— Рори?!
— Мы с ним старые товарищи. И коллеги. Вашу картину он преподнес мне по случаю свадьбы. Моей свадьбы, естественно. Подозреваю, что это было задолго-задолго до вашей. Вы, наверное, тогда и не познакомились еще.
— Теперь я уже не пишу в той манере.
— Но рискну предположить, что вы ее просто развили? Манеру. А не забросили совсем.
— Мне бы самой хотелось так думать, — улыбнулась Трой. Майор ей нравился.
По другую сторону от нее усадили мистера Смита. Выяснилось, что он уже слышал о самоотверженном поведении Маулта и был им крайне заинтригован. Трой так и чувствовала левым локтем, как старик вибрирует: ему не терпелось наброситься на нее с разговором. Не раз и не два пытался он привлечь внимание соседки заговорщицким: «Эй!», но, поскольку Марчбэнкс продолжал говорить без умолку, она не обращала внимания. Наконец художница «освободилась» и, повернув голову налево, обнаружила, что Смит сидит с очень хитрым видом: большие пальцы заложены под мышки, голова склонена набок, глаза — будто хотят пробуравить соседку насквозь. Он весело дернул в ее сторону головой и прицокнул языком: «Э-эй!»
Трой уже не раз и не два пригубила шампанское.
— Сами вы «эй».
— Ну и ну! Чистое кино. Альф Маулт шикарно смотрелся — прямо Навуходоносор в банном халате.
Трой остановила на нем пристальный взгляд.
— А знаете, ведь вы правы, — медленно произнесла она. — В нем определенно сквозило что-то восточно-утонченное, ассирийское, в стиле Блейка. Даже сквозь мантию, которая и вправду похожа на халат.
— Где он теперь есть-то?
— Наверное, наверху, с полковником.
— А велели ему что? Велели ему ходить раздавать пирожки с мясом крошкам-ангелочкам. За детским столом.
— Очень может быть, — невпопад ответила Трой и выпила еще шампанского.
Явился Хилари и занял место рядом с дамой по другую руку от майора Марчбэнкса. Чувствовалось, что он слегка не в своей тарелке.
— Эй, ну как там наш полковник? — громко спросил Смит, привлекая внимание всего стола.
— Спасибо, уже лучше, — весьма сухо ответил Хилари.
— Старушка о нем теперь сама позаботится, так, что ли?
— Да. — Тут Хилари так же скупо добавил для всех: дядя, мол, передает, что очень огорчен невозможностью выйти к гостям. Затем он подозвал Катберта, который склонил ухо к губам хозяина с видом настоящего мажордома. Забавно, подумала Трой: никого из этих своеобразных слуг, похоже, не смущает присутствие за столом такого количества тюремщиков на службе Ее Величества. Обслуживают как ни в чем не бывало. Кажется, даже наслаждаются возможностью предстать перед ними в новой роли.
Хилари говорил с Катбертом очень тихо, но вот Катберт, очевидно, органически не способен был понижать голос, во всяком случае, отвечал он громогласно:
— Его там нет, сэр. — И, выслушав еще один заданный шепотом вопрос, продолжил: — Не могу знать, сэр. Мне выяснить?
— И поскорее, — сказал Хилари.
Катберт подал Мервину едва заметный и словно бы какой-то магический знак, и тот мгновенно выскользнул за дверь.
— Интересненько, — заметил мистер Смит, — видно, Альф сбежал от похвал, чтобы не пришлось краснеть от смущения.
— Откуда вы знаете, что они говорили о Маулте?
— Они ж сами сказали.
— Я не слышала.
— Интересненько… — повторил мистер Смит, развалился, откинувшись на спинку стула, и без стеснения воззрился на Хилари своими крошечными глазками-бусинками. Он не ковырял в зубах, и Трой подумалось: напрасно. Это отлично подошло бы к «личине», как выразился бы Хилари, которую старый антиквар так упорно и по столь непонятной причине на себя напяливал.
Она выпила еще шампанского и начала было самым беспечным тоном:
— Послушайте, мистер Смит, почему вы думаете, если вы, конечно, так думаете…
Однако тот не обратил на Трой никакого внимания. Все его внимание сосредоточилось на Мервине, как раз возвратившемся в столовую и говорившем теперь с Катбертом. Потом Катберт опять наклонился к хозяину.
— Среди персонала, который прислуживает в главном зале, — отчеканил он, — Маулта нет, сэр.
— Как это нет, черт возьми? — довольно громко рявкнул Хилари.
— Виноват, не могу знать, сэр. Смею заверить вас, сэр, все указания ему были переданы. Четко, ясно и своевременно.
— Прекрасно, что ж, найдите мне его, Катберт. Он нужен в комнате полковника. Миссис Форрестер не может оставить супруга одного. Давайте же, Катберт. Найдите его. Лично. Сами. Не стойте столбом.
Брови Катберта взметнулись вверх, отчего лоб его сморщился гармошкой. Он распрямился, вернулся туда, где стоял главный лакей, и пальцем величественно подозвал Найджела. Затем они вместе покинули комнату, оставив гостей на полное попечение одного Мервина.
Хилари оглядел стол и с усмешкой заметил по-французски что-то о тирании над человеком домашних его.
Трой подумала: мало кто из гостей его понял, разве только малая часть, и решительно повернулась к майору Марчбэнксу. К этому моменту художница уже весьма четко осознала: отказ от дальнейшего приема шампанского в этот вечер станет тяжелым испытанием для силы ее воли. Она свирепо взглянула на свой бокал и обнаружила его вновь наполненным. Этот факт почему-то показался ей необыкновенно забавным, но что поделаешь? Не станешь же вмешиваться в работу обслуживающего персонала.
— Кто такой этот Маулт? — поинтересовался майор.
Трой ответила вполне складно (и рада была уже тому, что сохранила связность и внятность речи), а потом задала встречный вопрос:
— Не правда ли, Рождество получается… необыкновенное?
— О да, несомненно, замечательное, — подхватил Марчбэнкс. — А для меня так и вовсе волшебное. Посудите сами: ровно четыре часа назад мне пришлось исполнять обязанности распорядителя на рождественском празднике в «Юдоли». Довольно мрачное зрелище, доложу я вам. А вот теперь — пожалуйста, я сижу за этим столом вместе с тремя моими надзирателями, пью шампанское из погребов Билл-Тасмана, а обслуживает меня шайка сами знаете каких ребят!
— Один из них, Катберт, кажется, сидел у вас в «Юдоли», не правда ли?
— Да. Он неплохой малый. Я рекомендовал его Билл-Тасману. Со всеми должными предостережениями, как вы понимаете. Думаю, ему доставляет удовольствие демонстрировать, на что он способен в качестве метрдотеля, нам, то есть — людям из «Юдоли». Он и вправду знает толк в своей профессии, этот Катберт.
— По-моему, он немножко частит, подливая шампанское. Самую малость, — осторожно заметила Трой.
Майор Марчбэнкс на секунду задержал на ней взгляд и вдруг расхохотался.
— Хотите сказать, что вы «самую малость» навеселе?
