Повернув голову в сторону дороги, увидела серебристый кип, продолжающий медленно лететь дальше, поскольку я тоже не остановилась. Затемненное окно пассажирского места было опущено, и на меня из салона смотрел не кто иной, как глава службы безопасности, сидя за рулем.
— Добрый день, многоуважаемый начальник! — поприветствовала его широкой улыбкой.
— Вам сейчас следует лежать дома, а не гулять под жарким солнцем, — сурово, но с заботой заявил он, отчего я подарила ему удивленный взгляд.
Он беспокоится обо мне?
— Увы, моя платежная карта и ключи от комнаты остались на работе. Вот туда я и держу путь.
— Садитесь! — последовал приказ и змей, дотянувшись до ручки дверцы, открыл ее.
— Может, не стоит? — взглянула на кожаное кресло кипа, испытав толику страха. — День такой прекрасный, можно и прогуляться. Быть может, лучше вы ко мне присоединитесь?
По суровому лицу Октавиана я поняла, что он явно против, но все же припарковал кип и вышел, однако не для того, чтобы составить мне компанию, а взять за руку, довести до транспорта и буквально запихнуть в прохладный салон кипа.
Быстро приняв удобную позу, застыла всем телом, когда мы тронулись с места. Несколько минут меня одолевал вылезавший из-под толстого слоя эйфории страх, но вождение Октавиана было настолько плавным, что вскоре я успокоилась.
Летели молча. У меня на языке уже давно созрели острые словечки и подколки по любым мелочам, но что-то не давало им себя озвучить. Не иначе, как эйфория влияла на меня, считая, что это не принесет мне пользу.
Странно, необычно и обидно. Октавиан выбрал и принял новый путь наших отношений, и это, по сути, правильно. Но в больнице я поняла, что меня это не устраивает, хотя я и мечтала об этом очень долго. Да, вот такие мы — девушки. Когда есть все — нам этого не нужно, а как что-то пропадает, так извольте вернуть нам это обратно. Я понимаю, что ненавидеть друг друга не вариант, но эта ненависть особенная. Благодаря ей, этот несносный блондин выделяет меня среди других девушек. Извращенный способ, и возможно я сама в какой-то степени извращенка, желая ненависти со стороны Октавиана, но лучше так, чем стать в его глазах вообще никем.
— Дайте мне выписку, — потребовал змей, когда мы остановились в парковочной зоне здания службы безопасности.
Без вопросов вытащила бумажку из кармана брюк и протянула ее начальнику.
— Ждите здесь, — последовал следующий приказ, и он вышел, при этом заблокировав все двери.
— Пф, — равнодушно выдавила из себя, смотря ему вслед. — Заботливый какой. Стоило мне попасть в аварию, как он снизошел до помощи своему врагу.
Съязвить у меня получилось только наедине с собой, отчего испытала какое-то неудовлетворение. Вот точно — извращенка!
Через десять минут Октавиан вернулся обратно, кидая мне в руки мою сумочку. Не сказав ни слова, он активировал кип, и мы вновь куда-то полетели. Комментировать ничего не стала опять же из-за эйфории. Самое обидное было то, что в таком состоянии мне быть еще как минимум два дня, а это слишком долго. Октавиан привыкнет, что я перестала язвить, и больше не обратит на меня внимания.
Со вздохом покосилась в его сторону.
И почему я не могу к нему испытывать что-нибудь другое, что-то помимо ненависти? А ведь действительно, я никогда не задумывалась над этим…
— Прибыли, — вдруг произнес он, как по щелчку пальцев возвращая мне уже привычное чувство ненависти.
Но из-за эйфории, внешне я не подала виду, что меня его голос раздражает, мало того, даже улыбнулась, чего в присутствии Октавиана еще ни разу не делала.
— Идите, отдыхайте, и завтра постарайтесь не опоздать на работу, — не глядя на меня и продолжая сжимать руль, дал он указания.
— Слушаюсь и повинуюсь, — радостно ответила ему и взялась за ручку двери.
Но прежде чем мне удалось ее открыть, змей схватил меня за руку и дернул обратно. Я даже пискнуть не успела, как его широкая ладонь накрыла полностью мой лоб, а его лицо оказалось настолько близко, что я смогла хорошо разглядеть золотистые крапинки в его карих змеиных глазах.
— Что ты?… — выдохнула, но он перебил, шикнув на меня.
— Помолчи, — а взглянув мне прямо в глаза, дополнил: — Прошу.
И я действительно замолчала, продолжая глядеть ему в глаза, которые ненавижу больше всего. Почему послушалась, не знаю, но следующие ощущения оказались приятными.
Октавиан медленно начал возвращать мне эмоциональный фон, и я с облегчением смогла наконец-то вздохнуть. Все же трудно испытывать постоянно радость, когда хочется совершенно другого. И были эти ощущения настолько приятными, что я невольно прикрыла глаза и судорожно вдохнула, готовая вот-вот издать стон наслаждения. И я бы так и поступила, если бы в следующую секунду меня полностью не захлестнуло чувство ненависти, заставившее резко отстраниться от змея.
— Отпусти! — прорычала, а как только он убрал свою руку, начала тереть лоб, в желании избавиться от чувства прикосновения.
Мужчина промолчал и просто отвернулся, сжав руль с такой силой, что костяшки пальцев побелели.
— Не опаздывайте на работу, госпожа Белова, — нарочито спокойно проговорил он, продолжая смотреть исключительно вперед, на дорогу.
Его обращение ко мне вновь на «вы» подействовало как хорошая пощечина. С силой зажмурившись, я мотнула головой, чтобы успокоиться. Нет, так дело не пойдет. Что толку, если я буду продолжать его ненавидеть, а он меня нет? Будто игра с пустотой.
— Спасибо! — сказала, будто выплюнула яд. А ведь хотела вежливо…
Начальник коротко кивнул, но и только.
А и ладно!
Недовольно поджала губы и схватила сумку, выходя наружу. Хотела еще и дверью хлопнуть, но благоразумно удержалось от этой затеи. Кип здесь точно ни при чем, а вот его хозяин…
— Всего доброго, — тихий и раздражённый голос послышался из салона транспорта, и он в тот же миг резко сорвался с места.
С минуту пораженно смотрела как серебристый кип мастерски облетает другие парящие куполообразные коробочки на дороге, пока, блеснув на солнце, совсем не скрылся за поворотом.
Что ж, могу себя поздравить — я-таки добилась от него ответной реакции. Но вот довольна ли я? Те ли это чувства, которые были раньше, или они изменились?
— Тебе просто необходимо отдохнуть, — тихо сказала сама себе, чувствуя, что еще немного, и я сойду с ума от всех этих вопросов. — Поешь, поспишь, и все пройдет.
Подумала о мягкой кроватке, и тут же мои ноги сделались ватными, а голова очень тяжелой. Хотя это неудивительно — я два раза подвергалась магическому влиянию, а это ни к чему хорошему не приводит. Поэтому, чтобы еще больше не издеваться над своим организмом, махнула на все рукой и поковыляла к дому.
Хозяйка встретила теплой улыбкой.
