«Как и ее характер», — подумал он. Возникло желание обнять ее и зарыться в эти шелковые локоны лицом, но Влад подавил его на корню, зная, что не должен себе этого позволять. Окончательно высушив волосы, он дал Женьке возможность полностью одеться и, встретив отчаянный отпор в своей попытке накормить ее ужином, набрал на мобильнике номер Корнея. Дождавшись ответа, сказал только одно слово:
— Зайди.
Вскоре за дверью послышался топот, потом какое-то царапанье, и вместо Корнея в комнату ввалился огромный сенбернар. Он был, пожалуй, даже больше Тумана, во всяком случае, массивнее, но, глядя на его морду, просто невозможно было испугаться. Он бросился к Владу, виляя хвостом.
— Шарик! — Влад склонился к собаке. — А ты что такой сырой весь? С Корнеем гулял?
— Кристя с детьми брали его с собой на лыжедром, привезли недавно, — холодно доложил появившийся на пороге Корней. — У вас будут какие-нибудь приказания, шеф?
— Брось ерничать, Корней, — сухо одернул Влад. — Отвези, пожалуйста, Женьку.
Лишь в машине, сидя рядом с Корнеем, Женька отважилась попросить:
— Корней, ты не мог бы…
— Все, что хочешь, Жень, — ответил он совсем не так, как отвечал перед этим Владу.
— Давай вначале заедем на Излучинскую улицу, а потом уже ты меня отвезешь домой.
Он молча кивнул и развернул машину. Когда они остановились у названного Женькой дома, она выскользнула из салона, зажимая в кармане заветную пачку. Отыскала в темном подъезде Алину квартиру, позвонила. Аля открыла почти сразу — очевидно, даже еще и не собиралась ложиться спать.
— Аля, — едва переступив порог, Женька сунула ей в руки полученную от Влада пачку. — Вот, держи. Здесь вам хватит на все. И забудь о том, что я их тебе когда-то давала.
— Женечка… — Увидев деньги, Аля схватилась за сердце. — Господи, да откуда они у тебя?
— Неважно, Аль. Никто не бросится их искать и никогда про них не спросит. Только спрячь их на этот раз получше. — И, видя, что Аля снова находится на грани истерики, но не имея ни малейшего желания ее сейчас утешать, добавила: — Ну я пойду. Меня ждут. Счастливо вам с Денечкой съездить.
Не дожидаясь, пока Аля хоть как-то среагирует на ее слова, Женька выскочила на площадку и сама захлопнула за собой дверь.
Вернувшись, Корней сразу отыскал Влада в его кабинете.
— Ну что ты узнал? — спросил тот, едва он вошел.
— Многое, — процедил Корней. — Прежде всего адрес, по которому мы заехали передать твои баксы. Потом — причину, по которой они были нужны. На обратном пути я поднялся и позвонил в ту же квартиру, якобы ошибся домом, и сумел разговорить хозяйку. Так вот, завтра они с сыном уезжают, чтобы сделать ему операцию на сердце, вставить какой-то там клапан. Теперь тебе понятно, на что Женька просила у тебя деньги? Ребенку на операцию! А познакомились они с этой женщиной в самом «Лесном озере», она там тоже, оказывается, работает, горничной. Ну а теперь самое главное: насколько я успел понять, на Женьке живого места не осталось после твоей с ней «беседы». И скажу как мужик мужику: ну и скотина же ты!
— Полегче на поворотах! — одернул его Влад. А потом добавил тихо, сквозь зубы: — Сам знаю!
8
Утром Женька встала по будильнику, в шесть часов. С вечера снова падал снег, и необходимо было подчистить дорожки. Накормив собак, она включила в парке свет, взяла лопату и принялась за центральную дорогу. Слой снега был тонкий, и работать было бы легко, если бы у Женьки не возникало чувства, словно накануне она побывала в аварии. Болели и плечи, и бедра, и поясница, и низ живота, и даже почему-то ребра. Но тем не менее она продвигалась вперед. Где-то в восьмом часу она услышала, как за холмами снова завелись бензопилы. Остановившись, Женька посмотрела в ту сторону полными боли глазами. Сегодня, подумала она, надо во что бы то ни стало сходить на вырубку снова. И пусть после ее последнего визита пробраться туда будет еще сложнее, чем прежде, — все равно, надо что-то делать, противостоять этому кошмару любой ценой.
В одиннадцатом часу Женька добралась до самого особняка. Она уже заканчивала расчищать двор, как вдруг заметила, что Туман замер и настороженно к чему-то прислушивается. Не зная, кто бы это мог быть, Женька подозвала овчарку к себе и на всякий случай покрепче ухватила за ошейник. Но тут вдруг Тяпа, от которого Женька такого вовсе не ожидала, припустил по дороге навстречу неведомому гостю. Он еще не успел скрыться из глаз в том месте, где дорога плавно изгибалась, как из-за этого поворота, из-за заснеженных кустов, показался Влад.
— Ну конечно же, — не удержавшись от улыбки, сказала ему Женька вместо приветствия, когда он подошел ближе, держа продолжающего восторгаться встречей Тяпу на руках. — Мне бы стоило сразу догадаться, кто идет, по Тяпиной реакции.
— Привет, — поздоровался он, опуская Тяпу на землю, поскольку тот все время норовил лизнуть его в лицо. — Ну, и где твои гости, к которым ты так вчера торопилась?
— Приедут сегодня, — нимало не смущаясь, ответила Женька.
— Понятно, — кивнул он. — Мне бы стоило вчера уточнить эту маленькую деталь.
— Это бы ничего не изменило, — честно сказала Женька. — Мне надо было уехать.
— А из-за чего больше, если не секрет, — из-за того, что нужно было отдать деньги, или просто не терпелось избавиться от моего общества?
— Ты уже все знаешь про деньги, — поняла Женька. И добавила разочарованно: — А я бы не подумала, что Корней такой стукач.
— Он не стукач, он просто на меня работает. А вот ты — дурочка, каких еще поискать. К чему было напускать такую таинственность, к чему было ожесточать меня своим ослиным упрямством? Всего-то и нужно было все мне рассказать. Может, я и жесткий, но еще не такая сволочь, чтобы отказать в помощи больному ребенку. И с тобой никогда бы не случилось того, что случилось вчера.
При упоминании об этом Женька зарделась, опустив глаза. Но все же нашла в себе силы признаться:
— Я не жалею о случившемся.
— Зато я жалею. — Он притянул ее к себе и обнял. — Ты прости меня за вчерашнее. Иногда я становлюсь таким, что сам себе потом противен.
— Ерунда, — ответила Женька. — Не бери в голову.
Повинуясь обнимающей ее руке, она ненадолго приникла к Владу щекой, ощущая мягкость его светлого шерстяного свитера, наверное, очень теплого, поскольку зимнюю кожаную куртку он при выходе из машины лишь набросил, не застегивая.
— А ты как сюда попал-то? — спохватилась Женька, вспомнив про машину. — Ворота ведь закрыты. Через забор?
— А что я, по-твоему, не умею? — улыбнулся он. Потом спросил: — Ты тут все или еще что-то осталось? Я бы хотел, чтобы ты мне открыла ворота. Или тебе вначале помочь?
— Что ты! — испугалась Женька. — Остались сущие пустяки. Они не стоят того, чтобы ты меня из-за них так шокировал.
