Все остальное случилось слишком быстро: молниеносный удар, мгновенный блеск стали перед самым носом, протяжный звон, от которого едва не заложило уши, и хлесткий щелчок по правому плечу, от которого Айра зашипела и едва не выронила рапиру.
В самый последний момент она все же успела отшатнуться, так что Бриер не смог вторым ударом достать ее в живот. Зато у него получилось зацепить повторно правую кисть, и вот тогда она наконец бессильно разжалась, а рапира, обиженно дребезжа, с грохотом покатилась по каменному полу.
Одержав верх, Бриер немедленно остановился и обеспокоенно подошел.
— Айра, ты как? Прости, что я тебя задел. Говорю же: отвык. Сильно болит?
Девушка поморщилась, растирая онемевшую руку, и подобрала упавшее оружие, но достойно ответить противнику не успела — за ее спиной внезапно выросла мрачная тень, чьи-то руки осторожно отодвинули ее в сторону, а странно огрубевший голос глухо прорычал:
— Я кому сказал: осторожнее?!
Юноша непроизвольно отступил на шаг, когда тяжелый взгляд учителя едва не испепелил на месте. У мастера Викрана отчетливо пожелтели глаза, из-под верхней губы показались кончики удлинившихся зубов, а неестественно ярко загоревшиеся зрачки расширились так, что показалось — еще миг, и оттуда вырвется настоящее пламя. Или что-то пострашнее простого огня, от чего пока не придумали защиты даже в Ковене.
Айра с беспокойством обернулась и, вздрогнув, поспешно вмешалась:
— Со мной все хорошо, учитель. Он меня не ранил. Я сама виновата, что пропустила удар.
— Бриер! — словно не услышал маг.
— Я… простите, учитель, — виновато понурился юноша. — Я забылся.
— С каких это пор ты перестал контролировать свою силу?!
— Это больше не повторится.
— Я надеюсь, — внезапно похолодел голос мастера Викрана. На его лицо, вновь вернулась невозмутимость, а глаза снова стали синими. Правда, не спокойными, как теплое летнее море, а настолько ледяными, что даже Айре стало не по себе. — Иначе я буду разочарован и начну считать, что за два года ничему не смог тебя научить. Для охранителя недопустимо потерять контроль над собой, своим телом, даром и щитом. Если подобное повторится еще раз, твое обучение продолжится совсем в ином месте и без меня. Ты понял?
Бриер, не смея поднять глаз, звучно сглотнул.
— Да, учитель.
— Продолжайте.
Наставник ожег провинившегося ученика злым взглядом и отвернулся, а Айра совсем расстроилась.
По ее мнению, ошибка была ее, а Викран не прав: она получила по заслугам. Да и не случилось ничего страшного — рука уже почти не болит, а если и появится назавтра небольшой синяк, так она и пострашнее видела…
Некстати подумав о начале обучения, девушка непроизвольно поежилась и поскорее отогнала неприятные воспоминания. Бр-р. Хоть это лер Альварис приказал ему быть жестоким, но помнить о тех кровоподтеках не хотелось. Испытывать подобное во второй раз — тоже. Но еще больше не хотелось, чтобы о них помнил он. И продолжал себя винить за то, что случилось.
Последние минуты боя прошли довольно вяло и без всякого энтузиазма. Бриер опасался вызвать неудовольствие учителя во второй раз, отчего делал все возможное, чтобы не коснуться противницы даже кончиком рапиры. Айра, в свою очередь, переживала за него. Мастер Викран больше не вмешивался, предоставляя им возможность неубедительно изображать поединок, и незаметно морщился, когда то один, то другой начинали откровенно вилять с ударами. Иногда открывал рот, чтобы поправить, однако с его губ не слетело ни единого слова. И сроки он выдержал до последней секунды. Лишь когда положенное для занятия время истекло, хмуро отвернулся и бросил в тишину: «Довольно!» — ученики с невероятным облегчением разошлись.
— Бриер, ты свободен. Следующее занятие через три дня. Но ближайшие вечера тебе придется посвятить медитации и самоконтролю. Чтобы больше я таких ошибок не видел.
— Да, учитель. Спасибо за урок, — Бриер, коротко поклонившись, вернул рапиру на место, быстро обулся и, бросив на Айру сочувствующий взор, молча вышел.
Тяжелая дверь за его спиной с неприятным грохотом закрылась, пустив гулять по залу долгое эхо. С наружной стороны что-то лязгнуло, будто задвинутый с раздражением засов. Затем захлопнулось верхнее окно, оборвав поток прохладного воздуха. Зашептались тени в далеких углах. Наконец все окончательно стихло, и во внезапно загустевшей тишине, нагоняющей тревожные воспоминания, Айра со вздохом опустила руки.
— Что дальше, учитель?
Мастер Викран несильно вздрогнул и быстро поднял глаза.
ГЛАВА 11
— Эиталле делает эльфов неуправляемыми, — говорил когда-то Марсо. — Ради той, которую выбрало Эиталле, они готовы, на все и не способны причинить ей вред. Для эльфа это хуже смерти. Хуже предательства и самой страшной кары, которую ты можешь себе измыслить. Когда она улыбается, они счастливы. Когда грустит, им больно. Когда обнимает чужого мужчину, они сходят с ума, а когда умирает…
Айра машинально взглянула на руку, на которой уже расплывался багровый кровоподтек, и содрогнулась.
Всевышний… да Викран должен был сейчас с ума сходить от бешенства! Сама мысль о том, что его Эиталле причинили боль, должна вызывать у него желание удавить святотатца на месте. Эиталле — проклятие эльфов. Их безумие, кара и самый страшный недуг, от которого каждый из них мгновенно теряет голову и подчиняется только одной мысли — о ней. А это значит… господи!
Айра испуганно обернулась и, встретив горящие в полутьме сине-желтые глаза, с ужасом поняла: так и есть. Бриеру невероятно, просто сказочно повезло, что Викран умеет держать себя в руках. И не только не выплеснул на нерадивого ученика свой гнев, но и заставил себя смотреть, как Бриер снова поднимает оружие. Зная, что это может повториться. Зная, что в любой момент они оба могут ошибиться. Боже! Для него это, наверное, была пытка!
Айра сглотнула, когда маг бесшумно подошел и осторожно взял ее за руку — ту самую, синяк на которой в ту же секунду начал стремительно пропадать. Она в панике замерла, обшаривая расширенными глазами непроницаемое лицо мага, а потом виновато прошептала:
— Прости.
Залечив синяк, Викран с досадой рыкнул:
— Болван!
— Бриер не виноват, — торопливо сказала Айра. — Это моя вина. Это я ошиблась. Не сердись на него, пожалуйста. И прости меня за эту глупость.
— Да не Бриер… я — болван, — тяжело вздохнул маг. — Оказывается, это так трудно — быть твоим учителем. И так нелегко делать вид, что ничего другого между нами нет.
Она удивленно вскинула голову и тут же вздрогнула, потому что мужчина провел кончиками пальцев по ее щеке. Неверяще замерла, невольно затаила дыхание, боясь даже надеяться и отчаянно страшась, что эта нечаянная ласка закончится так же внезапно, но Викран не остановился. Напротив, наклонился еще ниже, поправил выбившуюся из прически прядку. Пристально взглянул и наконец осторожно поцеловал.
