Шестьдесят четвертый…
Шестьдесят пятый…
Шестьдесят шестой…
Баги в системе
Шестнадцать
Артур обнаружил Майка перед дверью своего кабинета.
– Доброе утро, – произнес он, – давно ждете?
Майк покачал головой.
– Хорошо.
– Простите, что я сижу тут в засаде, – сказал Майк, – но у меня есть к вам несколько вопросов.
Артур, кивнув, отпер дверь.
– Конечно. Отвечу, на что смогу, в пределах нашей…
Майк махнул рукой, и они вошли в кабинет.
– Я знаю, – сказал он, – у вас контракт с DARPA. Ни о чем таком я спрашивать не буду.
– В таком случае что я могу для вас сделать?
– Не возражаете, если я закрою дверь?
Лицо Артура окаменело. Впрочем, оно и раньше было не слишком-то приветливым.
– Зачем?
– Вы ведь человек, который умеет хранить тайны.
Артур мгновение смотрел на гостя, а потом кивнул в сторону двери. Майк толкнул ее, и она со щелчком захлопнулась.
– Итак, – сказал Артур, – что на этот раз? Снова проблемы с графиком техобслуживания?
– Забавно, что вы спросили. Я вначале думал, что тут у вас какая-то финансовая афера.
Артур застыл на полпути к креслу и впился взглядом в Майка.
– Что?
– Ну, наполовину растрата, наполовину откат. Не знаю, есть ли тут какие-то юридические различия.
– Лучше бы вам иметь какие-то доказательства своих обвинений, – проговорил Артур, – потому что могу заверить: даже дружба с директором не спасет вас от…
– Все эти работы по ремонту и содержанию производились в главном павильоне, – сказал Майк. – Замена баллонов и сочленений, ну и тому подобное. Только в замене ничто не нуждалось. Вы просто снимаете одну работающую деталь и ставите другую. И устанавливаете новые газовые баллоны вместо на три четверти полных.
Артур мотнул головой.
– Это все из-за того, что муфты подсифонивали.
– Они не сифонили, – возразил Майк.
– Без обид, – сказал Артур, – но откуда вам знать?
– Потому что вчера я видел, как меняли одну из них. Она не подтекала.
– Вы могли не заметить. Мы оба были наверху…
В голове Майка процессия черных муравьев снова несла картинки, которые кадр за кадром воспроизводили вчерашний эксперимент. Он смотрел через окно диспетчерской и периферийным зрением видел мониторы, на которые шли изображения с трех установленных в разных местах камер. На двух из них была видна муфта, и он четырежды просмотрел то, что на них происходило, каждый раз фокусируясь на разных деталях.
С разъемов ничего не сочилось.
– …в диспетчерской.
Майк постучал себя по виску.
– Если бы была утечка, я бы ее не пропустил.
Артур притих в своем кресле.
Майк уселся напротив физика.
– В некотором смысле тот факт, что вы ведете только бумажные записи, помогает проворачивать подобные трюки. В вашингтонский компьютер все попадет по частям, никто не увидит цельной картины, кроме нескольких стажеров, которые, вероятно, совсем отупели от бездумного труда.
Они мгновение смотрели друг на друга.
– Думаю, – начал Артур, – мне надо поговорить с мистером Магнусом. – И он потянулся к телефону на столе.
Майк помотал головой.
– Не утруждайте себя. Я сказал, что думал, будто тут у вас финансовая афера, но это не так. Как только в Вашингтоне наступило утро, я первым делом переговорил с Реджи. Попросил у него копии вашего бюджета за последние два года. За последние шесть кварталов он сократился.
– Поверьте, я знаю.
– Я также перепроверил бюджет, исходя из предположения, что вы просто переставляете одни и те же компоненты, и все сошлось.
– Это, должно быть, какие-то впечатляющие математические вычисления.
Майк пожал плечами.
– К тому же у вас устаревший ноутбук, и вы ездите на дешевой машине.
– Не такая уж она и дешевая.
– Но не для того, кто наворовал десятки миллионов. Сам факт того, что вы считаете «додж» недешевой машиной, подсказывает мне: в вашем матрасе не хранится куча налички.
– Так вы решили драматично заявить, что мы не воруем миллионы у DARPA?
– Нет. Я хотел дать понять, что не собираюсь опережать события и в чем-то вас обвинять.
– Но вы позвонили Магнусу.
– Позвонил и попросил копии бюджета. Он мне их выслал. Все.
Артур откинулся в кресле.
– Вы не сказали ему, зачем вам это понадобилось?
– Нет, – ответил Майк. – Хотя есть одна загвоздка. Хищений у вас нет, но есть что-то другое. И если только ваши инженеры не гораздо глупее, чем кажутся, они в этом участвуют. А значит, здесь что-то происходит.
Лицо Артура снова окаменело.
– Я просто высказываю свои соображения. Вам лучше начать играть со мной начистоту, так как я намерен разобраться, что тут творится. Если это что-нибудь безвредное, тогда ладно, Реджи до такого дела нет. Или, может быть, ему это и знать незачем. Но если нет…
– То?
Майк откинулся на спинку кресла.
– Спасибо, – через мгновение сказал Артур, – что не посвятили Магнуса в свою первоначальную теорию.
– Пожалуйста.
– Я знаю, он волнуется о том, как тут обстоят дела, и последнее, в чем мы нуждаемся, – это новые подозрения. – Он подался вперед и принялся барабанить пальцами по столу. Потом опять откинулся в кресле. – Этот проект включает в себя… ну, много вычислений. Выкладок. Кодов. Мелких инженерных уловок. Большинство тех, перед кем мы отчитываемся, – бюрократы. Юристы, бизнесмены, бывшие военные чины. Большинство из них не способны оценить, насколько трудоемки подобные вещи.
– Я могу это понять.
– Поэтому мы постоянно занимаемся техобслуживанием. Да, девяносто процентов такой работы проводится именно для того, чтобы у нас появились документы и материалы, которыми можно помахать, доказывая, что мы что-то делаем. Это также дает мне повод держать на зарплате старший инженерный состав.
– Чрезвычайно щедро с вашей стороны.
– Черт возьми, да, – сказал Артур. – Они дали подписку о неразглашении, но у людей ко всему меняется отношение, когда падает доход. Не хочу предоставлять им повод пересмотреть свою преданность.
– Думаете, они могут это сделать?
