Я бесцеремонно запрыгнула на столешницу, распластавшись на ней, и заглянула под нее в поисках корзины, при этом придерживая очки, не желая их лишиться. К счастью регистраторши, искомое нашлось быстро, и я с победной улыбкой спустилась обратно на пол, выкинув бесполезный предмет, у которого больше не было шанса на вторую жизнь как артефакта.
— П-прошу, распишитесь, и можете быть с-свободны, — находясь все еще под впечатлением от моего поведения, произнесла девушка и протянула мне бланк выписки.
С важностью на лице поставила подпись и с восхищением пронаблюдала, как регистраторша нервно отрезает мою половину выписки, которую необходимо на работе сдать в отдел кадров, и отдает ее мне.
— Благодарю, — от всей души выразила свою признательность и спрятала листик в карман брюк.
Одежду мне тоже вернули, причем чистую и в отличном состоянии. А вот артефакт, который должен был сохранить сущности орудия убийства, забрал ночной патруль. Догадываюсь, кто приказал.
— Всего доброго, госпожа Белова, — пожелала она мне, стараясь выдавить из себя искреннюю улыбку.
Я же ей подарила широкую и открытую, но по страху в ее глазах, поняла, что ей достаточно моего внимания и решила быстро ретироваться, чтобы больше не пугать это милое создание своим энтузиазмом.
По коридору я шла, излучая радость и счастье. В душе все пело и цвело, отчего невольно начала подтанцовывать, двигаясь в сторону палаты, где лежал мой друг. К нему я буквально ворвалась, феерично проехавшись по скользкому, начищенному до блеска каменному полу.
— Та-дам! — ликующе воскликнула, встав в стойку танцора диско. — Как поживает мой любимый некромант? — спросила у потрясенного бруйта и исполнила лунную походку до его койки.
На каблуках ее было достаточно трудно выполнить, поэтому в конце я все-таки не устояла и рухнула на кровать — прямо на Бони, смеясь сама над собой.
— Белова, ты чего наелась? — смеясь вместе со мной, при этом не забывая охать от того, что я локтем неосознанно уперлась ему в пах, спросил некромант.
— Бони, жизнь прекрасна! — решила срочно поделиться с ним своей радостью, раскинув руки в желании обнять друга.
Некромант ловко перехватил их и развернул меня к себе спиной, прижав к груди.
— Я думал, ты меня убивать пришла, а не целовать, — тихо посмеиваясь, проговорил он мне на ушко.
— А я обязательно тебя убью, — с радостью заверила его, повернув голову, чтобы заглянуть в его изумленные изумруды. — Как только, так сразу, милый друг. Вот отпустит меня эйфория, так и придет твой час расправы. А сейчас я слишком добрая, чтобы желать кому-то смерти.
— Эмпант? — догадался он, понимающе кривя губы в ухмылке.
— М-м-м, — блаженно промычала, прикрыв глаза. — Здесь прекрасные, добрые и заботливые целители.
— Как ты на такое согласилась? — поинтересовался он, продолжая удерживать мое неугомонное тело в своих объятиях.
А я просто не могла успокоиться! Хотелось танцевать и петь, и раз первое у меня не получалось воплотить, то рот мне никто не затыкал.
— Не виноватая я, он сам пришел! — страдальчески пропела и заголосила: — Помоги мне, помоги мне — оборви жизнерадостный смех…
— Началось, — смеясь надо мной, весело заявил Бони.
Выпустив меня из захвата, он перевернулся на живот и спрятал голову под подушкой. В этот момент я замолчала, но стоило ему выглянуть из-под укрытия, как продолжила:
— Видишь, сил нет, ах, больше сил нет — улыбаться повсюду для всех… — и хоть слова песни выражали боль и муку, пела я наигранно грустно, все время улыбаясь.
Ну да, пою я ужасно, но душа требовала исполнения, а Бони просто не повезло, что меня потянуло на это дело именно в этот момент. Но, к моему сожалению, терпение некроманта не вечное.
Когда я допевала последний куплет, в палату ворвался самый настоящий скелет и за считанные секунды скрутил меня и оттащил от кровати. В этот же миг к нам пожаловали и другие гости, работники этой чудесной больницы. Видимо, это именно от них сбежал этот прекрасный экземпляр опорно-двигательной системы бруйта.
Целители потрясенно выстроились вдоль стенки, наблюдая, как скелет под конвоем ведет меня на выход.
— Знайте, — вцепившись в косяк двери, обратилась ко всем присутствующим, игнорируя толчки в спину со стороны скелета, — смех не всегда продлевает жизнь. Прежде чем насильно заставлять пациента улыбаться, подумайте — не убьет ли его это быстрее!
Свои слова закрепила широкой улыбкой и веселым смехом, ощущая внутри растущую с каждой минутой радость.
— Меня можешь не навещать! — крикнул нам вслед Бони, а дальше меня все-таки вывели, да не просто из палаты, а на улицу, прямо под палящее летнее солнце.
Сделав свое дело, скелет отряхнул руки, гремя костями, и ушел обратно в невысокое здание, пугая по пути посетителей и персонал.
И откуда у него только силы? Вроде одни кости да…кости, а сопротивляться я ему все равно не смогла. А, в принципе, какая разница? Я узнала, что с другом все хорошо, и можно отправиться домой.
Однако вспомнив, что ключи и сумка с платежной картой у меня на работе, захотелось печально вздохнуть, но магия эмпанта преобразовала этот вдох в…мечтательный? И, ко всему прочему, как по мановению волшебной палочки все негативное эмоции тут же исчезли, оставляя только радость. Причем она была от всего — от того, что я нахожусь далеко от работы, от того, что солнце уже начинает припекать голову, и ужасно хочется есть.
— Жизнь прекрасна! — воскликнула на всю площадь возле здания и глубоко вдохнула горячий воздух.
Прохожие покосились в мою сторону, на секунду сбившись с шагу. Но как только мое эхо проглотил шум города, все поспешили по своим делам, позабыв обо мне. А я, продолжая улыбаться, отправилась пешком до работы. Думать о том, сколько времени займет моя прогулка, не стала. Сейчас я во всем видела только позитив, а потому не видела смысла вообще думать. Просто спокойно шла вдоль домов и различных офисов, удачно лавируя в потоке людей.
Проснувшись после того, как меня усыпила молодая целительница, я уже была вот в таком состоянии. Каюсь, в этом была и моя вина, но пережив трудную ночь, я просто начала на все реагировать ярче, чем обычно, отчего мысль о ненависти к змее, которая превратилась в привязанность, удивила меня очень сильно, вот и не сдержалась. А девушка это восприняла как нервный срыв и усыпила. И все бы ничего, если бы она на этом остановилась. Но обычного сна ей показалась мало, и она все-таки подправила мне эмоциональный фон.
Я действительно не держу зла на целительницу. Она хотела как лучше. Вот только забыла об этом спросить меня, и теперь мне предстоит несколько дней только радоваться.
— Белова?
От голоса, раздавшегося из пролетающего рядом кипа, я чуть не распласталась по брусчатке тротуара, споткнувшись, но в последний момент смогла удержать равновесие, придерживая очки на переносице.
