— Айра!
Она быстро обернулась, и у него невольно защемило сердце.
Всевышний… как же она была красива! Удивительно нежная, беззащитная в своем открытом платье… том же самом, в котором он видел ее и тогда. В подаренном им, безумно дорогом, но при этом полном достоинства и скромного обаяния платье, лучше которого, наверное, для нее просто не создали на этом свете. И эта лиловая прядка в ее свободно распущенных волосах. Тонкий стан, подчеркнутый узким плетеным ремешком. Открытая шея, словно бы созданная для поцелуев. Рвущийся на ветру подол. Взволнованно вздымающаяся грудь. Приоткрытые в мягкой улыбке губы. И глаза… ее неповторимые, сияющие, невероятно ярко блистающие глаза, в которых отражаются все звезды этого мира.
Она только улыбнулась, когда у него внезапно охрип голос, неровно стукнуло сердце, а руки сами собой обвились вокруг ее талии. Молча прижалась в ответ, обняла, прильнула. И так выразительно вздохнула, пряча лицо у него на груди, что суровый маг неожиданно смешался и сказал совсем не то, что собирался:
— Тебя приглашают в Западный лес в качестве почетной гостьи.
— Что? — удивленно вскинулась Айра.
— Виоран пригласил, — неловко отвел глаза Викран. — Лично. Безо всяких условий и ограничений.
— А ты?
— И меня, — вздохнул маг, с наслаждением вдыхая аромат ее волос. — Только не на правах гостя, а в качестве полноценного члена рода Эльтариа, к которому принадлежал когда-то мой отец.
— Тебя что, приняли в род?! — на мгновение отстранилась девушка, неверяще глядя снизу вверх.
— Нет. Вернее, да. Только я об этом не знал: оказывается, Виоран провел ритуал сразу после моего рождения. Втайне от старейшин и остального леса. Эльфы… — Викран странно дернул щекой, — сказал один мой друг, очень трепетно относятся к узам крови. И Виоран, как выяснилось, не исключение.
Айра слегка нахмурилась.
— Тогда почему он вспомнил об этом только сейчас?
— Потому что только сейчас он нашел способ донести до меня эту правду так, чтобы я ее понял.
— А что ему мешало сделать это раньше?
— Такое предложение делается лишь в раз в жизни, любовь моя. И в любое иное время я бы от него непременно отказался.
— Из-за того, что он вынудил тебя уйти из леса?
Викран качнул головой.
— Для леса немыслимо принять в род полукровку. И для меня никто бы не сделал исключение. Не тогда. А если бы старейшин на это вынудили, думаю, я не дожил бы до совершеннолетия. В этом свете самым лучшим было отослать меня прочь. Но просто так Виоран не мог этого сделать: Совет уже принял решение, согласно которому я обязан был изучать их искусство, а по достижении совершеннолетия принять частичное посвящение. Но не в свой род, а в один из самых слабых, чтобы и приличия соблюсти, и обещания моему отцу не нарушить. Был бы я простым эльфом, со мной бы не церемонились. Но поскольку Эльтариа стоят слишком высоко, Виоран на это не пошел. Вернее, он пошел против воли Совета с самого начала, проведя совсем другой ритуал, объединив во мне не две, как обычно делается, а все четыре стихии. Понимаешь, я не наследовал эту особенность от родителей! Ее не было у меня при рождении. Четыре стихии в моем даре — это исключительно его идея и единственно его заслуга! Он потратил на это свой собственный дар! Это был огромный риск для главы рода и молодого старейшины. Именно Виоран стал инициатором моего обучения под предлогом необычного дара и того, что этот дар в будущем способен принести лесу немало пользы. А потом сумел сделать так, чтобы перед вторым посвящением я добровольно отказался от этой чести. Рассказал о родителях ту правду, которую я не смог бы спокойно вынести. Намеренно выставил все в таком свете, чтобы я ушел добровольно. Он сделал все, чтобы мой уход как можно дольше оставался незамеченным. Одновременно с этим отправил зов директору академии с просьбой взять меня под опеку и все годы, что я учился, оплачивал это обучение, никого не ставя в известность.
— Лер Виоран?!
— Да, — кивнул маг. — Даже имя мне дал именно он, поскольку у отца в то время уже не было ни сил, ни желания жить.
Айра задумчиво качнула головой.
— Выходит, он спас тебе жизнь дважды?
— Трижды, родная. Третий раз — когда вместе с Лоуром, Альварисом и Марсо помогал ставить ментальный блок, позволивший мне не сойти с ума. И именно тогда он увидел тебя в моих воспоминаниях. Единственный маг, который смог до конца разобраться в моей памяти. Благодаря все тем же узам крови.
Она слегка вздрогнула.
— Он узнал меня…
— Да, — тихо согласился Викран. — Он не увидел в твоем зеркале ничего лишнего: ты смогла скрыть самое важное, но Виоран не первый век живет на свете. Ему хватило и того, что он тебя узнал. А об остальном догадаться было нетрудно.
— И что теперь? — поежилась девушка, словно от холодного ветра.
Маг обнял ее крепче и поцеловал в висок.
— Я же сказал, что нас приглашают в гости. Для эльфов это значит лишь то, что Виоран обязуется сберечь тебя в своих владениях даже ценой собственной жизни. Это значит, что в то время, пока ты соглашаешься на его гостеприимство, любое действие против тебя будет расценено им, как личное оскорбление. Это значит, что весь род Эльтариа встанет на твою защиту, где бы ты ни была. А я, как признанный племянник главы рода (а он действительно признал меня во всеуслышание два месяца назад), имею право на все привилегии, положенные мне по праву рождения.
Она тихо вздохнула.
— Он знает о Сердце…
— Частично, — согласился Викран. — Вернее, он знает о тебе. Однако пока не имеет никакого понятия обо мне.
— С чего ты решил?
— Я видел его воспоминания: Совенарэ показал мне его зеркало. А его передал сам Виоран еще месяц назад, чтобы быть уверенным в том, что я не разобью его сразу.
Айра удивленно подняла голову.
— Так получается, он заботился о тебе? Был рядом, помогал, как умел, защищал, никого не ставя в известность?!
— Всю мою жизнь, — слабо улыбнулся маг. — Так, что я этого даже не почувствовал. Он скрывал это от старейшин, от всего остального леса, от Альвариса, от охранителей, от меня самого… И все эти годы лишь ждал момента, когда я стану достаточно мудрым, чтобы это понять.
— Я бы на его месте сказала давно… это ведь так естественно!
— Эльфы — не люди, — прошептал маг, прикрыв горящие глаза. — Иногда сложно понять истинные причины их поступков. Я не знаю, как поступил бы на его месте сам. Не знаю, стоило ли ждать так долго. Но я видел его мысли и слышал его голос, когда он вместо убитого горем отца взял меня на руки. Благодаря зеркалу, я помню, как он смотрел на меня тогда. И помню, как он поклялся на могиле моей матери сделать все, чтобы я выжил.
Айра прерывисто вздохнула.
