Баймак слушал мужиков, вдруг упал наземь и прошипел:
– Тихо, братцы!
Мужики сразу напряглись. Куда только делась их усталость!
– Чего? – шепотом спросил Ермак.
– Кажется мне, что за нами кто-то идет!
– Да ты что? Так к бою готовиться надо!
– Погоди. – Хитрый Баймак поднялся и проговорил: – Нет, почудилось. Это воздух со дна наверх выходит пузырями. Они и хлопают.
– Ну, татарин!.. – Ермак покачал головой. – Прикинулся ведь?
– Нет. Хотя и надо было бы и прикинуться. Пора дальше идти, ребята. Опоздаем, подведем княжича и ратников. Одевайтесь и ко мне подходите.
– Слеги-то брать?
– Брать, – сказал Анвар и прошел к восточной оконечности острова.
В воде был виден краешек бревенчатой гати в сажень шириной. Он наступил на нее. Держит. Но это здесь. А что будет дальше, неизвестно.
К нему подошли мужики, и Баймак сказал:
– Идем так. Впереди опять я, чрез сажень Ермак, потом Пятак. Коли будем уходить глубоко под воду, расстояние между собой увеличим.
– А слеги-то на что? – спросил Пятак и повертел в руках жердину.
– Слегой протыкаете воду слева и справа. Твердь теперь будет только там, где гать, дальше топь. Да такая, что вмиг всосет тебя, и никто помочь не успеет, разве что Всевышний. Это понятно?
– Сколько идти-то?
– Недалече. Версты три. Потом лес, поляна и затон. Около него мы и встанем.
– Понятно.
– И молча идем, мужики. Тут любые звуки далеко разносятся.
Они пошли. Теперь уже быстрее. Гать проваливалась под ногами, но немного, вода не заливалась в сапоги.
Солнце уже заходило, когда мученики наконец-то выбрались из болота. На этот раз они устали не так сильно. На привал Баймак определил полчаса.
Потом все трое скрытно прошли лес и залегли в кустах. Они видели перед собой шатры, времянки, затон. Одна ладья стояла совсем рядом, у ближнего берега, другая – почти на середине. К самому стану мурзы приткнулся струг со сходнями, ведущими к большому шатру.
Баймак каркнул два раза. Тут же с юга донеслось кряканье утки. Мол, слышу тебя.
Особая дружина продвигалась по просторной, расширенной татарами тропе, которую сейчас смело можно было назвать дорогой. Воины прошли семь верст и свернули в лес, где сделали привал.
После отдыха и перекуса княжич вызвал к себе дозорных Рябого и Черного, вместо них отправил Истому Уварова. Он кликнул Лавра Нестерова, Бажена Кулика и, конечно, Гордея Бессонова.
Когда ратники собрались у березы, где устроился княжич, тот сказал им:
– Вам, ребята, дальше надо будет идти вместе. Бояну Рябому с Филатом Черным держаться правее тропы, Лавру Нестерову и Бажену Кулику – левее саженей на тридцать. Задача у вас простая. Надо выйти к постам охранения, которые должны быть с нашей стороны. Если заметите один, осмотрите стан. Не исключено, что есть и другие. Велю вам только обнаружить их. Как уничтожить дозорных, решим на месте, после подхода всего отряда. Идти аккуратно. Не думаю, что татары свободно гуляют по лесу, но кто его знает. Отойдет какой-нибудь в сторонку по малой нужде, завидит нас, и хана всей нашей работе. Так что осторожно надо. После выхода к стану и осмотра его назад придется возвращаться тебе, Филат. Поведаешь, что почем у затона, где стоят дозорные. Далее решения принимать буду я. Это понятно?
– Понятно, княжич, – ответил Рябой и спросил: – А как нам друг с другом связаться? Надо ведь вровень идти.
– Вровень вряд ли получится, Боян. При крайней необходимости посылайте друг к другу людей. Иначе никак. Но лучше обойтись без того. Когда к логову мурзы выйдет весь отряд, снимем дозоры. Прикинем, как брать этот стан. А взять его надо до наступления темноты. В ночь нам следует идти обратно. Мы ведь не знаем, имеет ли мурза другие отряды ниже по течению Колвы или в месте ее впадения в Волгу. Схватка же еще с тремя-четырьмя десятками басурман – это уже слишком даже для такой подготовленной дружины, как наша. А нам надо не только разорить стан и освободить пленников. Мы обязаны пленить мурзу Захира и доставить его к самому государю всея Руси. Есть ко мне вопросы?
– Мыслишь, Баймак с мужиками успеют к вечерним сумеркам добраться до затона? – спросил Рябой.
– Весьма на то надеюсь. А не дойдут, что ж, будем драться без них. Уразумели, друзья мои?
– Уразумели.
– Тогда вперед! Чуть погодя мы двинемся за вами.
Разведчики ушли и скрылись в лесу. Они держались по трое с каждой стороны дороги.
Филат Черный встретил отряд за полверсты до опушки леса.
– Ну и что творится в стане? – спросил княжич.
– Покуда все спокойно. Мы обнаружили три поста охранения. Ты их увидишь, княжич.
– Значит, мурза не беспокоится? Да, конечно. Он же уверен в том, что его славные воины уже разбили проклятый, неизвестно откуда появившийся русский отряд. Теперь они буйствуют в деревне, насилуют и убивают женщин и детей, которые вернулись в Дергу. Придется нам его разочаровать.
– Интересно, что сейчас делал бы мурза, если бы знал, что наша дружина находится в полуверсте от его шатра? – спросил Бессонов.
– Он бросил бы свое войско и рванул бы на струг, – с усмешкой проговорил Агиш.
– А как же воинская слава?
– Жизнь дороже!
– Ладно, выходим на место правого дозора, – распорядился Дмитрий.
Вскоре он вместе с Рябым и Бессоновым уже осматривал стан мурзы. Тут все они услышали двукратное карканье вороны.
Княжич повернулся к Агишу и приказал:
– Утку!..
Крякнула утка. Все стихло.
– Слава богу, наши вышли к затону, – проговорил Савельев и продолжил внимательно осматривать лагерь, бормоча себе под нос: – Так, большой шатер посредине, у самого берега. За ним видна мачта судна. Это струг. Ладьи стоят в затоне. Левая близко к берегу, к тому месту, где затаились Баймак и мужики. Хорошо. У главного шатра стоят еще два, оба поменьше. В одном наложница, в другом помощник. С ним могут быть начальники личной охраны Захира и четвертого отряда. Тот располагается чуть западнее, у затона и выступа леса. Три поста. Один немного правее нас, саженях в тридцати, второй левее, на таком же расстоянии. Третий в середине стана, у главного шатра. На постах по два басурманина. Они особо не скрываются. Все открыты для лучников. Это славно. Что еще?
Бессонов указал на восточную часть лагеря мурзы и проговорил:
– Времянка, глубже табун в три десятка коней.
– Это тоже весьма неплохо. А во времянке, скорее всего, живут нукеры, личная охрана мурзы.
– Я о конях думаю. Не мешало бы увести их, – проговорил Рябой.
