– Узнать бы заранее, на какие поселения пойдет мурза.
– Было одно сообщение из Казани. Мурза готовил к нашествию две ладьи и струг. Значит, он двинется водным путем. Вверх по Волге к Колве. А вот куда он пойдет по этой реке? Возможно, вообще встанет на берегу Волги. Места для судов и шатров везде полно. Мурза может выбрать любые наши селения. Колва, как видишь, извивается змеей. Она и вдоль Губаринских болот течет, и у Бабаева, и по лесу. Именно на ее берегах и расположено большинство сел и деревень.
– Но точно ли мурза Захир намерен идти к Колве?
– Так было сказано в сообщении человека, служащего русскому царю.
– Можно ему доверять?
– Княжич, этот вопрос не ко мне, а к царю-батюшке. Иван Васильевич ему доверяет.
Савельев покачал головой.
– Понятно.
– Теперь, Дмитрий, я напомню тебе слова государя. Ты с отрядом, несмотря ни на какие трудности, должен отыскать стан Захира, не только порубить его отряды и освободить пленников, но и захватить мурзу живьем. Это очень важно для Ивана Васильевича.
– Прости, князь, я, наверное, лезу не в свое дело. Но уж больно интересно, зачем так нужен государю всея Руси какой-то мурза, пусть даже и знатный. Ведь таких вельмож в ханстве сотни.
– Ты забыл, что Захир племянник крымского хана Сахат-Гирея?
– Нет, но и что из этого? Они там все родственники.
– Это так, однако мурза Захир еще и единственный племянник прежнего хана, сын его сестры, умершей при родах, к которой тот был весьма привязан. Более того, к нему благосклонен и султан Сулейман Великолепный. Казанский хан Сафа-Гирей недавно умер. Его вдова Сююмбике сейчас правит Казанью от имени своего трехлетнего сына Утямыш-Гирея. Не исключено, что султан Блистательной Порты желает видеть на престоле того же Захира.
– Но это не султану решать, – возразил княжич.
– У Османской империи огромное влияние на Крымское, Казанское и Астраханское ханства. Султан может заставить либо уговорить Сююмбике объявить Салмана Захира опекуном Утямыша. Так что этот мурза – очень важная фигура, хотя сомневаюсь, что он сам об этом догадывается. Захир молод, дерзок, ему все прощается и разрешается. Он живет как в сказке. И вот представь себе, княжич, что мурза Захир опрометчиво решает отправиться набегом на русские земли и попадает к нам в плен. Султан и крымский хан в ярости. У Сююмбике возникают сложности. Тут-то Иван Васильевич и выказывает готовность поменять неугодного ему мурзу, скажем, тысяч на десять, а то и более наших невольников. Что произойдет? Не знаешь? Султан и крымский хан заставят Сююмбике отдать русских людей, томящихся в рабстве. Ханша вынуждена будет это сделать. Теперь ты уразумел, почему так важно, чтобы мурза Захир был привезен на Москву?
– Теперь уразумел, князь.
– Ну и славно. Вина хорошего выпить не желаешь?
– Нет, князь, благодарствую.
– Ты навести своих воинов, но особо не привлекай внимания соседей. Посмотри, что делают, чем занимаются.
– Это сделаю. Но у меня вопрос.
– Слушаю.
– Надо бы проверить, что представляет собой каждый воин, каков он в деле. Мне это надо знать, так как придется воевать вместе с ними. Неплохо было бы провести учения.
Князь улыбнулся.
– Это верная мысль. Когда ты желаешь начать учения?
– С завтрашнего дня.
– Хорошо. Тогда объезжать ныне ратников не следует. Встретишься с ними в поле. Для учебных боев предлагаю село Красино, это моя вотчина. Шесть верст от Москвы, озеро, лес, болото, река, большая поляна в лесу.
– То самое, что мне и надо. Значит, завтра в полдень в Красине.
– Моя дворня доставит туда провизию, оружие и доспехи.
Савельев выехал с подворья князя. Он решил, что всех ратников навещать действительно не стоит, но вот к Бессонову заехать надо.
Гордей жил на окраине, в наскоро поставленной избе с одной комнатой, сенями и клетью. Дмитрий застал его за починкой изгороди, поваленной утренним ветром, который прошел вдоль реки на рассвете.
Завидев княжича, тот бросил работу.
Савельев оглядел подворье.
– Небогато живешь, Гордей.
– Мне теперь большего не надо. Раньше у меня был хороший дом с просторной горницей, плодоносным садом, полный радости и счастья. Все это пропало. Сначала страшный случай на дороге, потом пожар. Я мог отстроить дом – соседи мои так и сделали, – но не стал. Худо мне было бы в нем после того, что случилось. Устроился здесь.
– Ничего, царь обещал платить хорошие деньги. Поднимешь дом, сад посадишь, а там, глядишь, и красну девицу присмотришь. Так и вернется к тебе счастье.
– Тому не бывать, княжич, – заявил Бессонов и покачал головой. – Знал бы ты, как я люблю свою Анфису, Власа, Ирину, обожал Игната, так не говорил бы о счастье. Оно вернется ко мне, если я вновь увижу родимых. Только вот надежды на это никакой.
– Как знать, Гордей. Может, ты и увидишь их. Охотой за мурзой Захиром наша работа не закончится. Коли уж царь собрал особую дружину, то не на одно задание.
– Услышал бы Господь твои слова, княжич.
– А ты молись. Он и услышит, и милостью тебя не обойдет.
– Да я молюсь. Но что мы тут у плетня?.. Зайдешь в избу-то? Не терем, конечно, но все же какое-то пристанище.
– Зайду.
В комнате лишь стол да лавки. Одна из них стояла у печи, на ней Бессонов спал. Завесы на окнах, на полу рогожа. Образа в красном углу, горящая лампада.
– Присаживайся на любую скамью, княжич, – предложил хозяин избы. – Хотя погоди, я подотру. Пыльно тут. А убирать некому.
– Ничего, и так пойдет. – Савельев перекрестился на образа и устроился на скамье.
Бессонов выставил квас, братину с хлебным вином. Княжич выпил квасу. Гордей сделал пару глотков вина. По этому поводу Дмитрий ничего не сказал. Да и как он мог возражать? Не на службе.
Они поговорили о жизни, о предстоящих делах. Княжич предупредил, что завтра всем ратникам следует быть у села Красино, в вотчине князя Крылова.
– Почему именно там? – спросил Бессонов.
– Учения проводить будем. Проверим ратников, кто, что и как может.
– Ты сам так решил или подсказал кто?
– Решил сам, а место подсказал Крылов.
– Это верное решение, княжич. Да и просто размять воинов надо пред дальней дорогой. Лучников попробовать по разным целям, учебные бои провести, подготовить людей, которые будут снимать посты противника. Да и еще много чего.
– Туда же люди князя доставят доспехи и оружие, что я отобрал. У нас будет обоз.
– Обоз – это хорошо. Но лишь в походе. Когда начнем действовать, он будет нам мешать.
