Три молодые женщины, две уже на солидных сроках беременности, смотрелись весьма странно в роли подружек невесты, но Ровена сочла выбор правильным, ведь только они могли стать свидетелями данной молодоженами клятвы, что знаменовало успешное исполнение плана леди Вирджинии. Если бы не тетушка, разве все они были так счастливы? Эта удивительная женщина так им помогла.
«Спасибо», – мысленно поблагодарила она миледи и, обращаясь к подругам, произнесла громко и радостно:
– Совсем скоро я выйду замуж за Джеймса Уинтерли!
– Скорее бы, – отозвалась Полли. – У меня уже пальцы ног замерзли, мальчики тоже долго не выдержат. Вы заслужили право быть вместе, Ровена.
– А ведь многие считали это невозможным, – наклонилась к ней Хлоя и хитро улыбнулась.
– Дорогая моя, будь счастлива! – сказала Калли.
– Буду, дорогая подруга, верь мне!
– Теперь я верю, – усмехнулась она в ответ.
– На этот раз у меня все получится, – кивнула Ровена, едва не задохнувшись от радости – ее мечта о прекрасном принце исполнилась! – Не знаю, как все так быстро случилось, но я очень счастлива. Этим мы обязаны леди Вирджинии, как ты думаешь? – Ровена повернулась к Гидеону, которому предназначалось вести ее к алтарю.
– Как однажды признался мне дядя, когда он увидел как-то вечером Джеймса в твоей комнате, сразу понял, что Вирджинии удастся исполнить задуманное.
– Так вот кто нас видел! – выдохнула Ровена. Как хорошо, что лорд Лафрен человек благородный и сохранил тайну.
– Он был другом Вергилия и Вирджинии, разве ты не знала? Ему отлично известно, когда промолчать, а когда и подтолкнуть.
– Странно в таком случае, что вы трое не поженились много лет назад.
– Даже им не под силу творить чудеса. К тому же Вирджиния хотела, чтобы Джеймс был по-настоящему счастлив, а значит, он должен был пройти этот путь сам.
– Тетя Вирджиния очень вас любила. Сейчас бы она танцевала от радости, если бы могла нас видеть.
– А кто сказал, что она не видит? – Гидеон посмотрел Ровене в глаза и подмигнул.
А потом открыл дверь церкви, и они сразу услышали звуки музыки, исполняемой деревенским оркестром.
Первое, что увидела Ровена, – высокую фигуру Джеймса в конце прохода.
– Как же я его люблю, – прошептала она.
Будто услышав ее слова, что было совершенно невозможно, Джеймс повернулся в ее сторону. Теперь это был не надменный щеголь, а любящий и нежный мужчина, будущий муж, отец, брат и дядя.
– Возлюбленные дети мои! – произнес отец Ровены, начиная обряд венчания.
– Я очень люблю тебя, Джеймс, – прошептала Ровена, когда процессия выходила из церкви.
– И я люблю тебя, со всеми твоими недостатками, миссис Уинтерли.
– Знаешь, я не уверена, что смогу быть сдержанной, как истинная леди, чтобы стать настоящей миссис Уинтерли.
– Я никогда не одобрял умеренность! – прошептал Джеймс, склонившись к ее уху, и они вышли из церкви на освещенный солнцем двор.
