Пилот вернулся к своему экрану.
– Боже, да куда он подевался?
– Может, решил принять душ, снял форму, вот и не слышит, – предположил техник. – Прием!
– Что там?
– Люк закрывается.
– Ну, это уже ни в какие ворота. Эти идиоты-морпехи, наверное, решили поиграться с оборудованием и…
– О-оу.
Пилот опустил глаза на приборную панель и понял, что так взволновало техника. Произошло открытие внешнего люка.
– Не знаю, что происходит, но с меня хватит, – сказал пилот. – У нас скоро запланировано корректирующее включение импульса тяги, и я не хочу, чтобы у нас осталась дыра в стене, черт возьми. Прервать операцию, пусть этот идиот сидит между двух люков.
– Принято, – сказал техник.
Пилот взялся за рычаги управления.
– О-оу, – снова сказал техник.
Судя по обоим экранам, крышка люка все еще была открыта.
– Кто-то еще даже не представляет, в какое дерьмо он вляпался, – сказал пилот.
– Он в скафандре, – сообщил техник. – Вышел за пределы корабля, – техник включил внешнее освещение. – Смотри.
В их поле зрения появилась фигура в космическом скафандре, она медленно плыла в ярком свете внешних ламп.
– Кто это, черт возьми, такой? И что он там делает?
Изли пришел в себя.
Что…
Горло!
Он схватился руками за шею и почувствовал под пальцами, обтянутыми перчатками, ребристую поверхность космического костюма. Быть того не может, он в вакууме, в скафандре. Из раны в горле сочилась слизь, она уже залила прозрачную маску и мешала обзору. Изли судорожно попытался закричать. Позвать на помощь.
– У-унгх! Го-о-огх!
Но слова не складывались.
Он повертел головой, пытаясь понять, где он.
Вон же, вон его корабль, он отдаляется!
Изли потянулся к ремню, попытался нащупать бляшку страховочного троса, который вернет его назад, в безопасность.
Но на ремне ничего не оказалось.
Его тут же сдавили холодные пальцы паники. Он кашлял, задыхался из-за раны в горле. Это же верная смерть!
Нет, нет, стойте, погодите же! Его не могли не заметить. Нельзя просто так взять скафандр для работы за бортом, датчики и камеры фиксируют каждое движение. И внешний свет включен, значит, они его видят. Они отправят кого-нибудь ему на помощь, нужно только подождать пару минут. Все будет хорошо. А потом они его подлатают…
Что-то мелькнуло у него перед лицом. Поначалу Изли не разглядел, что это такое, потому что маска была грязной. Он повернул голову назад, выкрутив шею так сильно, насколько это было возможно, и поморгал. Маленький вытянутый предмет, размером со столбик четвертаков, проплыл мимо его шлема. Изли медленно повернулся, так, чтобы внешние лампы с корабля падали на защитное стекло шлема под другим углом, и тогда смог разглядеть получше. На цилиндрическом предмете светились какие-то цифры…
Холод пробрал Изли до самых костей.
Это была бронебойная граната. И цифры сменялись, отсчитывая секунды.
Пять… Четыре… Три…
– Н-н-нет! – наконец, он смог выговорить хотя бы одно слово.
Но это было уже неважно. Еще секунда и…
От вспышки внешние датчики на обшивке корабля поляризовались, и фигура в космическом скафандре беззвучно разлетелась на куски. Жидкости, которые были в организме, почти моментально кристаллизировались в холодном вакууме и бесцветным, замерзшим, прозрачным облаком устремились в разные стороны, в черноту, к далеким звездам.
Техник на мостике сказал:
– О, боже.
Пилот молча кивнул.
«Ну и смерть. Интересно, успел ли бедолага понять, какая смерть его ждет? Хорошо, если нет…»
15
В Хьюстоне Джеймсу Т. Ликовски рассказали новости.
Внутри него растет нечто. Рано или поздно оно вырвется наружу из его груди, как сюрприз из торта на день рождения, оно прогрызет себе путь и в процессе рождения убьет его. Пока-пока, Джим. Приятно было познакомиться.
Все очень просто.
Поначалу он буквально потерял дар речи, но, когда шок прошел, Джима охватил ужас. Он понял, что скоро умрет.
Доктор Драйнер и доктор Рейни сказали, что им жаль, но они ничем не могут помочь.
– Но вы можете его убить? Вырезать?
– Нет, тогда вы тоже умрете, – сказал Драйнер. – Это очень цепкая форма жизни, – он был спокоен, словно речь шла о погоде. А чего ему было волноваться? Ведь у него в животе не росло чудовище.
– О, боже!
Двое докторов стояли рядом с кроватью, на которой сидел Ликовски, оба в стерильных комбинезонах. За их спинами маячил вооруженный охранник, тоже в комбинезоне. На его правом бедре висела кобура с пистолетом.
– Значит, я что-то вроде инкубатора для этой твари, – это было скорее утверждение, чем вопрос.
– Да. Послушайте, если вас это как-то утешит, ваша жена получит страховые выплаты в полном размере. Мы не оставим ее в беде.
– О, да, от этого мне гораздо лучше, – из-за сарказма эта фраза прозвучала очень горько. Теперь, когда он знал, что с ним происходит, он начал отчетливо чувствовать, как существо внутри него шевелится.
Готовится прогрызать себе путь на свободу через его кишки.
Нет!
– Ай, – воскликнул он и схватился руками за живот. Потом вдруг резко вскочил с кровати и слегка покачнулся.
Врачи выглядели обеспокоенными.
– Ликовски! Вы в порядке? Джеймс?
– Телеметрия! Что на мониторах?
Они беспокоились не о нем, а об этом паразите внутри него, Джеймс вдруг понял это. Да пошли они.
– Я… что-то происходит! – он задергался, будто потерял контроль над мышцами. Да, что-то происходит, но вовсе не то, о чем они думают. Он резко отдернул руку от Рейни, одновременно шлепнув его по лицу другой рукой. Развернулся полукругом, продолжая трястись всем телом. Рейни отшатнулся.
– Твою мать!
Давай же, давай, подзови охранника!
– Помоги же нам! – приказал Рейни.
Отлично.
Оружие на боку у толстого охранника было спрятано в кобуру с ремешком из полиформальдегида, который удерживал пистолет внутри таким образом, что никто посторонний не мог его вытащить. Ремешок отстегивался простым движением большого пальца. Джеймс раньше с такими сталкивался, его знакомые из Охраны правопорядка носили оружие в подобной кобуре. Если бы у охранника было военное снаряжение с идентификацией личности, то у Джеймса не осталось бы ни единого шанса, но ему повезло. К тому же охранник был в перчатках, значит, никакого сканера отпечатков пальцев на кобуре не было.
