– Что-то произошло? – тряхнула головой, выходя из собственных мыслей, задавая целительнице вопрос.
Я сидела в уже полюбившемся кресле и училась вязать крючком. Делать все равно в этой комнате было нечего, когда не нужно было кормить или перевязывать болезного, поэтому Зод взялся обучать меня своему искусству. Все единогласно решили, что это может помочь мне прийти к умиротворению.
– Мы собираемся на ярмарку в ближайший город, – ответила целительница и замолчала.
– И? Я с вами не могу пойти, – раздраженно ответила, показывая ей свое творение, а на деле какую-то мотню из узлов, – вот, вяжу крючком. Может, пойму заодно, как отвязаться от прикованного к кровати мудака.
Я откровенно злилась на подколки босса, относительно моего к нему отношения. Я кормила его с ложечки, промакивая после каждой порции его губы салфеткой, даже не замечая этого. А Тим замечал и тыкал меня в это лицом, посмеиваясь над реакцией. Бесило жутко. Особенно учитывая, что таких мелочей случалось предостаточно.
– Эм… – девушка растерялась, – вообще-то, я думала, ты хочешь, чтобы мы тебе что-то купили.
– Хочу.
– Правда! – обрадовалась целительница.
– Яду. И мыло с веревкой, – перечислила я, – и кинжал серебряный не забудь.
– З-зачем? – она побледнела.
Видно, лицо у меня было кровожадным в тот момент, ибо Мелисса даже дернулась от входа.
– Для меня. Если я не могу придушить его, я травану себя, поскольку переносить эту ненормальную реакцию на него и окружающих я больше не в силах! – в конце я даже сорвалась на крик.
– Ясно, – пискнула божий одуванчик, – попрошу Властелина взять тебе пару бутылок вина.
Я удивленно просмотрела на нее, поскольку не ожидала от правильной Мелиссы таких слов, но потом успокоилась, снова беря в руки ниточный ужас и крючок, который я знала куда воткну Зоду при встрече.
Девушка кивнула и быстро ретировалась.
Из-за состояния Тима, мы задержались в Дырре больше положенного. Еще одна причина беситься. Пусть мне принесли в гостиную кровать и большой таз, в котором мне приходилось мыться, условия все равно оставляли желать лучшего. К тому же начальника отбирала я. В такие моменты Тим обзывал меня сиделкой или матерью Терезой.
– Чувствую себя султаном, которого омывает наложница, – мурлыкал брюнет, поднимая правую руку вверх, чтобы мне было удобнее добраться до его бока. Левая босса все еще плохо слушалась, и ее я поднимала сама.
– Не заткнешься, наложница запихнет мокрую тряпку тебе в рот, – и я потрясла тем самым лоскутом, оторванным от своей старой рубашки, которым обитала Тима, у него перед носом.
– Не люблю бандаж, милая. Предпочитаю естественный секс. Но если ты попросишь, – и он многозначительно поиграл бровями.
Я перестала водить тряпкой по его животу и медленно склонилась к губам мужчины.
– Если ты продолжишь, то я свяжу тебя в мясной рулетик. Да так, что до отъезда не распутаешься. Будешь правой пяткой чесать левое ухо, – проворковала у самых губ и отстранилась, продолжая свое мокрое дело.
– У-у-у, это было горячо, Элли. Я даже возбудился, – и босс расплылся в пошлой улыбке.
Вообще, он устраивал такие вот разговорчики с уклоном в юмор о горизонтальной плоскости довольно часто, что не водилось за ним ранее. Однако делал он это исключительно наедине. Во время обтирания как раз был его любимый момент.
– Сочувствую. В таком положении тебе не спустить свое напряжение. А посему лежи смирно и не выводи из себя огненную натуру, которая орудует тряпкой в районе твоего паха.
Я действительно добралась до горячего, и это было еще одним ежедневным испытанием для меня. Обычно я просто всучала тряпку Тиму в правую руку, и он сам все обтирал, но вот сегодня мне захотелось до иголочек в пальцах испортить ему веселье. Я не стала останавливаться внизу живота, как делала это раньше, а продолжила мягко вести клочком ткани вниз, под скрывающую наготу простынь. Брюнет аж задохнулся от моего действия. Всю веселость разом сдуло, а лицо напряглось. Пока я хозяйничала где не следует, предусмотрительно не опуская глаз на то самое, а делая все на ощупь, Тим сжимал и разжимал кулаки, отрывисто вдыхая с задержками.
Покончив с гигиеной и пыткой одновременно, я убрала руку с тела босса, скинула тряпочку в таз и злорадно выдохнула брюнету на ухо:
– Когда шутишь, будь уверен, что над тобой не пошутят в ответ, – я легко поцеловала начальника в небритую щеку и поднялась.
Меня ждал вязальный кошмар и остывший чай у кресла, а Тима долгие минуты медитации. Ведь пусть я не видела его желания, но вот осязала отлично. Больше Тим не издевался надо мной по поводу моих неконтролируемых замашек курицы-наседки. Урок пошел впрок. Правда, босс пообещал отомстить, но когда это еще будет.
Медленно, но верно мужчина шел на поправку, и когда он смог самостоятельно передвигаться после полутора недель лежки, а его левая рука снова нормально функционировала, моя маниакальная одержимость боссом прошла. Схлынула, как отлив, в ожидании очередного подобного случая. А я ходила кругами, надеясь, что такого больше никогда не повторится. Тимофей сильно огорчился, когда я оставшиеся дни в Дырре избегала его, но не навязывался. Все-таки столько дней безвылазно в одной комнате чуть не свели меня с ума. Отдых, вот что было необходимо, и я пользовалась своей вновь обретенной свободой на полную катушку, сбегая в замок к Закарии. Милиор, правда, не сводил с меня глаз и все время зыркал, но это не портило мне прогулки по саду или тихое чаепитие на огромной мансарде. Чувствовала себя в такие моменты принцессой, только самодостаточной и не мечтающей о глупых принцах. Если уж мечтать, то об охотнике.
Однако все хорошее и плохое имеет свойство заканчиваться. Вот и наше пребывание в деревне подошло к концу. Жители насобирали нам огромные котомки продуктов в дорогу и напоследок одарили благодарными улыбками за помощь. Король Эльденхофа приглашал летом к себе в столицу, а Милиор добавил, что желательно не этим. Порченые девчонки тоже пришли провожать. Обнимали крепко и неоправданно долго. Бо́льшая часть из них выходила замуж весной, остальные еще не решили. Их разоблаченный соблазнитель так и не выбрал себе одну девушку, посему в результате остался один. Уверена, ненадолго.
Если подвести итог, то практика удалась у всех. Единственными хмурыми и недовольными остались аватарчики. У них в зачетке стояло твердое хорошо, когда у нас отлично и бонусные баллы на будущее.
Не сказать, что я буду скучать по деревеньке или приключениям, но это точно останется в моей памяти как один из ярчайших моментов жизни. Как и заплаканное лицо Арханге, что растолкал всех, прорываясь ко мне, когда наша процессия въехала во двор академии.
– Моя ватрушечка! Мой ванильный сырничек! А исхудала как. Кожа да кости остались, – лепетал растроганный фэйри, крепко обнимая меня, – точно эти кислые закваски тебя измотали!
