— Итак… — Виконт сделал паузу и осмотрелся: они с супругой расположились на диване поменьше, а Фентон занял кресло сбоку. Безмолвные сестры Камиллы довольствовались местами в дальнем конце комнаты и явно были этому рады. — Итак, Стивен рассказал нам, что ты все-таки согласилась выйти за него, — проговорил лорд Монтшир.
— Я согласилась обсудить этот вопрос, — поправила Камилла.
Словно какой-то тугой сгусток лопнул в сердце Китинга, и оно слабо и болезненно затрепыхалось в груди. Он едва не забыл, что это не просто примирение между Камми и ее родителями. По-видимому, их готовность принять дочь в лоно семьи напрямую зависела от того, уступит ли она их настояниям, а ему это очень не нравилось. Почти так же, как мысль, что Камилла, возможно, и впрямь выйдет за лорда Фентона. С другой же стороны… Разумеется, Стивен станет для нее более подходящим мужем, чем он, Китинг. Бог свидетель, он не имел права даже задумываться о… семейных узах. Увы, слишком многое он уничтожил и погубил…
— Значит, раньше для тебя этот брак был неприемлем, а теперь что-то изменилось? — спросила мать Камиллы. — Объясни, что именно.
— Просто за это время я кое-что усвоила, вот и все.
— Так просвети же меня.
Камилла нахмурилась и тихо проговорила:
— Хотите, чтобы я развлекла вас рассказом о том, как страшно мне было, когда вы вышвырнули меня из дому? — Ее голос дрогнул впервые с тех пор, как она вошла в комнату. — Хотите узнать, как мои так называемые «подруги» даже не открыли мне двери? А может, рассказать, как я мыла полы и спала в одной комнате с горничными в доме тетушки Дуглас? Или вам любопытнее узнать, как я наконец нашла работу, друзей и крышу над головой?
— Твой сарказм неуместен, Камилла, — проворчал виконт. — Разумеется, тебе известно, что у меня есть друзья, которые посещают… этот твой клуб. Ты хотя бы представляешь себе, как позоришь свою мать, меня и своих сестер?
— В таком случае вам следовало позволить мне остаться дома, но вы этого не сделали и мне пришлось самой искать средства к существованию. Извиняться за это я не собираюсь, — заявила Камилла.
«И правильно», — мысленно похвалил ее Китинг. Он был готов вступиться за нее в любую минуту, но пока что она прекрасно справлялась сама. Хоть она и считала себя робкой, сегодня защищалась точно львица. Китинг взглянул на своего хмурого кузена. Нет, Фентон ее не заслуживал. И, конечно же, маркиз не поймет, с каким трудом дался ей сегодняшний визит. И он хотел жениться на ней лишь для того, чтобы его перестали высмеивать.
— Но если ты так гордишься тем, что научилась сама добывать средства к существованию, то почему сейчас вдруг задумалась о приличиях? — спросила виконтесса.
— Мне кажется, миледи, вся суть этого визита — в готовности Камиллы вернуться в рамки приличий. А выясняя, что и как получилось, мы… не достигнем поставленной цели. — Фентон откашлялся и добавил: — Во всяком случае, мне так кажется.
— Да-да, разумеется, вы правы, Фентон, — закивал лорд Монтшир. — Этот брак и раньше был выгоден всем заинтересованным сторонам, а в результате действий Камиллы стал совершенно необходим.
— И конечно же, лорд Фентон намерен приложить все усилия и сблизиться с леди Камиллой настолько, чтобы у нее появились все основания рассчитывать на счастье в браке, если таковой будет заключен. — Китинг позволил себе слегка нахмуриться для пущего эффекта; он знал, что большинство аристократов в его присутствии чувствуют себя в лучшем случае неловко, а худшем — попросту боятся его. И если его репутация могла помочь Камилле, то он был готов воспользоваться ею без колебаний.
— У вас довольно странная позиция, — заметил маркиз, пристально взглянув на кузена.
— Нет у меня никакой позиции, — проворчал Китинг. — Просто я забочусь о том, чтобы никто не оказался в заведомо невыигрышном положении, вот и все.
— Но почему вас так заботит благополучие моей дочери? — осведомился лорд Монтшир.
— Потому что мы с ней друзья.
Тут Фентон снова взглянул на кузена.
— Не прошло и месяца — и вы с леди Камиллой уже стали друзьями? Но как же так? Ведь для вас существуют лишь те женщины, под юбку которым можно залезть и мужа которых можно убить…
Фентон явно не сознавал, что если бы не сидевшая в гостиной Камилла, то он бы уже валялся на полу комнаты. Китинг сделал глубокий вдох, стараясь взять себя в руки. После чего с угрозой в голосе проговорил:
— Кстати, вам, Стивен, не помешает помнить об этом, если вы все-таки женитесь.
— Китинг, прекратите, — тихо сказала Камилла, но ее голос почти заглушили возмущенные восклицания других дам.
— Я не допущу оскорблений в ваш адрес, — отозвался Китинг.
— Но я же их опозорила… Кроме того, и для лорда Фентона, и для моих родителей собственное благополучие гораздо важнее, чем мои проблемы. Что ж, пусть стараются уколоть меня побольнее, если хотят. Меня же интересует лишь конечный результат.
Китинг молча пожал плечами. Камилла рассуждала теперь гораздо разумнее, чем он. Неужели она, в отличие от него, уже разобралась в своих чувствах? И если так… Черт возьми, как же такое могло случиться? Ведь он же гораздо опытнее, чем она…
Снова пожав плечами, Китинг пробормотал:
— Что ж, тогда я, пожалуй, пойду.
— Не вздумайте! — взглянула на него с возмущением Камилла.
— Как вам будет угодно, — с облегчением вздохнул Китинг.
Окинув взглядом комнату, Камилла вновь заговорила:
— Мистер Блэквуд очень верно сказал о моем стремлении к счастью. Видите ли, дело в том, что я теперь способна сама себя обеспечить. У меня есть крыша над головой, работа и друзья. А в чем заключаются преимущества, которые я получу, если все-таки соглашусь выйти за лорда Фентона?
— Не будь такой меркантильной! — вскричала лели Монтшир.
Китинг заметил, как дрогнула щека Камиллы, но заметил лишь потому, что сидел с ней рядом и ждал ее реакции. А для всех остальных ее лицо осталось совершенно бесстрастным.
— За последние месяцы я многому научилась, — продолжила Камилла. — Поскольку больше некому позаботиться о моих интересах, мне приходится делать это самой. Отсюда и меркантильность.
— Мы примем тебя обратно в семью, — сообщил лорд Монтшир. — Ты снова станешь любимой дочерью виконта, так что у тебя не будет никаких забот.
— Нет, вы станете маркизой, — поправил встрепенувшийся Фентон. Похоже, с логикой у него дела обстояли лучше, чем с чувствами. — После того как я заявлю во всеуслышание, что вы сбежали просто от смущения и робости, а потом мы воссоединились по любви, вы сможете считать, что наш союз был заключен самым романтичным образом. Нас вновь примут в лоно высшего света. Званые вечера, приемы, балы, рауты — все это вновь станет доступно нам обоим.
— Но как, скажите на милость, вы сможете поручиться за это? — с едва заметной усмешкой поинтересовалась Камилла.
