У римлян есть шутка: «Я ненавижу вас, потому что вы так много сделали для меня».
Естественно, Цейоний не будет оскорблять магистрата, называя его клиентом. Даже к Оффелле не относятся так грубо. Цейоний будет называть их обоих amicus (друг) и притворяться, что в восторге от этого визита вежливости. На самом деле отношения между Цейонием и тем, кто в настоящее время находится с ним, действительно могут оказаться настоящей дружбой. Когда магистрату потребовалась услуга, которую мог устроить только кто-то близкий к императору, Цейоний оказался тем, кто смог помочь. Впоследствии, возможно, возникла небольшая политическая трудность, с которой нужно было справиться, и Цейоний помог и здесь.
Если бы магистрат мог вернуть эти услуги, оказав примерно равные им, их отношения могли бы называться дружбой. Это суть всех политических «дружеских отношений» в Риме. Как говорится, Manus manum lavat – рука руку моет. Но когда одолжение невозможно «вернуть» – ах, это проблема! Когда такое происходит, статус человека, которому сделали одолжение, медленно снижается от amicus до cliens – и все это знают.
Недаром у римлян есть шутка: «Я ненавижу вас, потому что вы так много сделали для меня».
Оффелла знает, как пройдет эта беседа. Будут прохладительные напитки самого высокого качества. Цейоний вежливо осведомится о здоровье жены и о том, как растет ребенок. Затем Оффелла под видом сенаторских сплетен расскажет о своей деятельности и о своих коллегах-сенаторах. Он упомянет о том, как продвигается дело по подкупу военачальников, о продолжении бесплодных поисков улик против одного из соперников Цейония и примет вежливый упрек за неудачу. Затем, в равной степени вежливо и без намека на принуждение, Цейоний выложит задачи для Оффеллы на предстоящую неделю. «Если бы вы могли сделать это для меня, мой дорогой друг…», «Было бы приятным сюрпризом, если бы Маркус мог как-то убедить».
…«Мне никогда не нравился этот Квинт. Было бы грустно, если бы кто-то купил его бизнес и вышвырнул его на улицу, так ведь?» И так далее… При этом Оффелла улыбается и кивает, делая мысленные пометки.
Разве стоит обед униженья
Стольного, разве так голод свиреп? Ты на улице можешь
Более честно дрожать, жуя корку собачьего хлеба.
Помни всегда: раз тебя пригласили обедать к патрону,
Стало быть, ты получаешь расчет за былые услуги;
Пища есть плод этой дружбы, ее засчитает «владыка»,
Как бы редка ни была, – засчитает. Ему захотелось
Месяца так через два позабытого видеть клиента,
Чтобы подушка на третьем сиденье пустой не лежала.
Он говорит: «Пообедаем вместе!». Вот верх вожделений!
Больше чего ж? Ради этого Требий прервет сновиденье,
Бросит ремни башмаков, беспокоясь, толпы клиентов
Всех-то патронов уже обегут с пожеланьем здоровья
В час, когда звезды еще не потухли, когда описует
Круг свой холодный повозка медлительного Волопаса.
Ювенал, Сатира 5.2
Оффелла вспоминает людей, которых он видел на улице этим утром, и все они удивлялись и радовались, внезапно оказавшись возле римского сенатора – одного из величайших людей в Риме, когда сам Рим является самой большой силой на земле. Что подумают эти люди, если узнают, что на самом деле он – всего лишь марионетка?
Час II (08:00–09:00)
Весталка идет за водой
Pilentum – великолепная четырехколесная карета, открытая с боков, так что любой, кто растянулся на роскошных мягких подушках внутри, может видеть большую часть улицы. В результате у Марсии есть хороший обзор на сенатора Оффеллу, который покидает дом своего покровителя.
«Отвратный человечишка, – говорит она, ни к кому не обращаясь. – Давай, ныряй под мою коляску, почему бы и нет?» На самом деле, несмотря на эту остроту, Марсия – добрая девушка, и она была бы очень огорчена, если бы Оффелла действительно попал под ее коляску. Как на свое горе выяснил случайный уличный хулиган, который в спешке перебегал улицу прямо перед этой самой колесницей, это чревато смертью. Коляска не священна, но ее пассажир – да, и все, что может быть воспринято как неуважение к ней, как правило, смертельно.
Марсия – весталка. Большая часть ее жизни занята таинственными ритуалами, а в случае совершения ошибок или упущений (в ритуале) или во время миссии – ею самой или другими – драконовскими наказаниями. Фактически Марсия сейчас находится на религиозной миссии. Это одно из тех дел, которые ей нравятся, она даже поменялась заданиями с одной из ее сестер-весталок, чтобы выполнить его.
В задней части колесницы находятся две большие серебряные урны. Марсии предстоит наполнить эти урны водой, которая будет использоваться для очистки алтаря Весты во время утреннего ритуала. Есть, конечно, множество источников воды и поближе, но вода для Весты должна быть набрана в конкретном священном источнике, который используется исключительно для богини и ее слуг. Это источник Эгерии около Кайенских ворот. Эти ворота находятся на юге Рима – на самом деле, это ворота, к которым подходит знаменитый Аппианский путь.
Марсия специально поехала по длинному пути, так как она наслаждается поездками через оживленную суету мегаполиса. Еще одна причина такого необычного маршрута – дать второй шанс осужденным заключенным, которые могут встретиться ей по дороге. Время от времени охранники, ведущие человека на место казни, например к Тарпейской скале возле Капитолийского холма, могут встретиться со служанками Вечной Девы, когда они идут по своим делам. Естественно, охранники уступают дорогу – консулы, трибуны и даже император должны так поступать, – и тогда, если весталка пожелает, она может своим словом освободить осужденного прямо там, на месте.
Так как у тех, кто должен приводить смертный приговор в исполнение, есть определенное чувство долга, они полагают, что не стоит вести свою предполагаемую жертву по маршруту, которым обычно пользуются весталки, чтобы добраться до священной воды. Тем не менее Марсия любит давать богине шанс проявить милосердие, и, так же как и охранники, она тоже не любит выбирать обычный маршрут.
В результате она заметила Оффелла, сенатора, у которого есть сан священнослужителя, предоставленный ему его покровителем Цейонием. В Риме священнослужители – это политические назначения, и весталки совсем не против этого. Это связано с тем, что весталки – в основном младшие дочери из высокоаристократических семей, и, как следствие, у них такой же живой интерес к политике, как и у остальных членов их семьи. Весталки посещают банкеты, которые дают колледжи священнослужителей, и это отличный шанс узнать все политические сплетни.
Выборы весталки
Однако никаких более древних записей об обычае и ритуале взятия девы сообщений не сохранилось, кроме как о первой, которая была взята царем Нумой. Но мы нашли Папиев закон, которым предусматривается, чтобы по усмотрению великого понтифика выбирались по жребию двадцать девушек из народа, и на собрании среди этого числа бросался жребий, и чтобы великий понтифик забирал ту девушку, [жребий] которой будет вытянут, и она становилась бы девой Весты. Но эта жеребьевка по закону Папия сегодня, как кажется, по большей части необязательна. Ведь если кто-либо благородного происхождения придет к великому понтифику и предложит для жреческой должности свою дочь, положение которой, по крайней мере, позволило бы соблюсти священные обряды, то в силу Папиева закона она становится [весталкой] по решению сената.
