Дождик рисовал на больших лужах круги, оседал каплями на одежде. Хотелось поскорее вернуться в тепло.
- Спрячься где-нибудь… - огляделась я, пытаясь найти достойное убежище для мужчины высокого рота. - В кустах!
Элрой посчитал ниже собственного достоинства сворачиваться бубликом в густых, но низеньких зарослях и спрятался за старым дубом. В смысле, скрылся по мере сил. Едва я осталась одна, как первый же возница остановил лошадку.
- Куда едем, госпожа? - спрыгнув на пешеходную мостовую, он немедленно открыл дверь и разложил ступеньку.
- Таннер! – позвала я и объяснила: - Едет господин.
При виде пассажира, похожего на извращенца в плаще, по вечерам пугавшего мужскими прелестями юных лицеисток, извозчик загрустил. Я побоялась, что доброму человеку придет в голову сразу отвезти подозрительно типа в участок, и уверила:
- Он вовсе не бродяга, а очень приличный человек. Просто помылся в одежде.
Прежде чем забраться в салон, вымытый прямо в одежде чудак пробормотал:
- Тереза, дай мне денег.
- У тебя нет денег на извозчика?! – шепотом возмутилась я и воровато покосилась на возницу, явно принявшего нас за мошенников. – Ты же хозяин судоходной верфи, у тебя собственный дракон есть, а шиллинга на кеб - нет?
- Деньги остались в брюках, – объяснил он, что все капиталы забыл в промокнувшей, а теперь сохнувшей на веревке в ванной комнате одежде.
- Поверить не могу, ты занимаешь деньги у безработной! - процедила я, вытаскивая из кармана плаща три шиллинга. - Как раз до конторы хватит доехать!
Сунула я ему в руку три ассигнации. Таннер перехватил мое запястье.
- Возвращайся, - коротко и серьезно вымолвил он. - Я был идиотом, просто возвращайся. Когда разобрался во всем, то уже…
- Выгнал меня? – услужливо подсказала я, не собираясь щадить его чувства, ведь он не испытывал ни унции сомнения, когда выставлял меня за дверь. – Куда вы хотите, чтобы я вернулась, господин ди Элрой? В ваш кабинет или в апартаменты? А в следующий раз, когда вы решите, что я своровала у вашей тетки бриллианты или продала документы конкурентам, то снова дадите пинка под зад? Спасибо, плавали и знаем.
- Ты передергиваешь.
- Я просто честна.
- Тереза, не убивай меня!
- Это все, Таннер. Уезжай и больше не появлялся ни под какими предлогами. Говорю на тот случай, если вдруг ты решишь, что три шиллинга хороший повод возникнуть у меня на пороге. Долг заберу из кармана брюк, так что не смей заявлять, будто тебя обокрали.
Пока я шла к дому, то плакала и бубнила под нос: «Ты молодец, Тереза Амэт, все сделала правильно. Пусть засунет свои извинения под хвост Ральфу. Жлоб!» Подозреваю, что со стороны я выглядела сумасшедшей.
Когда в середине ночи я все-таки решилась заглянуть в коробку с книгами, то обнаружила, что абсолютно все томики были новыми, даже ни разу не открытыми, со скрипящими корешками. Десятки любовных романов, половины из которых не было в моей библиотеке. Свежие истории, старые издания, очень интересные, совершенно пресные – абсолютно разные. Их явно покупал человек, ничего не смысливший в сентиментальной литературе, просто брал с полки первые попавшиеся книги, на какие падал взгляд. Вишенкой на торте оказался альманах с цветными красочными гравюрами и названием «Сто рецептов приготовления омлета».
Мои зачитанные до дыр книги, с пометками на полях, комментариями, написанными между строк, Таннер оставил себе. Не пожелал возвращать. Пожалуй, я могла подать на него в суд за присвоение чужой собственности.
***
Матильда тыкалась мне в лицо горячим носом. Спросонья я попыталась отмахнуться от мелкой поганки, приоткрыла один глаз и с воплем отпрянула от стола. На раскрытом учебнике по уголовному праву, как раз на параграфе про убийства, лежала загрызенная мышь. Довольная крылатая охотница сидела рядышком и следила, как по странице растекалось алое пятно.
- Опять? - Я схватила мышь за хвост и вышвырнула в открытое окно.
На улице давно рассвело, заливались разговорами звонкие птицы. Давно вставшее солнце набирало силу. Начало лета, вообще, выдалось жарким. Небо над Аскордом было высоким, темно-синим и очень чистым. Поднимешь голову, и сразу различишь транспортных драконов, рассекающих необъятные воздушные просторы.
- Тебе нельзя жрать сырое мясо, поганка! – назидательно выговорила я драконице, но она искренне считала себя кошкой и ожидала похвалы, избавив дом от лишнего жильца.
Ветеринар, парень Эзры, зачастивший не только в трактир, но и к нам домой, утверждал, что из-за лишнего веса Матильда никогда не сможет полететь. Впрочем, еще он доказывал, мол, драконы не умели икать, так что доверия к суждениям доктора в нашей семье никто не испытывал. Соглашались исключительно из страха спугнуть перспективного кандидата в мужья. Ну, и Эзру порядочно побаивались.
В душе я была рада, что Матильда успешно справлялась с обязанностями кота, но едва она научилась ловить мышей и птиц, так начала недобро коситься на гостей, словно примерялась, с какой стороны напасть, чтобы одним махом повалить жертву и перегрызть глотку. Позавчера барышня цапнула ветеринара за пятку. На беднягу, утверждавшему, будто прописанные им пилюли подавляли охотничий инстинкт, было страшно смотреть. Летиция немедленно вознамерилась хищное создание (не ветеринара, а драконицу) утопить, но, стыдно сказать, я к крылатому детенышу страшно привязалась. Даже не верилось, что когда-то хотела сдать яйцо в звериную лечебницу. Оставалась одна надежда на заклинателя.
Едва клерки разъехались по конторам, я появилась в салоне «Феерическое преображение». Сидя в кресле, Фэйр прыскала на фиолетовые волосы сахарную воду и таращилась на драконицу в ридикюле. Матильда недобро щурилась на фею.
- Судя по тому, что она смотрит меня, как на парную телятину, - резюмировала подруга, – ты хочешь, чтобы я уговорила Усю заколдовать твою маньячку.
В старших классах лицея Фэйр держала крысу Усю, потом умершую от переедания. Подозреваю, Астреус не догадывался, что возлюбленная называла его не уменьшительно-ласкательным прозвищем, а крысиной кличкой.
- В рассрочку, - кивнула я. - Мы с ним почти друзья.
- Почти родственники, - поправила подруга. - Мы венчаемся через неделю. Ты приглашена.
У меня отпала челюсть. Точно знаю – увидела в зеркале.
- Когда вы решили пожениться? - плюхнувшись в соседнее кресло, потребовала я подробностей.
- После того как он засветил всей улице голый зад, – припомнила Фэйр апрельский позорный конфуз с окном, красным пеньюаром и улетевшей метлой.
- И ты говоришь о свадьбе только сейчас?
- Если тебя это успокоит, подружка, то ты узнала самая первая. Я даже родителям не сказала. Уся предложил, я посчитала, что от шока у него ум за разум немножко зашел, но он оказался серьезен и, как выяснилось, нанял организатора.
