Я останавливаюсь и ощущаю внезапную боль в груди. Не хватает воздуха.
– Кажется… – Договорить не получается.
– Ты как? – оборачивается папа.
– Кажется, я не могу. Лучше вернусь домой.
Райан подбегает ко мне. Она тяжело дышит, а на щеках проступает неровный румянец. Жду, что сестра даст приказ продолжать, но она ласково смотрит на меня и говорит:
– Все нормально. Ты просто давно не бегала. Домой возвращаться не обязательно.
Папа заботливо произносит:
– Давай, вместе у нас все получится. Сбавим темп.
– Просто концентрируйся на дыхании, – советует Райан. – А ноги сами все сделают.
Она поворачивается и убегает вперед, а папа уступает мне место в центре. Я делаю шаг, затем второй и еще один, пока не вхожу в ритм, хотя ногам с непривычки и тяжело. Через несколько минут мы все движемся в медленном, но уверенном темпе. Райан держится со мной наравне, и с каждым мгновением мне становится все легче. Тяжело дышу, чувствую, как бешено колотится сердце, которое уже давно забыло об упражнениях. Ноги сперва горят, а затем, когда к ним приливает кровь, я ощущаю легкое покалывание. Тело понемногу вспоминает. Просыпается, как вчера на море.
Райан сворачивает на грунтовую дорожку, и я сразу понимаю, куда мы направляемся. Оглядываюсь на папу и по его улыбке вижу, что он тоже.
– На холм? – выкрикиваю я. – На первой же тренировке?
– Ага, – отвечает сестра. – А чего размениваться по мелочам?
– Ты смерти моей хочешь!
– Совсем наоборот. Ты сможешь!
В тени дубов у основания холма воздух становится чуть прохладнее, чем хотелось бы, и я изо всех сил стараюсь не отстать. Несмотря на то что мне тяжело, я пытаюсь расслабиться, отвлечься от назойливых мыслей и наслаждаться утренним запахом растений и остывшей за ночь земли.
Через пару километров тропинка резко сворачивает и начинается трудный подъем на вершину. Я думаю только о том, как бы не перейти на шаг. У нас есть золотое правило: бег – не прогулка.
Райан вырвалась вперед, и я лишь изредка вижу, как она мелькает за поворотом и уверенно взбирается все выше. Сзади слышно тяжелое дыхание отца. Я периодически оглядываюсь, проверяю, в порядке ли он.
– Хорошо себя чувствуешь? – спрашиваю я.
– Держусь пока. А ты?
– Тоже.
Больше мы не говорим. Все внимание отдано цели. Когда я решаю, что вот-вот нарушу правило, дорожка выпрямляется, деревья расступаются, и я наконец вижу безоблачное небо, вершины других холмов и далекий океан.
Райан с торжествующим видом сидит на огромном валуне и ждет нас. Когда мы появляемся в поле ее зрения, сестра приставляет ладони ко рту и издает подбадривающий вопль. Папа поднимает руки, будто пересекает финишную черту. Я следую его примеру, потому что эта пробежка и правда кажется великим достижением.
– Молодцы! – восклицает Райан и помогает мне взобраться на валун. – Знала, что вы справитесь без труда.
– А я вот нет, – отвечаю я.
Папа хватается за камень и подтягивается к нам. Мы стоим на самой вершине и любуемся золотистыми холмами, которые плавно переходят в синеву океана.
– Вы только посмотрите, – говорит Райан. – Все это кажется таким далеким, но на самом деле ближе некуда.
Потом она смотрит на меня.
– Нужно просто быть внимательней, и ты все увидишь. Лес за деревьями. Или океан за холмами.
– Чего еще поведаешь, о мудрая Райан? – Папа до сих пор не перевел дух, но, кажется, он и вправду заинтересован. – С каких пор ты стала философом?
Сестра закатывает глаза и пихает его локтем в бок.
– С прошлого семестра, когда философию учила. – Она поворачивается к нам. – Ну или… – Делает небольшую паузу, смотрит вниз, а затем резко поднимает голову. – Ну или с тех пор, как Итан бросил меня прямо в аэропорту.
– Что?! – потрясенно спрашиваю я.
– Ужас, – поморщившись, произносит папа. – Сочувствую, милая. Наверное, тебе было больно.
– Да. Но только пару дней. – Она поддевает камушек ногой, и мы вместе наблюдаем, как он падает с вершины холма. – Теперь с этим покончено.
– Точно? – уточняет отец.
– Я работаю над этим…
Изо всех сил пытаюсь осознать, что кто-то бросил мою сестру. Такого еще никогда не случалось.
– Вот и умница. Правильно! – Папа кладет руку на плечо Райан и приобнимает ее. – Мне все равно он никогда не нравился. Недоумок какой-то.
Она смеется.
– Хочешь, я его найду? И живо спущу его с небес на землю.
– Не надо. Я уже сама это сделала. – Улыбка медленно появляется на лице Райан.
Папа поднимает брови:
– Серьезно?
– Как это было? – Так и вижу свою оскорбленную сестру посреди зала ожидания в аэропорту. Когда она рассержена, то способна на что угодно…
– Подробности не имеют значения. Скажем так, приятные господа с рациями выпроводили меня из зоны посадки и выразили некоторое беспокойство по поводу того, куда подевался один мой ботинок. Но не настолько сильное, чтобы разрешить мне за ним вернуться.
– Ты швырнула в него ботинком? – спрашиваю я, хотя уже знаю ответ.
– Не только. Еще стаканчиком с кофе, мобильником… – пожимает плечами Райан. Потом вздыхает и добавляет: – Хорошо, что мне не пришлось лететь с ним в Европу, чтобы понять, какой он козел.
– Точно! – отзывается папа. – Век живи, век учись.
– Все так, – подтверждает сестра и смотрит в мою сторону. И я понимаю, что она обращается ко мне, а не к себе: – Надо двигаться дальше.
Глава 16
Запишите в своем сердце: каждый день – это лучший день в году. Человек научится жить, когда поймет, что каждый день – это Судный день.
Ральф Уолдо Эмерсон
НЕ ЗНАЮ, ЧТО ОТВЕТИТЬ КОЛТОНУ. Энергично меряю шагами комнату. Чувствую прилив сил. Как давно такого не было! Беру мобильный, сажусь на пол и снова перечитываю сообщения. Что же написать? Это и правда приглашение? А «позже» – это когда?
Мне явно нужна помощь Райан. Если судить по шуму воды, она принимает душ. Так что я на цыпочках захожу к ней в комнату. Осматриваю бардак, который успела устроить сестра: в углу лежит куча сумок, из которых вываливаются одежда и косметика, по обеим сторонам кровати разбросаны книжки и журналы, а к стене Райан прислонила старые холсты, прямо как в художественной галерее, и я понимаю, что она вполне серьезно взялась за портфолио для школы искусств.
Бросаю взгляд на туалетный столик – единственное опрятное место в комнате. К зеркалу Райан прикрепила готовую карту желаний. Это красивый и яркий коллаж, который отражает ее цели и мечты. Планы на будущее. Сестра, видимо, полночи ее делала. Может быть, и не ложилась вовсе. Иногда она бывает одержима какими-то идеями. Вечно чем-то занимается, чтобы не думать о неприятных вещах. В этом смысле мы совершенно разные. Интересно, если бы Райан не уехала учиться, было бы мне легче? Вот как сегодня.
