Она вышла из каюты в пустой и тихий коридор, держа пластиковую папку под мышкой, достала тот самый кугляш и маникюрные ножнички, отрезала два коротких кусочка и закрепила их между дверью и стеной вверху и внизу двери. Заскочила в свою каюту, спрятала под матрас папку и, не задерживаясь, вышла.
Ходовой мостик Вера нашла быстро. Там находились двое моряков: один, усатый здоровяк, сидел в кресле, а второй, помоложе и потоньше, стоял у приборов. Увидев ее, сидевший в кресле поднялся:
— Вы что-то здесь потеряли? — поинтересовался он.
— Ищу Бориса Борисовича, — объяснила Вера. — Он говорил, что будет здесь. А вы, наверное, капитан?
— Капитан, — хмуро кивнул здоровяк. — Борис Борисович уже ушел. Ему тут делать нечего, как и вам, впрочем.
Он был неприветлив, но Веру это не задело.
— Даже хорошо, что его нет, — произнесла она. — Дело в том, что на судне произошло убийство.
Капитан молчал, но выражение его лица изменилось.
— Кто по морскому уставу должен производить доследственную проверку? — спросила Вера. — Есть на корабле внештатный дознаватель или тот, кто имеет опыт подобного расследования?
— Бог миловал, — наконец ответил капитан. — А вообще, это обязанности старпома, но у нас его нет. Обязанности старшего помощника сейчас выполняет штурман, — он кивнул на матроса за штурвалом. — У нас полной команды на борту нет. Людей и на полторы смены не хватает. Одна радость, что переходы короткие. Днем ребята отсыпались, а сейчас на вахтах. Никто из них, как мне кажется, от своего места не отходил. Ведь, как я понимаю, убит кто-то из пассажиров?
Вера кивнула.
— Я сейчас же свяжусь по внутренней связи со всеми постами и узнаю, что смогу. Только вы скажите, что я должен спрашивать.
— Узнайте, кто где находился последние полчаса. Но мне кажется, что команда ни при чем, — проговорила Вера. — Потому что убийство произошло в пассажирском отсеке на верхней палубе.
— Оба-на! — удивился штурман. — Неужели самого?
— Нет, Софьин жив, если вы подумали о нем, — сказала Вера. — Хотя я этого еще не проверяла. Убита женщина, которая…
— Из министерства, что ли? — догадался капитан. — Софьин приводил ее сюда, но ей неинтересно было. Да… Вот мы влипли!
— У меня просьба к вам, — начала Вера. — Возможно ли сейчас какого-нибудь матроса, свободного от вахты, поставить у дверей каюты, где все произошло, чтобы никто не вошел и не уничтожил следы преступления, если они есть?
— Свободных матросов у меня нет, и вообще, почему я должен исполнять ваши просьбы, похожие на приказы? — нахмурился капитан. — Вы что, из полиции?
— Нет, но я могу связаться со следственным комитетом в Петербурге, куда вы направляетесь, и там подтвердить мои полномочия.
— О как! — хмыкнул капитан. — Только здесь все равно нет зоны покрытия для вашего мобильного. Когда к берегам Эстонии подойдем, возможно, появится. Я могу, конечно, предоставить радиосвязь, но поверю вам и так. Хотя вы мало похожи на человека, которому следственный комитет может что-то делегировать.
Он еще раз посмотрел на Веру, задержав взгляд на сверкающем синем камне.
— Можете связаться с берегом и передать им, чтобы сообщили в следственный комитет, что на борту находится Вера Николаевна Бережная.
— Да я же сказал, что верю вам, — отмахнулся капитан. — Все равно больше некому убийством этим заниматься. Сейчас вызову кого-нибудь из подменных. А вы идите, сами пока постойте там, я пришлю человека или сам подойду.
— Хорошо. Еще один вопрос: видеонаблюдение работает?
— Нет, то есть камеры установлены, но они не подключены к пульту. Уважаемый судовладелец обещал прислать специалистов сразу после возвращения в порт.
Глава 10
Вера Бережная возвращалась в свой отсек размышляя. То, что убили Герберову, — конечно, трагедия, и если до прихода в порт не будут установлены обстоятельства преступления и выявлен убийца, то потом его не найдут никогда.
С обстоятельствами все более-менее понятно: кто-то вошел в каюту, когда там находилась Элеонора Робертовна, и нанес удар ножом. Хотя убийца мог поджидать ее там или войти вместе с ней… Но поскольку тело лежит головой по направлению к борту, то почти наверняка убийца не поджидал ее там. Но одно ясно точно: они были знакомы. И это тоже глупое утверждение, потому что Герберову знали все пассажиры, и она знала всех. Кого-то лучше, кого-то, вероятно, едва знала, но абсолютно незнакомых для Герберовой людей здесь нет. И потом, вряд ли она среди ночи запустила бы к себе того, с кем не была хорошо знакома. Зная, что ко всем, кроме Софьина и самой Веры, чиновница относилась с явным пренебрежением, можно предполагать все что угодно.
Ко всем с пренебрежением, кроме, пожалуй, Артема Киреева, с которым у нее, очевидно, были близкие отношения. Артем, кстати, выходил из ресторана почти сразу после того, как зал покинула Герберова.
У Герберовой была небольшая перепалка с Борисом Адамовичем Ручьевым, который пренебрег субординацией и начал ей делать замечания. Замечания дельные и справедливые, что, судя по всему, взбесило Элеонору Робертовну…
Вера уже почти подошла к каюте, когда ее догнал капитан.
— Сейчас матрос придет, пару часов он постоит, потом его сменят…
Он в очередной раз недоверчиво посмотрел на Веру.
— А вы и в самом деле из следственного комитета?
— Работала там, — коротко ответила Вера. — Теперь я частный детектив. Но связи остались.
— Меня Григорием Михалычем кличут, — представился наконец капитан. — Фамилия — Шкалик. Можете смеяться, но я привык еще в детстве не обижаться. Последние двенадцать лет работал на сухогрузе в Канадской национальной компании, потом мне предложили перевод на каботажку. А тут как раз от Софьина позвонили с предложением в Карибском бассейне поработать…
Но Вера его почти не слушала, она смотрела на дверь. Обе ленточки скотча были оторваны. Кто-то проникал внутрь. Значит, кто-то уже знает о том, что произошло. Если, конечно, это не сам убийца возвращался. Возможно, он еще там.
— Из каюты можно как-то выбраться, кроме двери?
— В принципе возможно, если быть акробатом или со специальными приспособлениями… — Капитан помолчал, очевидно, представляя, как это можно сделать, и помотал головой: — Но это практически нереально.
— Согласно шестьдесят третьей статье морского кодекса, вы имеете право… — начала Вера.
— Пистолет у меня есть, — не дал ей договорить капитан. — Но он в сейфе, в моей каюте. Теперь я верю, Вера Николаевна, что вы были следователем. Принести оружие?
— Не надо, просто теперь, после того что произошло, держите его при себе.
Вера прислушалась: в каюте было тихо. Вполне возможно, там и не было никого. Если кто-то зашел, то, увидев мертвое тело, тут же выскочил.
