– Олаф, вы не могли бы чуть-чуть отойти влево?
– Нет, – огрызнулся ученый. – Мы закончили?
Боб в лаборатории вытянул руки и изобразил короткий танец, вращая плечами и указывая на диспетчерскую, потом на Дверь, а затем обратно. На экране отдаленный Боб за кольцами делал те же движения, но его, по большей части, загораживал Олаф.
– Осталось сорок пять секунд, – сказала Джейми.
Артур потянулся к микрофону:
– Не хочешь обратно прогуляться?
– Если все на этом удовлетворятся, то да.
Пространство между кольцами слабо зарябило, и Олаф вновь возник на платформе, сошел по пандусу и вернулся к своей рабочей станции.
– Погодите, – сказал Майк, – можно еще раз? Он может вернуться?
Артур ухмыльнулся и кивнул.
– Олаф, вернись в Точку Б.
– Что? Ты шутишь?
– Давай, – сказал в гарнитуру Джейми, – побудь паинькой для гостя.
– Это смехотворно! – гаркнул Олаф в сторону диспетчерской. – Мне есть чем заняться.
– Я пойду, – вызвался Боб.
Джейми поглядела на таймер:
– Двадцать секунд.
– Олаф, пожалуйста, – настаивал Артур, – вернись в Точку Б.
Ученый бросил сердитый взгляд на диспетчерскую и снова прошел сквозь Дверь. Монитор показал, как он рявкнул Саше какое-то распоряжение и рубанул себя по горлу ребром ладони. Щелкнул, отключаясь, интерком, и Олаф принялся беззвучно спускать пар. Саша разглядывала свое оборудование и сделала два или три жеста, выражающих согласие.
– На то, чтобы вернуться, у него уйдет десять минут, – сказал Артур. – Если вы видели достаточно, пойдемте в мой кабинет, побеседуем.
Майк оглянулся к мониторам, впитывая каждую деталь. Он кивнул, а Артур переадресовал кивок Джейми. Пальцы той пробежали по клавиатуре, снова раздался звук, похожий на треск лопающихся пузырьков, и все стихло. В павильоне внизу погасли красные лампочки.
Девять
Почти весь кабинет Артура заполонили книжные полки. Две трети стоящих на них книг были старыми научными трудами по астрономии, физике и биологии. Корешки у многих отсутствовали, а переплеты потрескались. Майк опознал одиннадцать авторов, в том числе Герберта Уэллса, чье имя было вытеснено на четырех томах «Науки о жизни»
[22] в черных переплетах.
На полке слева от стола стояли двадцать экземпляров «Истории, что мы знаем». Десять томов в твердой обложке, десять – в бумажной. Как-никак, десять недель в списке бестселлеров «Нью-Йорк таймс». Все учителя, коллеги Майка, прочли эту книгу и пели ей дифирамбы.
Оставшееся место занимали папки, какие-то электронные схемы и несколько фотографий в рамочках. На свободной стене красовался большой плакат с Багзом Банни, Даффи Даком, Хитрым Койотом и другими героями мультфильмов «Уорнер Бразерз». Сшитый из какой-то гладкой материи игрушечный Багз Банни сидел на книжной полке слева от плаката.
Ноутбуку на рабочем столе было минимум года три. Рядом с ним лежали сложенные стопкой темно-коричневые папки. Кроме этого, на столе стояла только фотография Артура, обнимающего женщину со светлыми рыжеватыми волосами.
Напротив стола висел выполненный в КАДе
[23] чертеж двойного кольца Двери Альбукерке, снабженный пометками и врезками с диаграммами.
Артур взглянул на него:
– Эйдетическая память. Как это работает?
Майк пожал плечами:
– Когда мне было десять, я стал видеть муравьев, которые отовсюду тащат мне в голову картинки, словно кадры из фильма. Это все равно что иметь мгновенный доступ к DVD, где с привязкой ко времени сохранено все, что я когда-либо видел. Я могу воспроизвести фильм, перемотать вперед, замедлить, остановить кадр. Если я действительно что-то видел, то могу это вспомнить, а если нет, то нет. Больше никаких ограничений.
– Муравьи?
– В четвертом классе наш учитель естествознания, мистер Толл, показал нам фильм о насекомых. Там была война между двумя муравейниками, и я подумал: «Это точь-в-точь как в моей голове». Мысли и воспоминания сливаются в общую бурлящую массу.
– Интересная метафора.
– Ну да. И я не могу от нее избавиться, потому что не могу забыть. У Одина были вороны, а у меня – муравьишки. – Тут он увидел, что Артур смотрит на чертеж. – Простите. Вас же не особо заботят мои сравнения, верно?
– Вы правы.
Они мгновение изучали друг друга.
– Я тут не для того, чтобы красть секреты или учиться вашим методам, – сказал Майк. – Я мог бы сидеть тихо, наблюдал бы, а вы бы думали, что я идиот. Но у меня другая задача. Реджи нужен человек, способный понять, как тут все устроено. А я могу сделать это быстрее и полнее, чем любой в его штате.
– Конечно.
Они еще несколько секунд постояли друг напротив друга. Майк взглянул на фотографию у ноутбука:
– Это ваша супруга?
– Да.
Майк мигом взвесил все варианты и выпустил муравьишек на волю.
– Вайолет. Вы поженились в 1998 году, когда оба после защиты докторских занимались научной работой в Массачусетском технологическом институте. Вы тогда уже были довольно знамениты в научных кругах.
– Из вас вышел бы фантастический следопыт.
– Реджи дал мне просмотреть досье и копии всех ваших материалов. Ну, в смысле тех, что вы ему предоставили.
Артур пожал плечами и еле заметно улыбнулся.
– Завидую вашей памяти. В прошлом месяце я забыл о собственном юбилее. Я мог поклясться, что до него все еще неделя, и из-за этого до сих пор в немилости. – Он вытащил из ящика стола бутылку. – Скотч?
– С удовольствием.
– Есть варианты.
– Скотч подойдет.
Янтарная жидкость наполнила бокалы.
– Последние десять лет этот проект – вся моя жизнь. Четыре года работы до того, как мы начали в «СЕТ». Два года там, а потом мы с изрядным багажом переселились в «Дверь Альбукерке». С тех пор еще три года испытаний и доработок. Мягко говоря, всепоглощающее исследование.
Он вручил Майку скотч. Оба вежливо приподняли бокалы и сделали по глотку.
Майк поинтересовался:
– Можно задать вопрос?
– Конечно.
