Князь протер рукавом рубахи вспотевший лоб и сказал:
– Я доволен. О чем сообщу государю. Ты, Дмитрий Владимирович, командуй тут. Трапезничайте, устраивайтесь, отдыхайте. Половину ратников можешь послать на Москву. Сам решишь поехать, оставь за себя начальника. Коли что потребуется, посылай одного из служивых татар в село к Назарию Ушакову. Тот быстро найдет меня либо сам поможет. Он староста на селе. Татары его знают, он – их.
– Староста знает и о моей дружине?
– Нет. Лишь о том, что я здесь устроил забаву для своих товарищей, для потехи привел дружину.
– А коли он или кто из местных заявится сюда?
– Сюда никто не заявится.
– Во и хорошо.
– Ну тогда до свидания, княжич.
– До свидания, Юрий Петрович.
Князь убыл, ратники занялись обустройством. Позже были подогнаны верховые кони и тягловые лошади с телегами, наполненными провиантом.
А чрез две недели, как стемнело, в лагерь приехал сам государь всея Руси. Он поговорил с княжичем и отдал приказ на выход особой дружины в район крепости Бабаев.
Так вот и началась боевая служба ратников княжича Дмитрия Владимировича Савельева.
Глава 5
Лукьян Балаш остался у поляны. Рябой и Черный прошли по тропе на восток и укрылись в яме за кустом. Они издали услышали топот коней. Рябой два раза крякнул уткой. Это означало, что противник на подходе. Спустя некоторое время дозорные увидели отряд татар, неспешно двигавшийся к елани. Вновь крякнула утка, на этот раз трижды. Мол, вижу противника.
Балаш отполз в соседние кусты, где и затаился. Укрылись все. Княжич смотрел на поляну из-за березы с низкими ветвями, опускающимися к земле как у ивы.
На поляну вышел отряд численностью в два десятка воинов.
Бессонов, находившийся рядом с княжичем, проговорил:
– Странно, всего один отряд. Это после того, как точно такой же был полностью разбит.
– Может, мурза поверил в то, что мы ушли в деревню вместе с тамошними жителями?
– Тогда он тем более должен был послать полусотню, никак не меньше. Уничтожить врага в деревне сложнее, там нужно хотя бы двойное численное превосходство. Неужто этот отряд пришел только для того, чтобы похоронить соплеменников до захода солнца, как положено по их обычаям? Ну уж нет. Это полная чушь. Мурзе, может, и не хотелось бы поступать так, но какой же он тогда военачальник? Нет, княжич, что-то здесь не то.
– Смотрим, Гордей.
Рустам вывел отряд на елань, остановил его на восточной окраине, внимательно осмотрел местность и что-то крикнул. Но даже служивые татары не поняли его, плохо расслышали, далеко было. После команды всадники разъехались по всей поляне, оглядели ее.
Княжич понимал, что они зайдут и в лес. Поэтому он приказал Дрозду подать сигнал на отход к запасным позициям, укрыться и смотреть за татарами. Ожила кукушка.
Воины четко выполнили команду, вовремя ушли от опушки леса. Туда действительно зашли татары, но не стали углубляться, осмотрели полосу шириной саженей в тридцать.
Пришлось отойти и людям княжича. На прежнем месте остался только служивый татарин Анвар Баймак. Он ловко залез на дерево и скрылся в его кроне.
Но татары не пошли далеко и по тропе. Они осмотрели местность и собрались в середине поляны.
Запел соловей, и все русские воины вернулись на исходные позиции.
Баймак сполз с дерева, тут же подошел к княжичу и сказал:
– Отряд мурзы вел себя странно, воевода.
– В чем странность? – спросил Савельев.
– Наши противники осмотрели восточную, северную и западную стороны, оставив без внимания юг.
– Казанцев не было на южной опушке?
– Ни единого человека. А это значит…
– А это значит, что с юга подходит второй отряд, – продолжил княжич. – То ли мурза так приказал, то ли начальники отрядов договорились выходить на елань не скопом, а по одному. Может, на юге стоит еще большая сила?
Тут именно с юга и донеслось троекратное кряканье утки. Дескать, вижу противника.
– Ну вот! – Княжич облегченно вздохнул. – Люди Кулика первыми увидели басурман. А мы посмотрим, что за сила выйдет оттуда.
Десятники встретились у тела их товарища. На поляне лежали и другие трупы. Особенно много их было в ее середине.
– Твои люди посмотрели опушки? – спросил Мирза.
– Да. Никого не видели. Они выходили и на тропу, заметили много следов, ведущих в сторону деревни. Их оставили всадники, телеги и скот.
– Русский отряд ушел в деревню?
– Получается так, Мирза. Это возможно, если они приняли отряд Надира за единственную силу, вышедшую за ясырем, не знали о стане мурзы.
– И не оставили здесь своего человека?
– Если и оставили, то он уже прилетел в деревню и оповестил русских о нас. Их дружина сейчас укрепляется в Дерге либо выдвигается к Бабаеву вместе с народом и скотом.
– Срочно выслать к Дерге разведку из двух конных! – приказал Мирза. – Твоим людям быстро собрать тела геройски павших воинов Надира, опустить в овраг, засыпать землей.
– У моих воинов есть саваны.
– Это хорошо. Облачайте в них тела. Жаль, что муллы с нами нет. Молитву прочитать некому. Значит, твои люди проводят разведку и занимаются захоронением, мои встают на южной окраине и охраняют вас. Если русская дружина ушла в деревню, то она вряд ли возвратится сюда. Однако исключать этого нельзя. Русские непредсказуемы.
– Точно так же они говорят о нас.
Рустам подозвал двух всадников, указал им на тропу, дал задание. Те развернули коней и пошли к западной оконечности поляны.
– Десятник выслал разведку к деревне. Надо ее перехватить, – сказал княжич Надеже Дрозду и Ильдусу Агишу.
– Живыми брать? – спросил Дрозд.
Княжич чуть подумал и ответил:
– Нет. В разведку посылают опытных воинов. Попытка взять их живыми может привести к тому, что татарам удастся поднять шум. А мы не можем рисковать. Хотелось бы, конечно, поговорить с ними, но захватим других. Этих прибить, но тихо.
– Понял, – сказал Надежа Дрозд. – Идем, Ильдус.
– Идем!
– Да, еще вот что. Мужиков, которые со старостой, после разведчиков сюда, – распорядился Дмитрий.
– Угу! Скажем им.
Дрозд и Агиш отошли в глубину леса. Княжич, Бессонов и Баймак укрылись в кустах. Вскоре мимо них резво прошли кони разведчиков.
– Аминь! – вслед им произнес Бессонов.
Разведчики спокойно выехали на тропу. Возле деревни им придется спешиться и далее продвигаться где пешком, где ползком, дабы получить нужные сведения. Здесь же они не чувствовали никакой угрозы. Напрасно!
