Б. Юлин: Так вот. Помнишь, мы говорили в прошлый раз про дирижабли? Вот, допустим, Германия за всю войну построила 109 дирижаблей. Из них 89 «Цепеллинов», то есть наиболее «крутые» дирижабли с жестким корпусом. Дирижабли совершали полеты в глубокие тылы, бомбили Париж и Лондон. Использовались против морских целей, правда, неудачно. Тут написано, что использовались, но не написано, что не попадали. Они обладали большой грузоподъемностью, продолжительностью полета и большим радиусом действия, но были легко уязвимы. На Лондон и другие объекты Англии было совершено 53 налета дирижаблей. Из действующих дирижаблей сбито, разбилось или погибло – 20. То есть вот как использовались.
А вот это у нас будет самое интересное. Самое интересное потому, что собой представляла война. Война обошлась в 10 миллионов убитых, 20 миллионов раненых. И вот теперь военное производство. Пулеметы. Россия: 28 000 пулеметов. Австро-Венгрия: 40 000 пулеметов. Англия: 239 000 пулеметов. Франция: 312 000 пулеметов. Германия: 280 000 пулеметов. Артиллерия. Россия: 11 700 орудий. При этом, в основном, легкие, трехдюймовые. Англия: 26 000 орудий. Франция: 23 000 орудий. Германия: 64 000 орудий. При этом очень большой процент тяжелых орудий. Австрия: 15 900 орудий. Минометы. Англия: 2500 минометов. Франция: 3000 минометов. Германия: 12 000 минометов. Россия и Австрия в производстве минометов не замечены.
Д. Пучков: Я правильно помню, что миномет придумал кто-то наш?
Б. Юлин: Гобято в Порт-Артуре. На самом деле сложно сказать, кто придумал. Прообразы минометов были во Франции и так далее. Формально миномет XX века – это как раз Порт-Артур, миномет Гобято. Но вот не выпускали. Танки. Англия: 2800 танков. Франция: 5300 танков. Самолеты. Россия в Первую мировую войну: 3500 самолетов. Австрия: 5400 самолетов. Италия: 12 000 самолетов. Англия: 47 800 самолетов. Германия: 47 300 самолетов. Франция: 52 100 самолетов.
Д. Пучков: Несопоставимо конечно.
Б. Юлин: Артиллерийские снаряды. Россия: 67 миллионов снарядов. Большей частью трехдюймовые. Англия: 218 миллионов снарядов. Франция: 290 миллионов снарядов. Германия: 306 миллионов снарядов. При этом очень большой процент тяжелых снарядов, которых наши почти не выпускали. Австрия: 80 миллионов снарядов. Вот здесь, кстати, интересный момент. Дело в том, что у Австрии цифры по военному производству получаются больше, чем у России. На самом деле они больше не были, просто Австрия позже вышла из войны. В целом австрийское производство было или на равных, или чуть слабее производства Российской империи.
Д. Пучков: Эта микроскопическая Австрия.
Б. Юлин: Ну как микроскопическая. Это была огромная Австро-Венгерская империя, включавшая нынешнюю Австрию, Венгрию, часть Румынии, вот эти Хорватию, Словению, Чехословакию. То есть это была большая страна. Но, в принципе, с теми же проблемами, что и Российская империя. Эти проблемы и показали, что Австрийская империя выпустила столько же оружия, сколько мы, и воевала с таким же напрягом, как и мы. С таким же надрывом. Но, правда, Австро-Венгрии единственное, что можно сказать в легкое оправдание, что у нас было население 180 миллионов человек, а у них только 40 миллионов. А выпуск вооружений одинаковый. То есть тоже вот такой показатель неприятный. Кстати, что самое интересное, французы, англичане, немцы использовали во время войны каски. То есть под конец войны это сплошь стальные каски. А мягкие головные уборы использовались в русской армии, в австрийской и в турецкой. Потому что они тоже стоят денег, каски. Вот такая картина. То есть производство у нас больше всего просело по самолетам, в какой-то мере по пулеметам. Самолеты, которые у нас выпускались, 3500 самолетов, у нас было выпущено 2800 моторов.
Д. Пучков: Немного.
Б. Юлин: Наши любят гордиться четырехмоторными бомбардировщиками «Илья Муромец», их было выпущено меньше сотни. При этом там была такая интересная практика. Когда делали самолет, часто с прежнего самолета, изношенного, снимали двигатель и ставили на него. Потому что хорошие немецкие двигатели «Аргус» стояли, еще довоенные. Так вот. Здесь что становится видно? Что Первая мировая война – это война потенциалов. То есть война народов, которые вооружаются своими государствами. И у кого достаточно серьезный военный потенциал, тот и рулит. То есть успехи, в первые годы, немецкого оружия и даже возможность наступать в 1918 году были связаны с колоссальным военным потенциалом Германии. Но военный потенциал Антанты был больше, чем военный потенциал Германии. Особенно это сказалось после вступления в войну США. Например, в 1917 году Антанта выплавляла стали и чугуна в три раза больше, чем Германия. Несмотря на всю хваленую сталелитейную промышленность Германии.
Д. Пучков: Даже это не помогает. Так.
Б. Юлин: Нет, ну, помогает, немцы долго держались. Но выдержать такую войну они не могли. Война стала бесперспективна, народ разуверился в войне. Германская империя войну проиграла, и в результате проигранной войны там вспыхнула революция и произошло падение монархии. В Австро-Венгерской империи не просто была свергнута монархия, но это государство еще и распалось на отдельные куски.
Д. Пучков: Печально.
Б. Юлин: Точно так же произошло падение Османской империи. Там тоже была свергнута монархия. То есть пострадала в этом плане не одна Российская империя. Но в Российской империи нашлись большевики, которые сумели собрать государство, тем более в условиях иностранной интервенции, и обеспечить ему последующий бурный подъем. А Австро-Венгерская империя как единое государство свое существование прекратила вообще. Османская империя тоже. В Германии, правда, потом был подъем реваншизма при Гитлере. То, что проигранная война ведет к революции, а не революция к проигрышу войны, здесь, по-моему, вполне очевидно. Кстати, формально, из-за тягот войны монархия пала и в Италии. То есть вроде король оставался, но уже в 1922 году, то есть сразу после Первой мировой войны, к власти пришел Муссолини и был установлен фашистский режим, который уже далеко не монархия. Вот это то, что касается Италии, страны, вроде бы победившей в войне.
Д. Пучков: А теперь у нас многие хотят монархию вернуть. Наиболее «передовой» способ управления государством. Нащупанный тысячелетиями. Так хорошо все шло, а тут вдруг зачем-то свергли, давайте вернем.
Б. Юлин: Хотя помню, когда самое сильное государство древности формировалось, Римское, оно стало самым сильным в мире еще будучи республикой.
Д. Пучков: Парадокс.
Б. Юлин: Да. То есть монархии здесь пали. Центральные державы капитулировали. Румыния срочно присоседилась к победителям, получила Трансильванию, отобранную у Австро-Венгрии распавшейся. А Советский Союз в это время отмахивался от иностранной интервенции. Причем сначала интервенты, это были немцы, австрияки и турки. А затем им на смену пришли англичане, французы, американцы, японцы и даже румыны.
Д. Пучков: Этим тоже хотелось.
Б. Юлин: Они себе Молдавию отжали тогда, Бессарабию.
