– Мы не уверены в том, что он стабильный.
– В том, что он нестабильный, мы тоже не уверены. Из-за ограничений в мощности мы могли открывать Дверь только на девяносто три секунды. А этот проход открыт уже более двух часов.
Майк перевел дух и сосчитал до трех. Артур снова опустил глаза к белой линии.
– Хотелось бы знать, насколько безопасно исследовать составные части конструкции. Вдруг они до сих пор работают, вопреки показаниям приборов.
Майк увидел, как за плечом Артура брови Нила поползли вверх.
– Прежде чем я рискну такое проделать, нужно провести множество тестов, – сказал инженер.
– Присоединяюсь, – добавила через громкоговоритель Саша.
Артур посмотрел назад, потом – вверх.
– С каких это пор вы так оробели?
– С тех пор как все пошло наперекосяк, – покачал головой Нил.
– Что пошло наперекосяк?
– Боб, – напомнил Майк.
– Это был идиотский несчастный случай, – сказал Артур. – Я думал, мы уже сошлись на этом.
– Артур, это не так, – возразил Нил. – Даже если игнорировать то, что случилось с Бобом, то, что сейчас происходит, происходить не должно. Оно просто не может происходить на самом деле.
– Это какая-то новая физика? – спросил Артур.
– Да, – заявил Олаф, – так и есть. И нам не следует притворяться, что мы ее понимаем.
На несколько мгновений стало тихо. Потом запиликал телефон Артура.
– Это Джейми, – сказал он, пробежав эсэмэску глазами. – Судя по первым результатам, с ней все в порядке. Медосмотр, рентген, КТ. Всё в норме. Результаты общего анализа крови будут с утра.
– Хорошо, – выдохнул Майк.
– Олаф, – позвал Артур, – если ты присоединишься ко мне в моем кабинете, мы могли бы приступить к обычным тестам. Начнем с тех, которые делали вначале, и – между нами – я уверен, что их можно будет проводить по ускоренному графику. – Он подождал, не будет ли от кого-нибудь комментариев, и продолжил: – А пока мы должны постоянно держать Дверь под непосредственным наблюдением, пусть даже не тестируя. Можно, скажем, установить шестичасовые дежурства. Майк, если вы по-прежнему готовы внести свою лепту, это очень помогло бы.
Майк кивнул:
– Конечно. По человеку с каждой стороны?
– Пока Дверь открыта, это практически одно помещение. Наверно, обойдемся одним наблюдателем. И вот что… Саша?
– Да?
– Ты у нас самая бескомпромиссная. Посмотри, не может ли Энн организовать нам поздний ланч. Не знаю, как вы, но я не ел уже семь или восемь часов.
Нил на заднем плане расслабился.
– Я бы, возможно, тоже пообедал. Ночь будет долгой.
Артур повернулся к Майку спиной и пошел по пандусу прочь от колец.
Двадцать девять
Утренняя коробка с выпечкой была еще запечатана. Нил проткнул прозрачную пленку пальцем и извлек свой кекс с бананом и орехами. Майк поглядел на коробку.
– Для того чтобы я забрал пончик Боба, прошло еще слишком мало времени?
– Наверно, – сказал Майк, – но его все равно тут нет. Думаю, Энн отменила заказ. Она таких вещей не забывает.
Майк подавил вздох и кивнул.
– Я думал, Артур поставил тебя на дежурство на завтрашний вечер.
– Да, но я все равно должен делать свою работу. Тебя тоже назначили в смену?
– Он поставил меня в пару с Джейми. Отчасти потому, что я недостаточно знаю о проекте, чтобы дежурить в одиночестве, отчасти чтобы она могла убедить меня, что с ней все в порядке.
– Ты пончик с джемом не хочешь?
– На самом деле нет.
– А как насчет шоколадной штуковины?
– Что?
Нил потянул за заднюю стенку и наклонил коробку. Майк сделал два шага в ее сторону и увидел композицию из темного шоколада и слоеного теста.
– Шоколадные круассаны я люблю, – сказал он. – Это чей-то?
– Для меня он в новинку, – ответил Нил. – Думаю, он твой. Если кто-нибудь нажалуется, я тебя прикрою. – Он отрезал верхушку своего кекса и подхватил на нож масляный шарик.
Вошла Энн и направилась к кофейнику.
– Теперь вы, – сказал Майк, – моя новая любимица.
– Спасибо, – с улыбкой ответила она, – а почему?
Майк поднял круассан:
– Как вы узнали, что я их люблю?
Энн покачала головой:
– Это не я.
– Нет?
Она снова покачала головой и наполнила свою кружку.
Нож Нила, лязгнув, упал в раковину.
– Может, это благодарность Артура за то, что вы ничего не сказали DARPA.
– Негусто для благодарности. К тому же мы с ним разговаривали с Реджи вчера во второй половине дня.
– И как все прошло?
– Он был прав. Реджи ему даже по рукам не надавал за то, что Джейми не запретили кросс.
– Хватит произносить мое имя всуе, – сказала Джейми.
Она прошла мимо них, обогнула Энн и оказалась перед кофейником. Нил отклонился с ее пути, когда она потянулась за крулером и своей громадной кружкой.
– Ты знаешь что-нибудь об этом круассане? – спросил он.
– Круассан с шоколадной начинкой. – Она бросила взгляд на коробку. – Ну да, он для Майка. Я добавила его в заказ.
– Ты?
– Говорила же вам, что это не я, – направляясь к двери, заметила Энн.
Майк перевел взгляд с пирожного на Джейми.
– Как ты узнала?
Та пожала плечами:
– Магнус на днях звонил насчет отчета, ну я его и спросила. Он сказал, в колледже на завтрак ты только их и ел.
– Так и было.
– И ты добавила его в заказ, – повторил Нил.
Джейми кивнула и скрылась за дверью. Майк продолжал смотреть ей вслед, а потом спросил:
– Мне кажется или она стала куда милее после визита к врачу?
Инженер медленно и глубоко вздохнул.
– Может, ей дали каких-нибудь крутых болеутоляющих?
– С чего бы? С ней ведь все в порядке.
– У тебя есть идея получше?
– Возможно, я начинаю ей нравиться.
Нил сумел не усмехнуться в открытую и вытащил из шкафчика чашку.
– Предпочтительнее предположить это, чем какие-то повреждения мозга, – заметил Майк.
– Артур сказал, что у нее нормальные результаты томограммы.
– Они в целом нормальные, к тому же лишь по результатам беглой проверки, – сказал Майк. – Мозг – штука очень чувствительная. Небольшое изменение тут или там, несколько новых проводящих путей – и вы получаете совершенно другого человека.
