– Мы не всегда ладили, – признался он, хотя это было не совсем правдой. Они с Люком не любили ругаться и спорить, но, начав, не могли сдержаться.
– Мы с Джеком постоянно ссоримся, – с пониманием отозвалась девочка.
– Он твой единственный брат? – спросил Джеймс и покосился на предполагаемую сестру.
– О нет, у нас есть Нэн, но он еще совсем маленький, только учится ходить, потом я, потом Джек, он на два года старше. Софи пятнадцать; Джош учится в Оксфорде. Джоанна совсем взрослая, она выходит замуж в ноябре. А самая старшая Ровена, ей уже очень много лет; она жила со свекровью, а теперь вернулась домой. Только бы она с нами осталась, хоть она и старая, с ней весел ее, чем с Софи. Хорошо иметь хоть одну старшую сестру, которая не ругается.
Жаль, что сейчас Джеймс не мог увидеть, как отреагировала на эти слова старшая дочь мистера Финча.
– Твои родители, наверное, все время заняты, у вас такая огромная семья, – сказал Джеймс, стараясь выглядеть спокойно.
– Да, мама и папа все время что-то делают. У папы еще есть ученики и много работы, мама говорит, удивительно, что мы вообще его видим.
– Значит, ты дочь преподобного Финча?
– Почему все так это говорят, будто не верят, что такое возможно? – надулась девочка.
– Лично мне трудно представить, – усмехнулся Джеймс и вновь затаил дыхание, видя, как маленькая ножка тянется вниз, нащупывая опору.
За спиной послышался шум. Он обернулся и увидел спешащего на поляну мальчика. Задрав голову, оба вскрикнули. Просить их не шуметь было поздно.
– Святые угодники, Ровена, на этот раз она точно расшибется! – закричал мальчик.
Младшая сестра его подняла голову, ахнула, покачнулась на слишком тонкой ветке, та треснула под ее весом и надломилась. Надо отдать должное ловкости девочки, она попыталась ухватиться за другую, ближайшую. У Джеймса сердце подпрыгнуло от страха. Он был единственным, кто стоял достаточно близко, чтобы успеть поймать падающего ребенка. Следовало быстрее принимать решение. Он несколько раз поднял и опустил голову, пытаясь рассчитать место, где лучше встать, и начал шептать молитву, уповая на милость Господа.
Несмотря на то что девочка была маленькой и легкой, ветки под ней ломались одна за другой. Джеймсу стало жутко, стоило представить, сколько они оставят синяков и царапин, которые тоже причинят немало боли, если удастся избежать худшего.
– Остановись, – крикнул он рванувшему вперед мальчугану, – ты ей ничем не поможешь!
Джеймс надеялся, что старшая сестра проявит рассудительность и удержит брата. За спиной стало тихо, должно быть, она так и сделала. Джеймс занял, как предполагал, выгодную позицию, поднял голову и увидел летящего на него ребенка. Юбки ее раздувались, девочка махала руками, будто они могли превратиться в крылья и помочь ей.
Не отрывая взгляда от ребенка. Джеймс потоптался, сделав несколько шагов то в одну сторону, то в другую, стараясь занять наиболее удачное положение. Девочка обрушилась на него неожиданно сильно, но ему удалось удержать ее, вырвать из лап смерти, уже маячившей на поляне тенью. Перед глазами неожиданно возникла картина лежащего на земле бесстрашного ангелоподобного ребенка, Джеймс зажмурился на мгновение, чтобы прогнать видение, и отступил на шаг назад, чтобы устоять на ногах, но не смог. Озабоченный тем, как спасти девочку от гибели, он даже не подумал, как храбро она вела себя.
События нескольких секунд вновь пронеслись в его голове. Боль в ребрах и грохот сердца в груди подсказали, что он лежит, придавленный телом девочки к земле, покрытой жухлой листвой, и судорожно прижимает к себе ребенка. На мгновение Джеймсу показалось, что им обоим удалось отделаться ушибами и царапинами, затем он ощутил, как нога его скользнула по чему-то твердому, выпирающему над землей, – корню дерева, тянущемуся к девочке, словно он отказывался признавать ее спасение. Подхватив ребенка, Джеймс не смог удержать равновесие, впрочем, он думал тогда не о себе, потому и упал, довольно неловко, прямо туда, где земля была пронизана корнями, о которые он и ударился затылком. В голове раздался гулкий звон, и свет, взорвавшийся напоследок ослепительной вспышкой, померк в глазах.
Глава 4
– Милостивый Боже, Эс, что ты натворила? – закричал Джек.
Ровена отпустила его, и он рванул к темноволосому незнакомцу, все еще прижимавшему к себе ее младшую сестренку. Увидев, как тот упал на землю, ударившись затылком о корень дуба, девушка оцепенела. Звук удара был сильным, как выстрел. Или в лесу действительно кто-то стрелял?
Не имея возможности как следует поразмышлять над произошедшим, Ровена бросилась к мистеру Уинтерли, а это, без сомнения, был он.
– Спокойно, Джейкоб Финч, – распорядилась она, зная, что, услышав свое полное имя, брат успокоится, а она получит несколько секунд, чтобы прийти в себя и преодолеть сжавший легкие спазм.
Ровена опустилась на колени, обхватила сестру и потянула к себе.
– Можете отпустить ее, – прошептала она мужчине, не вполне понимая, в сознании ли он.
Младшая сестра хрипло застонала, и это опять повергло Ровену в ужас, заставив забыть обо всех остальных проблемах.
– Отпустите же ребенка! – воскликнула она так громко, как сама от себя не ожидала.
Мужчина застонал и разжал объятия, выпуская сжавшуюся от страха девочку. Она даже показалась Ровене меньше ростом и более хрупкой, чем была на самом деле. Освободившись от давящей ноши, он вздохнул полной грудью и опять застонал.
– Все хорошо, Эс, дыши глубже, – воскликнула Ровена.
– Что ты натворила, Эстер? – не унимался стоящий рядом Джек. От страха он не мог подобрать другие слова. – Как ты могла?
– Тихо, Джек, – остановила его Ровена. Она сама не понимала, как ей удается сохранять хотя бы видимое спокойствие. – Ты говоришь так, будто готов задушить сестру, а не помочь. Она жива, так что успокойся и скорее беги за подмогой. Надо отнести Эстер домой и позаботиться о мистере Уинтерли. Мы обязаны ему жизнью сестры, – добавила Ровена и многозначительно посмотрела на Джека, заметив, как он косится на мужчину с таким видом, будто тот – последний человек на свете, о котором следует беспокоиться.
– Наверное, я напугал ее своим криком, вот она и сорвалась, – произнес мальчик, понуро опустив голову.
– А прежде заставил опять залезть на дерево, к которому ей строго-настрого запрещено даже подходить. Ты не виноват. Давай поспеши, беги в Райн-Хаус, дорогой, а о том, кто и в чем виноват, мы поговорим позже. Скажи конюхам или слугам, чтобы подготовили носилки, а лучше удобную повозку. Ему нужен врач, а дом лорда Лафрена ближе всего.
– Даже если мама и папа дома, не думаю, что они смогут его перенести, нужны сильные мужчины.
– Нет, беги к сэру Гидеону и объясни, что произошло. Он знает, как поступить.
– Не вздумай сказать хоть слово леди Лафрен, парень, – тихим шепотом проговорил мистер Уинтерли.
