Пробежав незамеченной путь от последнего уцелевшего дерева до лощины, Женька без труда нашла себе укрытие между беспорядочно сваленными там деревьями. Как будто они только и ждали момента, когда она подбежит к ним, чтобы укрыть ее. Проскользнув между неплотно лежащими стволами в оставшуюся над дном лощины полость, Женька выглянула из-за густо источающих хвойный аромат изломанных зеленых лап. Слева от нее, невидимые из-за крутого склона, орудовали лесорубы, ездили трактора. Зато справа, там, где еще оставался вагончик, было тихо и, похоже, безлюдно.
«Успею, — решила Женька. — Должна успеть. Ну а если ничего не получится — значит, не судьба».
С такой мыслью, зажав в руке пистолет, она начала карабкаться по левому склону. Поднявшись настолько, что ее голова поравнялась с его верхним краем, Женька окинула быстрым взглядом представшее перед ней зрелище. А потом быстро, одну за другой, начала посылать пули в уже намеченные цели. Она управилась за несколько секунд. Как-то странно звякнула в руках у лесоруба пила, где-то что-то загремело. Но Женьке некогда было рассматривать, что именно. Закончив стрельбу, она оттолкнулась руками и просто скатилась по склону вниз, обратно к своему укрытию. И не успели еще разнестись по лесу крики осознавших случившееся мужиков, как она была на дне лощины, под надежной защитой уже погубленных, но все еще готовых помочь ей деревьев. Она слышала, как мужики кинулись искать ее по горячим следам. Топот множества ног простучал по настилу из поваленных елок. Кто-то пробежался прямо над Женькой. Она почувствовала, как стволы тоненьких елочек, под которыми она лежала, прогнулись под тяжестью бегущего, вдавившись ей в спину. Но это длилось лишь несколько секунд. Почему-то никому из мужиков и в голову не пришло заглянуть под эти самые елки. Подстегиваемые охватившей их яростью, они бегали вокруг лощины, осматривали каждый пень, сугроб и кустик. Проверяли любое возможное укрытие и даже не подозревали, что та, кого они ищут, лежит фактически у них под ногами.
Лежать в своем укрытии Женьке пришлось долго. Она не знала, сколько именно, но дневной свет, пробивавшийся к ней сквозь щели, постепенно тускнел. Кроме того, она очень замерзла. А если бы не еловые лапы, которые она подсунула под себя, и не лежащие стволы, создающие над ней тесное замкнутое пространство, было бы еще хуже. Но самым тяжелым было услышать то, что происходило наверху. Сквозь крики искавших ее мужиков пробивались и другие, наводящие на мысль, что кто-то из лесорубов серьезно пострадал от ее руки. Потом этого кого-то перенесли через лощину и, освободив один лесовоз от прицепа, повезли на нем пострадавшего в город. Женька вся обратилась в слух, пытаясь уловить хоть одну фразу, из которой могла бы подробней узнать о случившемся. По мере того, как угасал ее пыл, ей становилось все страшнее. Она не целилась в людей, но, видимо, все-таки в кого-то случайно попала. Многое бы она сейчас отдала за то, чтобы узнать, что не произошло ничего серьезного. Но, как назло, не могла услышать об этом ничего конкретного. Лишь слышала, как приезжала полиция и как кто-то снова ходил почти что по ней, задавая вопросы. А потом раздался рев двигателей, после которого все как-то разом затихло. Выждав еще какое-то время, Женька осторожно высунула голову из своего укрытия. В лощине уже расстелились густые вечерние тени, и вокруг, насколько Женька могла видеть, не было ни души. Она еще долго прислушивалась, прежде чем отважилась выбраться наружу. А потом, как дикий лесной зверь, стала прокрадываться к своей тропинке. Она не знала, что вся ее предосторожность не имеет никакого смысла. Что мужики и так уже пытались бастовать после предыдущего обстрела и пожара в вагончике. А теперь, когда осколками бензопилы, разлетевшейся на куски от меткого попадания, было ранено три человека, все лесорубы, не сговариваясь, покинули вырубку кто на чем.
Не чувствуя под собой замерзших ног, Женька добралась до уцелевших деревьев, укрылась за ними и лишь после этого осмелилась оглядеть оставленную вырубку. Ель и рябина так и остались лежать там, где упали. И вначале Женька, на которую снова со всей силой нахлынула горечь утраты, видела только их. Но потом, оторвав от них взгляд, заметила темнеющие на снегу и сливающиеся друг с другом кровавые пятна. При виде их Женьке стало не по себе.
— Господи, только бы ничего страшного! — прошептала она. — Я ведь лишь хотела остановить и прогнать их отсюда! Они явились сюда, как убийцы, но я-то не хотела никого убивать.
Женька долго стояла возле дерева, трясясь от холода, который не только сковал ей тело, но словно бы заползал в душу. А потом, резко развернувшись, побежала домой. Ей хотелось запереться в своих четырех стенах, отгородиться от холода, спрятаться от темнеющих на снегу кровавых пятен.
Ворвавшись в дом и запершись на замок, Женька кинулась к своим собакам:
— Туманушка! Тяпа! Господи, что я натворила!
Собаки обступили ее, и она прижалась к ним, дрожащая от пережитого потрясения. Она не знала, что двоим из пострадавших лишь наложили на раны швы и отпустили домой. Но не знала она, к своему счастью, и того, что третий мужчина все еще лежал сейчас на операционном столе — ему один из осколков попал в живот. А еще она не слышала, как вышедший из больницы Влад сказал Корнею:
— Завтра с утра мы поедем с тобой на вырубку сами. Полиция разводит руками, поэтому вся надежда только на тебя. Вычисли мне подонка, Корней! У тебя это должно получиться.
С утра Влад с Корнеем были уже на вырубке. Бывший офицер спецназа, который учился всему не столько на кафедрах, сколько в самой жизни, Корней принялся осматривать лес. Шаг за шагом, от дерева к дереву. От его внимания не ускользало ничего: ни необычный характер вмятин на снегу, ни легкие царапины на коре, ни осыпавшийся с потревоженной ветки снег. Не раз ходивший в разведку, он читал следы, словно книгу.
— Вот с какого дерева парень стрелял в прошлый раз по вагончику, — спустя какое-то время сказал он Владу, не отстававшему от него ни на шаг. — У него были с собой крючья, с помощью которых он быстро и неслышно взобрался наверх. Видишь вмятинки на стволе, идущие через равные промежутки? Однажды я по похожим отметинам выследил снайпера… А про нашего молодчика могу сказать, что он невысокого роста, худой.
— После пожара в тракторах Матвеич рассказывал, что его тогда ударил почти мальчишка, — заметил Влад.
— Так и есть, — согласился Корней. — Об этом говорят и его следы на снегу.
— Какие следы? — удивился Влад.
— Вот они. — Корней указал на почти ровное покрывало снега. — Смотри внимательнее. К ногам он цеплял ветки, не позволяющие ему проваливаться в снег. Умно! Но все равно, если бы он весил побольше, следы бы оставались более четкие. Давай-ка пройдем, посмотрим, откуда он пришел.
— Давай, — Влад вздохнул, шагая вслед за Корнеем по снегу. Поинтересовался на ходу: — Кстати, ты дома у нас вычислил ту сволочь, которая Элке на меня настучала?
— А ты не задумался, почему вдруг твоя уборщица взяла и срочно уволилась с хорошей и хлебной должности?
— Так это ты ее заставил? Но мне-то почему ничего перед тем не сказал?! — взвился Влад. — Я имею право знать, что у меня дома творится!
