Как страшен холод Правды!
Как обжигает мороз Стыда!
Лед Истины ранит меня!
В твоем мире
Свирепой Совести
Мне нет больше места!
Красота
Я прошла
Через очистительный мороз Правды,
Я заледенела на ветрах Совести и Раскаянья.
Я прекрасна!
Мое тело покрыто льдом Истины,
Оно твердо, как алмаз.
Челюсти Времени бессильны:
Они не способны сокрушить меня!
Черви Вечности бессильны:
Они не могут проникнуть в меня!
Красота
Мое преображение
Сделало меня по-настоящему красивой.
Во мне больше нет слабостей.
Сильная и прекрасная
Я возлежу на золотом блюде.
О, плещите, играйте, белые волны!
Волнуйся подо мной, океан Любви!
Фиолетовый снег
Композитор Беат Фуррер
Городской оперный театр, Берлин
Премьера 13 января 2019 года
Действующие лица
Сильвия.
Наташа.
Ян.
Петер.
Жак.
Эпизод первый
Гостиная просторной старой виллы. Зима. Утро. За окнами гостиной темно – огромные снежные сугробы практически полностью закрыли их. В гостиной горит самодельная масляная лампа. Слышно, как с крыши сбрасывают снег. У камина суетятся две женщины – Сильвия и Наташа. Наташа открывает жестяной лист, закрывающий зев камина, Сильвия достает из камина свежеиспеченный каравай хлеба.
Сильвия (почти бегом несет горячий хлеб и кладет на стол). Быстро, быстро, быстро…
Наташа (открывает трубу в камине, кидает в камин обломки стула, рвет книгу, поджигает, кидает в камин). Всё. Теперь топить будем мебелью и книгами. А хорошие дрова пойдут только на выпечку хлеба.
Сильвия (греет руки о хлеб). Красивый! Наташа! Наш хлеб с каждым днем все красивее!
Наташа. Когда все это кончится, мы с тобой откроем пекарню.
Сильвия. Я готова! (Смеется, прикладывая нагретые хлебом ладони к лицу.) Тепло. (Прикладывает ладонь к Наташиному лицу.) Великое тепло!
Наташа нагревает свои руки на хлебе, прикладывает к лицу Сильвии. Они греют лица.
Наташа. Великое тепло.
Сильвия. Великое тепло! Все-таки это чудо, что у тебя в доме оказался такой запас муки.
Наташа. Ты это говоришь каждое утро.
Сильвия (смеется). Считай, что это утренняя молитва.
Наташа. Договорились!
Сильвия. А у меня в квартире, кроме нот и книг, никогда не водилось никаких запасов.
Наташа. И это ты уже говорила. Это вторая молитва?
Они смеются, обнимаются.
Сильвия. Это все случайно. Все случайно. Как все случайно! В нашей жизни все случайно. Да?
Но вообще – все хорошо. Наташа! Ведь все хорошо, правда?
Наташа. Все замечательно.
Стоят возле стола, трогая хлеб и согревая его теплом свои лица.
Наташа. Когда это все кончится, мы будем вспоминать эти дни как самые счастливые.
Сильвия. Самые счастливые.
Наташа. Это просто как сон. (Смеется.) Он нам просто приснился.
Сильвия. Хотя, признаться, хочется уже проснуться. Очень! Очень!
Смеются.
Наташа. Все! Хватит шуток. Надо ставить чай, сейчас мужчины спустятся с крыши голодные как волки.
Наташа берет кастрюлю, открывает форточку в окне, зачерпывает кастрюлей снега из окна, закрывает форточку. Ставит кастрюлю в камин, поправляет кочергой горящие поленья.
Сильвия. Что ты заваришь сегодня? Опять чай из твоего дуба?
Наташа. Чай из моего дуба. И немного хвои моей пихты. Это полезно.
Сильвия. Прекрасно! Каждое утро – полезный чай.
Наташа. До этой катастрофы мы пили только вредные чаи.
Сильвия. Обычные, массового производства! В дурацких пакетиках! Глупость! Вот настоящий чай! (Нюхает чай.) Когда снег растает, мы выйдем отсюда здоровыми и молодыми. Здоровыми и молодыми! (Смеется.)
Наташа (греет свое лицо руками, нагретыми хлебом). Тепло… Как хорошо, когда тепло. Боже мой, что делают теперь люди в городах? Там же нет каминов. Нет огня. Огонь – это тепло. Это – хлеб. Это – жизнь. (Греется у камина.) Я всегда любила огонь. Мой дедушка говорил, что есть три вещи, на которые человек бесконечно готов смотреть: огонь, море и чужая физическая работа. Я огонь люблю больше моря.
Сильвия. А я обожаю море. Люблю долго плавать. Это как заниматься любовью. Хотя море иногда и пугает. Так может напугать! Ох! Но это – приятно, приятно! Море живое. Это не снег. Он мертвый.
В гостиную сверху спускаются одетые по-зимнему
Ян, Жак и Петер. Жак несет в руках два сегмента-снегозадержателя. Видно, что мужчины устали.
Петер (поднимая снегозадержатели). Мы сделали это! Ave!
Сильвия. Снегозадержатели? Вот они какие. Никогда не видела.
Ян. Чертовы снегозадержатели!
Наташа (трогает). Победа!
Жак (устало садится). Это только два. С трудом отодрали от крыши. Блядство! Снег валит и валит…
Петер (Наташе). Пихты у твоих ворот уже чуть торчат из сугробов. А ворот уже давно не видно. Так что забудьте про идею прорыть ход и ползти из дома куда-то… Нам не уползти. Ворот нет, а значит – нет пути! (Устало смеется.) Зато крыша теперь точно не провалится. Как археолог – гарантирую.
Наташа. Вы отодрали только два снегозадержателя?
Ян. Докопаться до снегозадержателей на этой чертовой крыше невероятно сложно. Там не только снег, но и ледяная корка. Внизу.
Жак. Мы разбили ее с огромным трудом. Я по ноге себе попал. По моей прекрасной чертовой ноге! (Устало смеется.) Наташа! Это бред – ставить снегозадержатели на крышу! Бред! Какого черта покойный Алекс это сделал?
Наташа. Чтобы снег с крыши не упал гостям на головы.
Мужчины устало смеются.
Жак. Разве твой Алекс так боялся снега? А кирпичей? Которые падают на головы идиотов?
А темноты он не боялся? А воды? Наводнения? Привидений? Поэтому здесь нет чердака? Бред! Наташенька! Алекс ничего и никого не боялся. А этот дом спроектировали идиоты!
Наташа (дает ему пощечину). Ты у меня в доме.
Пауза.
