— Но с чего вы решили, что жизни после смерти нет? Магия некромантов позволяет общаться и с духами. Они часто рассказывают о другом месте, там, где их много.
— А вы уверены, что они души? — посмотрел сой на нас, кривя губы в ухмылке.
У Бони не нашлось что ответить. Да кто знает, что на самом деле ждет нас после смерти? Магия некромантов появилась не просто так, а значит что-то, но должно быть. Я не заклинатель смерти, и всех тонкостей не знаю, но отчего-то верю в другую жизнь.
— Вот и послушайте меня, — проговорил покойник, вновь посмотрев на могилу жены. — Я помню, что в последний день жизни хотел прийти сюда, проведать могилу своей жены, которая умерла четыре года назад от болезни.
Я забыла как дышать, слушая сойя. Мне доводилось слышать подобное, что кто-то умер от болезни. Эти случаи были очень редкими, но оттого самыми ужасными.
В этом мире целители способны убрать любой недуг, кроме магического. И в его происхождении виноваты, как бы это паршиво ни звучало — артефакторы. Именно под их началом появился луд, который редко, но способен исказить ауру живого существа, и тогда он больше не способен колдовать. Тут не Земля, где человек зависит только от здоровья своего тела. Жители этого мира многому обязаны магии, которая поддерживает их организм, в результате чего можно прожить гораздо дольше. Но нет ауры, которая черпает магию извне — нет помощи твоему организму, а значит ты умрешь раньше времени. Когда я узнала, что продолжительность людей без магии от силы сто двадцать лет, мне было смешно, ведь это достаточно много, чтобы жаловаться. Но что если ты живешь, например, триста лет? Тут-то я и задумалась о бытии и прониклась важностью уничтожения луда, если такой попадется. Эти артефакты натворили уже много бед, и не мудрено, почему их бояться.
На секунду я вся похолодела, став похожей на труп. Мне вспомнилось, что я так и не сдала проклятый артефакт в антимагический сектор, как велел Октавиан, но так же быстро успокоилась, испытывая чувство облегчения. Мне удалось хорошенько подпитать магией этот артефакт, поэтому несколько дней он точно не проявит себя, а значит беспокоиться пока не стоит.
Этому способу нас научили в академии, но процесс очень сложный и можно самой выгореть полностью, поэтому Буся тогда за меня так испугалась, а начальник был в гневе. Мало ли как он мог повлиять на меня. Женщина, которая его нашла, была ему «не по вкусу», но вот я могла стать лакомым кусочком, и может поэтому он набросился на меня, использовав другие артефакты. Если бы моя защита пала, то луд бы отнял у меня способности к магии и пришлось бы прожить жизнь обычного человека, умерев от скорой старости. Вот жене нашего покойника точно не повезло.
— Я всю жизнь боялся собственной смерти, особенно после того, как не стало жены, — тем временем продолжал говорить сой, возвращая меня в реальность. — Вот только когда думаешь о чем-то особенно часто, обязательно жди воплощения своих мыслей.
Он замолчал, над чем-то задумавшись. Мы его не торопили, понимая, через что он прошел. Воплощение собственных страхов одна из самых неприятных вещей.
— Ты, малышка, спрашивала у своего друга об изменениях в жизни, — вскинув голову, неожиданно проговорил сой, смотря мне прямо в глаза, чем немного напугал, и я вздрогнула в руках некроманта. — Так вот, я повторюсь — жизнь непредсказуема, и возможны любые неожиданные изменения, к которым ты не будешь готов, а потому невозможно в тот же миг понять, хорошие они или плохие. Если бы ты была уверена и желала бы этого всем сердцем, то, конечно, — это хорошие изменения. А когда есть сомнения — нужно время. Оно расставит все по своим местам. Мне же вот досталась смерть. И казалось, что у меня нет времени понять, хорошо ли это или плохо. Да и какая была разница! Однако, пока я умирал, смотря, как какой-то сумасшедший в балахоне забирает у меня кровь, мне удалось понять, что не так уж это и страшно. Больно, да, но не страшно, особенно, когда тебя уже никто не ждет. Это не назовешь изменением в жизни, скорей концом всему, но я был в какой-то мере рад, что это произошло. Жить все время в страхе, что тебе на голову упадет кирпич — просто невыносимо. А потом я вспомнил, что смерть — это же еще не конец, и уплыл в беспамятство.
Последовала новая пауза, которой я порадовалась, поскольку мне было не по себе слушать хриплый голос покойника. Бони меня перестал удерживать, и просто стоял рядом, слушая вместе со мной такой необычный рассказ. В словах мужчины было какое-то безумие, рождавшее во мне неприятное чувство страха, что смерть в скором времени подберется и ко мне тоже. Шаг влево, шаг вправо — и ты уже труп! Неприятное чувство, однозначно. Пожалуй, так я себя ощущала только в лагере, когда собравшись вокруг костра, друзья рассказывали страшные истории.
— И что потом? — спросил вдруг Бони в полной тишине, заставив меня вскрикнуть.
Тьфу ты, нервы уже ни к черту!
— Потом я проснулся и решил, что живой, вот только странное чувство пустоты в груди, а затем и эмблема службы безопасности на вашем пиджаке помогли мне понять, что жизнь меня все-таки покинула. Да и вид морга говорил только об одном, — мужчина глубоко вздохнул и продолжил: — Странно себя испытывать таким. Я не возродился и не стал призраком, но у меня остались воспоминания последнего дня и то, что было потом. И так вышло, что этого «потом» просто нет, как и меня теперь. Осталось лишь это тело, которое вскоре сожрут черви.
От такого заявления я передернула плечами, представив себе эту картину.
— Так это еще не означает, что жизни после смерти нет, — стоял на своем некромант, восприняв слова о червях как что-то приятное.
— Это лишь мое мнение, — пожал покойник плечами, тяжело вздыхая. — Но это даже к лучшему, что нет другой жизни, — улыбнулся он и посмотрел на луну. — Кто знает, что было бы, если я продолжил жить другой жизнью. Новые проблемы и постоянные мысли? Хватит. Я устал и сейчас мне спокойно и хорошо. Такой легкости я еще ни разу не испытывал.
Мой вздох потонул во вздохе сойя. Тяжело такое слышать, но я работаю в таком месте, где часто с таким сталкиваешься и против воли черствеешь внутри, успокаивая себя тем, что этих людей уже нет. Не стоит жалеть мертвых, а стоит жалеть живых. Но, ёшкин кот, как все-таки трудно, когда трупам даны чувства!
В полной тишине мужчина вновь вздохнул и прикрыл глаза. Было видно, что он, наконец-то, обрел покой. Расслабленная поза, легкая улыбка на губах…и именно в этот момент я и заметила, что запястья у мужчины светятся. Буквально подлетев к нему, схватила его за руку и внимательно взглянула на отголоски предметной магии. На секунду они показалась мне белыми извивающимися червями, отчего захотелось брезгливо отпихнуть от себя сойя, но быстро себя одернула. Моя фантазия сегодня явно в ударе, впрочем, после таких рассказов все будет казаться не тем, чем надо.
Прогнав неприятный образ из головы, я, чуть-ли не смеясь от нервов, с облегчением прикрепила нити предметной магии к припасенному артефакту, который способен удерживать эти отрезки. В них я узнала сущность очищения крови, и немного удивилось этому. Кому-то явно понадобилась свежая кровь, причем вся кровь этого сойя. Могу только представить, каково было мужчине.
