Под трубами компенсатора оказались не матерые киллеры, а лишь троица неопытных разведчиков.
Тевтонец все равно атаковал попискивающую группу.
Враг не успел занять оборону.
Тевтонец без предварительного заигрывания нанес разведчикам невосполнимый урон.
Две юные крысы мгновенно пали жертвой собственного неумеренного любопытства.
Одну Аристократ уложил точным ударом левой передней, другую – ударом правой.
Сказались уроки боевого мастерства, преподанные Фельдфебелем.
Гвардия молокозавода лишилась очередной пары рядовых.
Последнюю заметавшуюся в панике аппетитную гостью Аристократ погонял из угла в угол до полного изнеможения.
Загнанная крыса повалилась возле железной лестницы, рядом с резиновым сапогом и прикинулась мертвой.
Кот превратил видимость в реальность.
Выместив на трех никудышных бойцах досаду и растратив достаточно калорий, Аристократ ощутил физическое удовлетворение.
Охотничья прыть вытеснила сексуальные притязания. Забылась капризная и странная кошка, забылась, по крайней мере, до будущей ночи.
Тевтонец сложил добычу в угол.
Ночная эпопея закончилась не совсем логичным результатом: вместо удовлетворенной и обрюхаченной самки на счету кота значилась лишь троица прибитых грызунов.
Тевтонец потянулся, расслабляя мускулатуру напряженных лап.
Захотелось нежного мяса.
Тевтонец на первое умял крысу, пахнущую молоком, на второе – другую, ароматизированную кефиром.
Последняя, изрядно вспотевшая и отдающая мочой, осталась для больного Фельдфебеля.
Передохнув, Аристократ потащил свежий трофей через тесную узость катакомб.
Старый вояка нуждался в усиленном питании.
14. Трудная адаптация
В особняке золотого магната кот, замещающий беглого тевтонца, пытался свыкнуться с новой обстановкой, не похожей на общественный туалет.
Другие ароматы.
Другие звуки.
Другие интерьеры.
Другие посетители.
Похищенный обитатель места общего пользования воспринимал смену впечатлений как суровое наказание.
Двойник, переведенный из аскетичного изолятора в роскошную комнату, был шокирован изобилием.
С вечера бывший изгой выспался на полу, намеренно проигнорировав мягкий теплый финский лежак и упругий датский матрац.
Тихая ночь раздражала меньше, чем суетный день.
Изредка Двойник чесал задней лапой шею, пытаясь избавиться от непривычного украшения, но каждый раз безуспешно.
Прочее наследие элитного предшественника не вызывало неприятия и отторжения.
Двойник никогда не имел выбора для игр, ограничиваясь рулонами пипифакса и шваброй.
Здесь же предложение отупляло излишеством вариантов.
Немного развлекла великолепная трехуровневая комбинированная игровая площадка, когда-то закупленная международными экологическими дамами в Осло.
Лазить по тонким перегородкам и ловко перепрыгивать через сливные бачки неизбалованному с детства коту нравилось больше.
Двойник перешел к фирменному шведскому набору когтеточек и оставил внушительные метки.
Позанимался чуть-чуть игрушками британского производства: самоходной мышью с виброхвостом, попугаем на резинке и ежиком с иглами, приятными для лап.
Лениво потолкал испанского шагающего бычка, который обиженно мычал, валился на спину и подымался как ни в чем не бывало.
Разогнал швейцарские и австрийские мелодичные шары.
Испробовал беговой тренажер из Брюсселя.
Полизал итальянскую поилку.
Опрокинул пустую керамическую миску с древнегреческим орнаментом.
Дважды посетил выполненные в стиле рококо лотки с комкующимся амстердамским наполнителем.
Постепенно робкий новосел освоился и даже выбрался через дверной лаз в незнакомый коридор.
Тишина и пустота.
Для осмелевшего кота складывалась идеальная ситуация.
Хозяин и хозяйка давно почивали.
Обслуживающий персонал находился в бытовых пристройках.
Стража дежурила у ворот и у мониторов.
Начальник охраны ублажал мастера по груммингу.
Выпущенные из вольеров псы молчаливо разгуливали вдоль бетонной ограды.
Никто не мог помешать Двойнику обследовать этаж.
Пустота и тишина.
Кот не стал приближаться к супружеским апартаментам: от людей, даже спящих, – одни неприятности.
Антикварные куранты, грозно пробившие четыре раза в запертом кабинете, прогнали эрзац-аристократа обратно в комнату.
Владелец рудников и приисков еще не удосужился познакомить беспородного самозванца с кожаным диваном, сибирскими сувенирами, немецкими презентами, голландскими гравюрами, взломостойким и огнеупорным сейфом, рельефным глобусом, директорским креслом и письменным столом.
Двойник, вернувшись к игрушкам, устроился возле двери, чтобы не пропустить миг, когда принесут вкуснятину.
Но до завтрака было еще далеко…
15. Неизбежная утрата
Аристократ, дотащив свежую крысятину до армейского кота, понял, что запоздал.
Старый мутнеющим взглядом смотрел на молодого.
Пришло время Фельдфебелю собираться в последнюю командировку, из которой нет возврата.
Аристократ положил добычу рядом с беспомощным воякой.
Фельдфебель, не обращая внимания на принесенное угощение, кое-как дополз до щели, глянул на забрезживший рассвет и затих.
Тевтонец подтолкнул боевой аппетитный трофей поближе к облезлому телу, распинаемому судорогами.
Фельдфебель слабым подергиваньем хвоста отблагодарил Аристократа за проявленную заботу.
Молодой остался возле старого.
Утро не принесло Фельдфебелю облегчения.
Судороги усилились.
Тевтонец осторожно продиагностировал состояние умирающего кота.
Поникшая шерсть не отреагировала на лизание.
Напряженные, исхудавшие до костей лапы вытянулись.
В горле, схваченном последним спазмом, что-то булькнуло.
Угомонилась летальная дрожь в глубине втянувшегося брюха.
Нехороший коматозный запах образовался в логове.
Тевтонец отступил в дальний угол.
Интуиция подсказала, что печальный исход близок.
Фельдфебель покидал этот мир измученным и голодным.
