— Нет у нас снотворного, — сказала Алиса.
Стулья расставили вокруг кресел, в которых лежала Вера Бережная, все сочувственно молчали. Ждали, когда вернется Иртеньев. Он прибежал, принес таблетки. Вера запила анальгин минералкой и вскоре действительно почувствовала себя значительно лучше.
— Снотворное было у Кудрявцевой, — вдруг вспомнил Козленков. — Она без снотворного не засыпает.
— А ты откуда знаешь? — удивился Борис Адамович, и все засмеялись.
— Дураки вы, дураки, — покачал головой Скаудер. — Нам опасность всем грозит, а вы, как всегда, шутки шутите.
С ним спорить не стали и смех затих.
— Так как же все случилось? — интересовался Софьин. — Вы видели нападавшего?
— Нет. Никого не видела. Только вышла из лифта — и сразу удар сзади.
— Надо прочесать весь корабль! — настаивал Гилберт Янович. — То есть не мы это будем делать, а полиция, когда в порт придем. А мы все здесь сообща будем. И ни в коем случае не разбредаться, а то еще кого-нибудь потеряем.
— Типун тебе на язык! — не выдержал Федор Андреевич. — Что ты заладил?
— Не заладил, а даю четкую установку, а ты, если такой смелый, делай. Что хочешь делай, хоть в море прыгай! А я в такие игры…
— Хватит! — остановил их Софьин. — Сейчас надо отвести Веру Николаевну в ее каюту. Я буду ее сопровождать, а Гилберт Янович мне поможет. А вы все приберите здесь и не пейте больше. Сейчас десять вечера.
— Начало одиннадцатого, — подсказал ему Козленков.
— Тем более. Хотите — сидите здесь, хотите — отправляйтесь по каютам отдыхать. Но только приберите в зале обязательно.
Борис Борисович склонился над Верой.
— Вам полегче?
— Значительно, — ответила она. — Я и сама могу дойти.
— Мы поможем, — бодро произнес Скаудер. — Мало ли что? Не стоит в одиночку ходить.
И сам испугался своей смелости.
Вере помогли подняться. Софьин обхватил ее за талию. Гибель Эскадры — под локоть. Волков проводил их до лифта.
— Вера, мы успеем увидеться завтра? — спросил он.
— Ну, разумеется, — ответил за нее олигарх. — Все вместе будем и таможню проходить, и паспортный контроль. Идите, Федор Андреевич, без вас там не справятся.
— Да, — подтвердил Скаудер. — За этими людьми глаз да глаз нужен. А то еще передерутся, что с дураков возьмешь?
Втроем зашли в кабину лифта, Волков на прощанье помахал Вере рукой.
Глава 24
— Ну вот и все, — произнес Софьин, когда они вышли из лифта. — Не пройдет и минуты, как мы уложим вас в постельку.
— Я сама могу лечь.
— Конечно, — пыхтел Гибель Эскадры, пытаясь повыше поднять ее локоть, думая, что помогает вести Веру. — Но мы обязаны вас доставить и проверить, что с вами все хорошо.
Вдруг Борис Борисович остановился, не доходя до нужной каюты. Огляделся и прислонил Веру к стене. Как раз возле каюты Герберовой.
— Устали? — спросила Вера. — Давайте я сама дойду, тут всего пара шагов осталась.
— Стойте здесь! — приказал олигарх и, еще раз оглянувшись, потребовал: — Вы должны отдать мне ключ от каюты Герберовой. И отдайте сразу, пока мы не применили силу!
— Нам бы очень этого не хотелось! — взвизгнул Скаудер. — А то решили обвинить черт знает кого…
— Заткнись! — оборвал его Софьин и посмотрел на Веру злыми глазами. — Мы в любом случае заберем ключ. Лучше отдайте по-хорошему. Вы же не хотите, чтобы вас обыскивали?
— А если я закричу?
— Все равно никто не услышит. Корабль-то пустой. Ресторанный зал далеко, мостик тоже. Лучше не спорьте сейчас. Вы что, думаете, я не знаю, кто вы? Я с самого начала проверил. У меня-то телефон в отличие от всех вас работает. Вас я проверил в первую очередь и очень удивился, что вы частный детектив.
— Я тоже удивился! — воскликнул Гибель Эскадры.
— Заткнись, я сказал! — повторил Софьин и прижал Веру к стене. — Вы отдаете мне ключ, я запираю вас в вашей каюте. Не пройдет и часа — меня заберет катер, и мы с вами распрощаемся навсегда.
— Какой катер? — не выдержал Скаудер.
— Господин Софьин, вероятно, позвонил кому-то в Эстонию и попросил прислать за ним транспорт, — объяснила Вера. — Он ведь еще и гражданин Эстонии.
— О-о, — удивился олигарх. — И это вам известно! Только не надо нам зубы заговаривать!
И он протянул руку, собираясь сам достать ключ, предполагая, что он скрыт где-то на груди Веры.
— Ладно, я отдам вам ключ, — сказала Вера.
Она высвободила левую руку от захвата Скаудера и достала из-под рукава платья ключ, который, посаженный на резиночку, плотно облегал ее запястье.
— Возьмите!
— Так бы сразу! — обрадовался Скаудер. — А то задумали обвинять уважаемого человека.
— Вас, что ли?
— Если бы! Я бы стерпел: мне и не такое предъявляли.
Софьин протянул ключ Скаудеру.
— Открывай дверь, Гилберт, и хватит болтать.
Гибель Эскадры вставил ключ в замочную скважину.
— Нет, я просто возмущаюсь! — не мог успокоиться он. — Обвинять народного артиста Волкова черт знает в чем…
Руки его дрожали, и он не мог отпереть замок.
— Кто только эти корабли строит?! — воскликнул он. — Во всем мире уже магнитные ключи, а здесь какой-то дурак придумал эту дурацкую экономию!
Наконец ключ повернулся в замке. Софьин втолкнул Веру в каюту и быстро вошел следом.
— Где там ваша улика? Вы уж извините, конечно, что я так с вами, — спокойно, словно он решил уже все свои проблемы, произнес олигарх. — Но и вы меня поймите.
— За что вы убили Элеонору, Борис Борисович? — спросила Вера. — Она шантажировала вас?
— Что вы несете? — возмутился Софьин. — Кто кого убил?
— Герберова, вероятно, обвинила вас в убийстве своего отца Роберта Ивановича? Сообщила, что собирала всю информацию о том взрыве. Сказала, что нашла исполнителей и те дали показания. И она решила вас шантажировать?
— Я не понял, — растерялся Скаудер и на всякий случай отступил на шаг, переводя взгляд с Веры на Софьина, а потом обратно. — Что происходит?
— Что вы несете? — зло прошептал Борис Борисович. — Никакого отца я не убивал!
— Сначала Элеонора рассказала своей сестре Изабелле Робертовне о том, как вы ее насиловали в детстве, и о своих подозрениях по поводу убийства отца. Жена потребовала объяснений и развода… Брачный контракт создавался под чутким руководством самого Роберта Ивановича Подлясского, а потому вы должны были остаться ни с чем, но, предвидя подобное, вы подготовились заранее. Взяли в банке тестя очень большой кредит, заранее зная, что отдавать не будете…
