Я надела джинсы, футболку, взяла в руки сумку и ветровку и, чмокнув тетушку в щеку, вышла из квартиры. Спустившись по лестнице, я вышла из подъезда. Бабье лето было в самом разгаре. Уже с неделю стояла довольно жаркая погода, но не летняя изнуряющая жара, а вполне комфортная. Листья на деревьях уже пожелтели, а кое-где и облетели. Но совсем скоро деревья полностью обнажатся, и, как сказал поэт, наступит «унылая пора, очей очарованье».
Я села в свой «Фольксваген» и поехала к Перегудникову.
Подъехав к дому номер пять по улице Жасминной, я поняла, что что-то случилось, потому что у ворот стояла полицейская машина, а около нее – мой знакомый оперативник Артур Кононенко, молодой парень примерно моего возраста, невысокий, но крепкий брюнет с серыми глазами.
– Артур, – позвала я его, – что здесь происходит? Или уже произошло?
– Уже произошло, – мрачно ответил он. – Совершено нападение на хозяина коттеджа.
– Вот как? Он вчера звонил мне и просил о помощи.
– Он объяснил, в чем конкретно заключается причина его обращения к тебе, Женя? – спросил Кононенко.
– Нет, по существу, он ничего не сказал, хотя я и спрашивала его насчет угроз и попытки совершения покушения. Он только сказал, что это – не телефонный разговор и что он все объяснит при встрече. А встреча эта была назначена на сегодняшнее утро. Артур, а что все-таки случилось?
– Домработница Владислава Семеновича Перегудникова – владельца этого коттеджа – сегодня, придя утром в дом, обнаружила его лежащим без сознания в гостиной на первом этаже. Она сразу же вызвала «Скорую». А…
– Что сказали врачи? – перебила я Кононенко. – В каком состоянии Перегудников?
– В довольно тяжелом. У него сотрясение мозга, резаная рана, многочисленные ушибы.
– Чем была нанесена рана? Орудие нашли? Нож?
– Нет, не нашли, видимо, преступник забрал его с собой.
– А что сказали врачи? – спросила я.
– Пока ничего определенного. Они уже увезли его в больницу, сказали, что необходима срочная операция.
– Значит, без сознания… Стало быть, он ничего не мог рассказать: что и как, кто на него напал, – задумчиво произнесла я. – Какие у тебя есть версии? Ограбление?
– Возможно. В его кабинете, примыкающем к гостиной, находится сейф. Так вот, он был открыт.
– И конечно, пустой?
– Ну, естественно. Иначе зачем его было открывать? Чтобы все оставить?
– У Перегудникова есть родственники? – спросила я.
– Да, – ответил Кононенко, – родная сестра. Она уже здесь, ее вызвала домработница. Мы попросили сестру посмотреть, все ли на месте.
– Ну и как?
– Из дорогих вещей все осталось на своих местах. Ну, ювелирные украшения покойной супруги, столовое серебро, довольно обширная коллекция редких почтовых марок. Оказывается, Перегудников, по словам сестры, является страстным филателистом.
– А где находились все эти ценные вещи? – поинтересовалась я.
– Ювелирка – в старинном футляре-шкатулке в спальне. В кабинете, в отдельной секции, лежали марки. Столовое серебро, как водится, на кухне. Ну вот, собственно, и все.
– А что могло находиться в сейфе? Выяснили у сестры? Как, кстати, ее зовут?
– Зовут ее Тамара Семеновна Алешечкина, а что было в сейфе – она не знает.
«Значит, это тот самый Перегудников, о котором говорила тетушка, – подумала я. – Сходится и имя, и, соответственно, отчество. Ну, это и понятно, ведь они родные брат и сестра».
– Артур, а как преступник проник в дом? – спросила я.
– Элементарно, Женя: вскрыл замок отмычкой, причем отмычкой отменного качества, как показала экспертиза.
– Странно, что из дома ничего не исчезло, – сказала я. – Что же тогда преступнику было нужно?
– Ну, кое-что исчезло, – отметил Кононенко.
Я вопросительно посмотрела на него.
– В доме не оказалось ни ноутбука, ни мобильника, – ответил Артур на мой невысказанный вопрос.
– Может быть, просто не нашли? – предположила я.
– Женя, но ведь эти вещи – не иголка в стоге сена, – возразил он. – Зачем их прятать? Нет, их явно забрал преступник.
– Ладно, а что с охраной коттеджей? – спросила я.
– В поселке находятся тридцать четыре коттеджа. Поселок огорожен каменным забором высотой так, – Артур прикинул, – метра два с половиной.
– Камеры видеонаблюдения есть? – спросила я.
– А как же!
– То есть запись ведется.
Кононенко утвердительно кивнул.
– В поселок имеется только один въезд, – продолжал оперативник, – в будке круглосуточно находится охранник. Он утверждает, что посторонних на территории поселка за последние двое суток не было. Да и за ограждением никто подозрительный замечен не был.
– Интересно, как это охранник мог определить, есть кто за забором или нет? Надо бы проверить видеозапись, – сказала я.
– Уже проверили, – ответил Артур. – Правда, по-быстрому посмотрели, но охранник не соврал.
– Что же тогда выходит? Если здесь настолько крутая охрана, что через забор не перемахнешь, а если и получится, то сразу на мониторах засветишься, значит, преступник из числа местных? То есть, надо полагать, что это житель поселка?
– Не исключено, – ответил Артур.
– А какие отношения были у Перегудникова с соседями? – спросила я.
– Ну, Женя, мы здесь всего-то несколько часов, а ты хочешь, чтобы уже был готов опрос соседей. Так не бывает, – резонно заметил Артур, – хотя Михаил уже этим занялся. Соседи, которые проживают непосредственно рядом с Перегудниковым, были опрошены в первую очередь – они заявили, что ничего экстраординарного не заметили. Это касается как коттеджа потерпевшего, так и поселка в целом.
– Артур, можно тебя? – спросил подошедший блондинистый парень.
– Ну что, Олег? Что-нибудь прояснилось? – спросил его Кононенко.
– Отпечатки сняли, – парень пожал плечами, – теперь их пробивают по базе, в общем, действовали как всегда.
– А следы обуви?
– С этим сложнее, давай отойдем, – Олег покосился на меня.
– Женя, извини, – сказал Артур и пошел за Олегом.
Я решила пройти в дом и поговорить с сестрой Перегудникова: надо было выяснить, как быть дальше. В смысле, необходимости моих услуг. Перед тем как войти внутрь, я окинула взглядом дом и участок в целом. Участок был ухоженный, с разросшимися плодовыми деревьями и аккуратно подстриженными кустарниками. Дорожки, посыпанные гравием, вели к большой клумбе с цветами, находившейся в центре перед домом. Сам коттедж представлял собой одноэтажное каменное строение, но с застекленной верандой. Еще одной отличительной деталью были «французские» окна от пола до потолка, закругленные вверху. Неподалеку от дома находился гараж.
