– Значит, это неофициальная первая фаза испытаний, когда ты проверяешь, не опасен ли препарат.
– Верно. Существует очень небольшая вероятность, что он может оказаться смертельно опасным для людей.
В разговор вмешалась Катализатор.
– Каждый препарат может представлять опасность. И все мы знаем, что такие компании, как «Закси», постоянно выпускают на рынок дерьмо, не проводя никаких испытаний. Они получают освобождение в случае препаратов, которые назначает врач с лицензией от «Закси».
– Но у наших поставщиков не будет доступа к тем же клиникам, что и у «Закси», – сказала Мед.
– Так уж устроен мир непатентованных препаратов, – негромко сказал Криш. – И, кажется, ты уже знаешь группу подопытных, которым грозит гибель.
Теперь все смотрели на робота и ждали. Она была руководителем проекта «Реткон», и они ничего не стали бы предпринимать без ее одобрения.
– Ладно.
Группа сдержанно возликовала.
– Так, кто готов писать документацию?
Радостные крики превратились в стоны и смех. В конце концов Дэвид предложил свои услуги, а Катализатор сказала, что составит список групп Freeculture, к которым можно обратиться. Мед и Джек удалились в кабинет Криша, чтобы сообщить бывшим коллегам Мед в Йеллоунайфе о проведении неофициального первого этапа испытаний.
Ответ пришел в течение минуты: в Йеллоунайфе было шесть пациентов с опасными для здоровья желаниями заниматься уборкой в доме, вводить данные в компьютер и даже вытаскивать коробки из грузовика. Врачи хотели получить параметры «реткона» и документацию на него, а бывший начальник Мед обещал отправить все результаты в «Свободную лабораторию».
В это время Катализатор робко постучала в стеклянную дверь.
– Извините за беспокойство, но я только что увидела очень странное сообщение на икалуитском сервере генной инженерии.
Джек и Криш переглянулись.
– Ты о чем? – спросила Мед.
– Там была статья о том, что взрыв на солнечной ферме – на самом деле часть охоты на пиратов, которую МКС устроила в северной части зоны. – Катализатор умолкла и виновато посмотрела на Джек. – В числе подозреваемых – некто по имени Джек, и на фотографии этот пират немного похож на вас.
Все молчали, и поэтому в конце концов аспирантка заговорила снова:
– Вы – Капитан Джек из «Желчных таблеток»?
Джек и Криш расхохотались, применяя тактику, которую они довели до совершенства несколько десятков лет назад, когда они были на пике славы в андеграунде. Если представители власти или чужаки спрашивали у них, не являются ли они частью «Желчных таблеток», их маскировкой было недоверие. Каким-то образом им удавалось изобразить его так, что оно не казалось наигранным.
– Ну, меня действительно зовут Джек, – сказала она, не переставая ухмыляться, – но я никакой не капитан.
– Даже не верится, что МКС все еще боится кого-то из «Желчных таблеток», – добавил Криш со смешком. – Они не действуют… уже сколько времени?
– Двадцать семь лет, – ответила Мед. И затем, словно оправдываясь, объяснила странную точность ее познаний. – В детстве я прочитала их локальную копию на сервере лаборатории Коэнов.
– Понятно, – сказала Джек.
Лето 2119 г.
Двадцать пять лет назад все в «Свободной лаборатории» знали, что она – Капитан Джек. А когда она стала спать с Лайлой, вскоре лаборатория узнала и об этом. Возможно, все дело было в том, что Лайла была столь же резвой, сколь ее татуировка – статичной. Она не делала секрета из своего увлечения: она хватала Джек, чтобы поцеловать в коридоре рядом с лабораторией, она радостно знакомила ее со своими многочисленными друзьями, которые в соответствии с последней модой были бунтарями.
Субботними вечерами Лайла являлась в «Свободную лабораторию», намазав губы старомодной красной помадой, завернутая в какую-нибудь безумную ткань из серебряных перьев и красных водорослей.
– Дорогая, колесница тебя ждет! – звала она Джек, и все в лаборатории смотрели, как они уходят рука об руку. Такая нарочитость заставляла Джек чувствовать себя неуютно, ведь она всегда стремилась к анонимной славе. Но для нее это был и повод для гордости: она же отправлялась на свидание с сексуальной девушкой, а не тупо коротала ночь в компании со своим мобильником.
Лайле многое сходило с рук, потому что она была чертовски умной. Ее диссертация о молекулярных «двигателях» получила награду как наиболее многообещающая работа молодого ученого и уже стала основой для нескольких методов лечения. Когда она получила грант, который позволял ей работать в любой лаборатории по ее выбору, о ее решении присоединиться к «Свободной лаборатории» сайты, связанные с наукой, писали на первых полосах. Об этом даже поведали несколько сайтов «желтых» новостей, которые обожали ее за репутацию «плохой девчонки».
Хотя она весь день занималась исследованиями в лаборатории, ее интересовало только то, что она иногда принимала сноизбавители и бодрствовала целыми неделями напролет. Она была частью социальной сети, объединявшей художников и активистов, которые постоянно создавали, по их словам, «разрушительные стратегии», направленные на подрыв всех авторитетов – в культуре, экономике и науке. В основном это «разрушение» было связано с художественными выставками прекрасных, но бесполезных ГМО и модификаций тканей.
Джек не очень-то хорошо вписывалась в эту группу, но ей давали поблажку даже самые увлеченные «разрушители». А то, что ее арестовали в костюме пирата, сделало ее героем андеграунда, ведь никто из друзей Лайлы не сидел в тюрьме за активизм, хотя некоторых из них ненадолго задерживала полиция. Они занимали относительно привилегированное положение в обществе, и это становилось причиной бесконечных разговоров о том, кто из их круга может по праву говорить от имени «жертв системы».
Когда субботним вечером друзья Лайлы входили в «Дом лапши» на Бродвее, все вырядившиеся и модифицированные, они были ожившими персонажами видеоигры. Их сверкающие ультралегкие доспехи и красочные ткани всегда привлекали внимание. Они привлекли еще больше внимания к себе, когда около полуночи прибыли туда, куда собирались – в клуб для хакеров под названием «Закопанный космический корабль».
Да, конечно, он был набит тусовщиками – юношами и девушками, которым нравилась не сама наука, а атмосфера «дома безумного ученого». Но Джек все равно нравилось это заведение. На черных высоких стенах поблескивали звезды и планеты, а также огромная фреска с изображением зазубренного ледяного края кратера, в который врезался «корабль». К балкам потолка был подвешен древний беспилотный летательный аппарат; к его изящному корпусу и толстому носу крепились прочные прозрачные кабели.
Вдоль длинного изогнутого бара в ряд стояли декорации – реплицирующие машины из старого фильма «Звездный путь»
[9]. В некоторых из них – для большего эффекта – даже были фабрикаторы. Бармены приводили новичков в восхищение, предлагая им ромуланский эль.
