и ждать наступления ночи.
– Они зашли слишком далеко, – сказал Ной, – схватив нашего Сеня.
Семейство собралось в шатре, прячась от солнца и жары.
– Но ведь ты же не отдашь им виноградники! – воскликнул Хам.
Ной покачал головой:
– Я сказал им, что не отдам. Но теперь… Я уже превратил один из виноградников, требующих пересадки, в склад материалов. Какая будет польза от виноградников, если они уйдут под воду?
– Мы помогаем тебе со всей этой ерундой, отец, потому что ты нас попросил, – сказал Хам. – Но не говори, будто ты веришь, что дождь будет настолько силен!
– Так мне было сказано.
Сим вернулся с охоты и теперь сидел на груде шкур. Села устроилась рядом с ним.
– Ты уверен, что это был голос Эля?
– Уверен.
– А не мог это быть голос какого-нибудь нефилима? – предположила Элишива.
– Я не спутаю голос Эля с голосом нефилима.
– Они очень ловко притворяются.
– Эль – это Эль. Если бы кто-то из нефилимов попытался говорить голосом Эля, Эль сказал бы мне об этом.
Матреда оторвалась от приготовления пищи:
– Когда начнутся эти дожди?
