Через пять минут наше отделение снова пыхтело под тяжестью снаряжения. Пробежав мимо удивленных появлением ниоткуда отделения солдат девчонок, не удержались от пары очень двусмысленных шуток.
На что девчонки ответили веселым смехом, и не менее развеселыми шуточками.
– Ребятя, если вы еще сможете – то милости просим! – Пухлая блондинка, смеясь, приподняла свои внушительные сиськи. – Честное слово, приласкаю. Но потом не жалуйтесь!
И девушки покатились со смеху, махая нам вслед снятыми лифчиками.
– Мальчики, не задерживайтесь!
– Мерзавки, – пропыхтел я. – Тут о любви к Родине думать надо, а они тестостероном мозги забивают.
– Леш, тебе проще. Ты к жене наведаешься, и скинешь толику тестостерона. А нам еще надо снимать и уговаривать. – Артем нашел силы усмехнуться.
А Аслан молча бежал, пораженный в самое сердце видом потрясающего бюста блондинки. Одному Руньке были по барабану наши переживания, он просто с удовольствием рвался вперед на своих плотных коротких лапках.
18 день восьмого месяца, 23 год, 14–28, четверг. Неподалеку от высоты 133–17
– Нет твоей блондиночки, Аслан? – Я подошел к высматривающему кого – то в поселке снайперу.
– Не видать. – Грустно ответил тот, пряча бинокль в чехол, закрепленный на разгрузке. – А жаль, какая девушка.
– Сгоняешь сюда в увольнительную, познакомишься. – Я вытащил из кармана пару леденцов, сунул один чеченцу, второй распотрошил и с удовольствием закинул в рот. Вкуснячие конфетки! – Она же сама приглашала. Вот и повод. – И уселся рядом с нашим собаководом, вытянув гудящие ноги.
– Накололся, бедолага. Руня, потерпи, пожалуйста. Лех, придержи, а? – Сашка подождал, пока я надел кордуровые перчатки, и крепко взял за корпус Руньку. В задней лапе песика торчала здоровенная колючка.
– Терпи, псина. – Рунька серьезно попытался меня цапнуть, и взвизгнул от боли, когда Сашка выдернул занозу. – Ну, вот и все. Сейчас обеззаразим, и перебинтуем.
– Саш, как пес? – Артем приподнялся со своего места, и посмотрел на нас.
– На руках понесу, бежать не сможет. Но вроде нормально, заживет, как на собаке. – И закончивший перебинтовывать лапу Сашка погладил лобастую головенку хоть и небольшого, но служебного пса. Тот неуверенно лизнул ему руку, и попытался стянуть зубами бинт с лапы.
– Не надо, Рунь. – Сашка отвернул морду песика от его же лапы. – Потом вылижешь, когда доктор посмотрит. Скоро уже.
– Ладно, еще пять минут, и подъем. – Артем откинулся на спину, и прикрыл глаза. Впрочем, я видел, что он недавно с часами возился, наверное, будильник выставлял. И потому тоже завалился. Пять минут дремы не помешают.
Аслан продолжал бдить, его очередь.
Короткий отдых пролетел мгновенно, и вот мы снова на ногах, и снова бежим по уже знакомой тропке. На этот раз бегу первым. Похоже, кстати, тут кто – то не так давно на лошадях прошел, навоз свежий появился. Не успев додумать эту мысль, я перескочил гребень холма, и единственное, что успел, так это «прямым от себя, коробкой магазина – бей!».
Крышка магазина с противных хрустом врезалась в переносицу вскочившего молодого чеченца. Я ударил не думая ни секунды, неоткуда на наших землях взяться бородатому абреку с перевязанной зеленой, исчерканной арабскими буквами лентой головой. Значит – враг.
От этого удара парень отлетел к копытам захрапевшей от испуга и заплясавшей лошади, на которой были навьючены две связанные девушки. Из – под кустов вскочило еще несколько человек, с которыми сцепился я и остальные солдаты.
Впрочем, я практически сразу отлетел в сторону от мощнейшего пинка, пришедшегося в правое бедро. Еще немного, и я вряд ли чем вообще смог бы Сайору порадовать. И в прямом, и в переносном смысле. А здоровенный чеченец с кинжалом в руке сцепился с чеченцем нашим, катаясь по земле. Аслан перехватил руку с кинжалом, и сам изо всех сил пытался ткнуть ножом врага. И тоже не мог.
Рунька, сорвавшийся с рук Мамедова, вцепился в пах какому – то лысоголовому, и тот успел пару раз сильно ударить пса, пока Сашка саперной лопаткой не расколол ему голову.
Артем взял на болевой еще одного, выламывая ему руку, и заплетя ногами горло. А радист и Дикий с двух сторон ударили стволами вроде как переборовшего Аслана чеченца. Удар Димки пришелся в глаз, а острый компенсатор АКМ Пашки вошел в рот вражине, выбивая ему щеку и зубы. И тут я изо всех сил ударил ему по голове рукоятью ПМ, выключая чеченца.
Сашка метнул свою лопатку вслед убегающему, вроде как единственному оставшемуся целому бандиту, и попал ему куда – то промеж лопаток, отчего тот рухнул кулем с торчащей из спины лопаткой и больше не шевелился.
Несколько вьючных лошадей ржали, били задом и пытались оборвать поводья, привязанные к невысоким деревьям около наших окопов.
– Вяжем их! – Прохрипел командир, додавливая своего.
На то, чтобы повязать бандитов ушло минут пять, на то, чтобы снять со спин лошадей девчонок (да – да, все семь девиц – купальщиц лежали аккуратно увязанные и упакованные на лошадках, только пышка – блондинка в гордом одиночестве, впрочем, такую девушку и одна лошадь далеко не увезет) – еще несколько.
И все это время мы перевязывали Семена, одного из наших автоматчиков. Ему здорово располосовали живот, так что в прямом смысле кишки наружу. Страшно, аж жуть, собирать потроха товарища.
– Радист, связь, живо! – Артем вытер лоб окровавленной рукой, оставив на нем кровавый развод. – Надо машину, или вертолет, Сеньку в часть.
– Надо его к нам в поселок! – Пышка с трудом, растирая ноги, подошла к нам. – У нас есть травмпункт, и очень хороший хирург. И операционная найдется, он порой срочные операции делает.
– Так, Аслан, Павел, носилки делайте, быстро. Леха, ты ходить как, можешь? – Командир подошел ко мне.
– Могу, но с трудом. Этот гад мне едва ногу не сломал. – Я подавил желание пристрелить все еще живого здоровяка. Из пяти молодых абреков в живых осталось трое – здоровяк, тот, которому прилетела МСЛ в спину, и тот, которого заломал Артем.
Словивший от меня удар магазином в переносицу кончился, ну и тот, кому башку разрубил Сашка и отгрыз яйца Рунька тоже. Наш собаковод сейчас держал на руках тихо скулящего от боли песика, Руньке, похоже, сломали лапу, да и что – то с внутренностями. Маленький он все – таки, хоть и очень отважный.
– Тогда караулишь пленных, вместе с Диким. Чуть дернутся – гаси их. Пашка, связь?
– Готово, командир. – Радист протянул тангенту Артему.
Тот коротко доложился в часть, сказал, что тяжелораненого готов транспортировать в поселок, что пленные остаются под нашей с Диким охраной. Получил добро на все это от дежурного, и отключился.
– Так, девчонки, бегом до дома. Пашка, рацию Аслану, Ром, пулемет мне. Берете Семена, и аккуратно через переправу. На том берегу схватим вчетвером. – И командир поглядел на перебегающих по подвесному мосту девчонок.
