Гестационный диабет достаточно широко распространен: им заболевают около 18 % беременных женщин. Доподлинно не установлено, но принято считать, что гормоны, вырабатываемые во время беременности, блокируют действие инсулина, и уровень сахара в крови начинает расти. Обычно после родов все приходит в норму.
У Кесси уровень сахара в крови оказался настолько высоким, что ей пришлось делать инъекции инсулина. Она надеялась восстановиться после родов, но болезнь не отступила.
Как многие люди, имеющие проблемы с едой, Кесси очень точно описывает дальнейшее развитие событий. «Ты попадаешь в замкнутый круг. Винишь себя за диабет с ребенком на руках, за съеденную пищу. Одно подогревает другое. В конце концов, любые попытки что-либо делать стали казаться мне бессмысленными, и я начала есть еще больше».
Она медсестра и на работе видела людей, болеющих диабетом второго типа со всеми сопутствующими осложнениями.
Следуя рекомендации воздерживаться от жирной пищи, она резко увеличила потребление углеводов. По утрам она ела сладости, сухие завтраки и тосты. На обед полагались сэндвичи. Ужин преимущественно состоял из готовой еды с доставкой на дом. Она часто перекусывала втайне ото всех, поскольку постоянно испытывала чувство голода, вызываемого инъекциями инсулина. За последующие четыре года она набрала огромный вес.
Когда Кесси прислала мне электронное письмо, она была в таком отчаянии, что планировала сделать бариатрическую операцию, не видя другой возможности похудеть. Она перепробовала все известные варианты, включая диету «весонаблюдателей» (Weight Watchers) и диету «Мир похудения» (Slimming World), но ни одна из них не дала желаемого результата.
Я хотел помочь Кесси самостоятельно, но дозы принимаемого ею инсулина были настолько высокими, что невозможно было предвидеть, к чему приведет диета. Поэтому я передал информацию о ней своей жене — терапевту Клер, повидавшей немало диабетиков.
Она поговорила с Кесси и выяснила, что у той есть персональный консультант по вопросам лечения диабета. Главное, Кесси точно знала, как поддерживать нормальный уровень сахара в крови и не делать лишних инъекций, которые могли привести к падению уровня до опасной отметки. Тщательно все перепроверив, Клер разрешила приступить к диете. Также она объяснила Кесси принципы диеты «800 калорий» и рассказала, что можно есть, а что нельзя. Дополнительно Кесси были предложены консультации по телефону и электронной почте.
Кесси не была уверена, что справится с такой строгой диетой, но у нее была серьезная мотивация. Во-первых, Грейс. Она не хотела, чтобы дочь росла с ожиревшей и беспомощной мамой. Во-вторых, она достигла дна. «Терять мне было нечего», — говорит Кесси.
Вскоре она с удивлением обнаружила, что соблюдать диету совсем не сложно. Впрочем, в первые дни ей пришлось нелегко — «казалось, мой желудок пожирал сам себя», — но она быстро втянулась в процесс, который шел ей только на пользу. Много белков и овощей, никаких быстрых углеводов. Вечером она позволяла съесть небольшую порцию обычного ужина своего мужа — жаркое или салат.
Удивительно, но через неделю чувство голода исчезло. Впервые в жизни ее голова не была занята навязчивыми мыслями о еде. Это стало откровением.
Через две недели Кесси прекратила колоть инсулин и принимать метформин. Лекарства стали ей не нужны, так как уровень сахара в крови пришел в норму и оставался стабильным.
За восемь недель диеты она похудела на двадцать килограммов. «Я чувствую себя великолепно. Мысли о еде больше не преследуют меня. Я полна энергии и абсолютно счастлива. Я верю, что судьба дала мне второй шанс. Впервые я полностью контролирую свою жизнь», — говорила Кесси.
Через пару месяцев после отказа от лекарств Кесси написала в электронном письме, что после многолетних безуспешных попыток сумела опять забеременеть.
«Моя акушерка рассказала, что некоторые исследования объясняют ранее диагностированный у меня поликистоз яичников высоким уровнем инсулина в крови. Полагаю, что отказ от инсулина помог мне забеременеть. И хочу отблагодарить вас не только за избавление от обжорства и возвращение меня к жизни. Благодарю за то чудо, которое вы помогли совершить, чудо, на которое я перестала надеяться».
Роль стресса
История Кесси наглядно демонстрирует взаимосвязь между пищей и настроением. Стресс, злость, страх и тревожность побуждают человека съесть очередной бисквит, который, в свою очередь, повышает до опасной черты уровень сахара в крови.
Потеря близких, развод, проблемы на работе, увольнения… Чем больше я общался с людьми во время написания этой книги, тем сильней убеждался, сколь значительно влияние эмоций на людей. Почти все связывали свои проблемы с тем или иным эмоциональным потрясением.
Более ста лет назад Генри Модсли (Henry Maudsle), один из основоположников современной психиатрии, обратил внимание на тот факт, что после получения травмы в крови резко повышается уровень сахара. В качестве примера он приводил историю одного солдата, который заболел диабетом второго типа сразу после того, как узнал об измене жены. Позднее ученый Гарвардского университета Уолтер Кэннон (Walter Cannon), автор теории «реакция бей или беги», установил, что уровень сахара в крови резко вырастает у кошек после испуга и других стрессовых ситуаций.
Что же происходит с организмом? Отрицательные эмоции, например злость, фрустрация и тоска, повышают уровень таких гормонов стресса, как адреналин и кортизол. Эти гормоны принимают участие в возникновении реакции «бей или беги». Они поднимают уровень сахара в крови, тем самым наделяя нас дополнительной энергией и спасая в экстремальных ситуациях. Исследование показало, что после прыжка «банджи-джампинг» уровень сахара в крови резко подскакивает. Это то, что нужно здоровому человеку, но опасно для диабетика.
Гормоны стресса снижают чувствительность мышц к инсулину, стимулируют печень выбрасывать больше сахара в кровь и блокируют выработку инсулина поджелудочной железой, не позволяя тем самым инсулину перенаправлять глюкозу в мышечные клетки.
Картина проясняется: стресс усиливает разочарование, грусть и гнев. Для поднятия настроения вы начинаете есть все больше и больше.
«Депрессии, сомнения, неуверенность и страдания изменили нашего отца до неузнаваемости»
Энтони и Ян Уайтингтон до самого последнего момента не замечали, что их отец Джеф впал в депрессию, вызванную диабетом. Этот диагноз был поставлен Джефу, когда ему исполнилось 50 лет. «Как и мы, он воспринял диабет как еще одну болезнь», — вспоминает Энтони. Они знали, что он принимает лекарства от повышенного уровня холестерина и высокого артериального давления. «Новость о диабете не стала для него каким-то важным событием. Он ничего не рассказывал. Лишь стал принимать больше таблеток».
Лечащий врач мог изменить отношение Джефа к болезни, но не сделал этого. Он даже преуменьшил опасность, сказав, что диабет второго типа не является серьезной проблемой и с ним можно жить, принимая лекарства.
