Она бы не погрузилась в душный белградский июль, если бы не досъемки фильма Жан-Жака Лe Во, но раз уж так получилось, то заодно можно уладить проблемы с наследством, потому что отец умер от рака. Его смерть — страшный удар для Станы, она никак не может оправиться после ухода единственного человека, который что-то значил в ее жизни, и это делает ее еще более хрупкой. Теперь уже и речи быть не может ни о каком душевном равновесии.
Она двигается по направлению к нам, с трудом справляясь со своими высоченными каблуками, повторяя как заводная одни и те же слова и страшно раскатывая «р»: не верррю, не верррю, откуда вы здесь, не верррю!
Стана познакомилась с Мирославом только сегодня к вечеру: качок-миллионер подцепил ее на Саве… нет, правда-правда, он не совсем в моем вкусе, но у него такой хорошенький кораблик, шепчет она нам, подмигивая: ну вы-то понимаете, — а потом, без всякого перехода: я же в курсе всего, скрытники вы этакие, а что, действительно «Хеди Ламарр»? Так это ж должен быть обалденный фильм, да, да? Порывшись в сумочке, Стана вытаскивает «Glas» с нею в рост на обложке, она ведь здесь не без работы, статья про нас на второй странице, видели, видели, мы тут тоже чего-то стоим понимай под этим — в любом другом месте мы никто и ничто, это, конечно, делает положение менее завидным, и она не упускает возможности добавить с заговорщическим видом и все так же раскатывая «р»: ну и я очень рррассчитываю на рррольку в вашем фильме…
Мирослав опять начинает всех знакомить. Среда вновь прибывших журналистка Снежана — звезда-телеведущая канала КГБ, атомная бомба с грудями как снаряды, создание в стиле манга, одетое в коротюсенькое открытое платье из оранжевой замши и обутое в бесконечные лакированные сапоги. Блин, это ей, что ли, мы должны были перезвонить, тихонько спрашивает Ален, и глаза его туманятся. После Снежаны нас представляют причесанной на манер Луизы Брукс
[46] зрелой женщине по имени Клеопатра, чьи черные глаза любого просверливают насквозь, и какому-то юному красавчику, он же инженер-электронщик, и какой-то семейной паре из Швеции (муж работает в МИДе), и какому-то бизнесмену, и двум каким-то неопознанным объектам мужского пола с немыслимыми рожами, а правду сказать — с мордами киллеров… А потом официант ведет нашу компанию к столику вблизи аквариума с акулами — маленькими, но прожорливыми, их надо кормить много раз в день, говорит Мирослав и хохочет.
— Да, конечно, — соглашается с ним Стана и задумчиво глядит на снующих в воде рыбок, — да-да, конечно, много ррраз в день!
Садимся за стол, за которым мы имеем право на специальное меню — фантастическое, икра ложками и омары, предвидится настоящий пир, все начинают ахать, — и только разговор никак не завязывается, каждый опасается подвоха, каждый поджидает, пока заговорит кто-то другой. А когда заговаривают — заговаривают на самые общие темы: ужасная, ужасная экономическая ситуация, людям даже за электричество заплатить нечем, телефон стоит с каждым днем дороже, инфляция такая — просто кошмар, ну и, как обычно, народу-страдальцу за все отдуваться.
Рядом со мной меланхолический красавец утверждает, что именно он — самый яркий пример катастрофы: инженер-электронщик с кучей дипломов не может сегодня работать по специальности, потому что платят за его труд гроши. Инженер-электронщик — это больше не котируется. Чтобы жить более или менее прилично, а если честно и в двух словах — после того, как самоубийство представилось ему единственным возможным выходом из положения, он нанялся на работу стриптизером и стал жиголо. А стоило принять это решение, жизнь тут же волшебно переменилась, — и я киваю, как будто это совершенно нормально, да-да, разумеется, стриптизер и жиголо — самое оно, денег куда больше…
— У тебя небось машинка что надо, — хихикает замужняя дама, наливая себе водки.
Инженер-электронщик-стриптизер-жиголо молча протягивает ей визитку, и вроде бы это ничуть не смущает ни даму, ни ее мужа, все смеются.
Чуть позже Мирослав, Большой Босс и бизнесмен (если я правильно поняла, он торгует оружием) принимаются обсуждать проблемы ядерных отходов, а Снежана, Клеопатра и Стана — благотворность влияния сауны на кожу. Кстати, насчет сауны: жена того типа, который работает в министерстве иностранных дел, пригласила всех к себе в Швецию, там начиная с декабря предоставленный им по службе домик утопает в снегу, и они с мужем устраивают дико веселые сауна-парти с дико красивыми шведками, журчит она, поглядывая на стриптизера-жиголо со значением. Я очень хорошо представляю себе эти оргии: сплетение тел, зады напоказ, молочно-белая кожа — все, как в этих шведских фильмах, у мужиков непременно должны быть прыщи на заднице, а потом все — так же, голожопыми — отправляются валяться в снегу, почему бы не поиграть в снежки, и все кричат с-новым-годом-с-новым-счастьем…
А у нас тем временем беседа, бог знает почему, сворачивает на прошлые и будущие гарден-парти, хотя в нынешнем контексте это звучит странновато, и конкретно речь заходит о празднике, который устроил его высочество принц Александр. Его высочество Александр II Карагеоргиевич вернулся на землю предков,
[47] поведала нам Клеопатра с каким-то сдержанным почтением в голосе, надо будет мне вас ему представить, Francuzi, он — наш добрый король… и, заметив на наших лицах по меньшей мере растерянность, добавила, что восшествие его высочества на престол вполне реально, и лучше быть на его стороне, никогда ведь не знаешь, как повернется и что будет завтра, в Сербии все возможно, заканчивает свою тираду она и машет рукой в знак покорности судьбе.
Дальше случается нечто невероятное, совсем недавно такое бы ни за что не случилось: присутствующие единодушно поддерживают возврат монархии, и внезапно все начинают говорить исключительно о его высочестве. Его высочество то, его высочество сё, его высочество там, его высочество сям, даже для Мирослава и Большого Босса, похоже, не осталось других тем, только его высочество, и от этого у меня просто голова кругом идет. Снежана тоже вносит свою лепту: дескать, она, вместе с Казничем и группой таких же нуворишей, бывших преступников, которые теперь запечатлевают на пленку новости для КГБ, взяла однажды у его высочества эксклюзивное интервью, и им удалось снять и всю обстановку, и семейные фотографии, и могилу Тито в королевском парке, невероятно, автору идеи о «независимом пути к социализму», воскресни он и посмотри на все происходящее своими глазами, пришлось бы срочно бежать обратно под землю, но это интервью, конечно же, запустили в прайм-тайм, потому что сербский народ очень любит принца Александра — говорит теперь уж и не знаю кто. Сербский народ очень любит принца, который в ожидании престола заключает союз с врагами Владана, «бандой сволочей» во главе с Казничем, и устраивает с ними попойки, и пирует во здравие Демократии…
