Игорь стал наконец слушать внимательно. Его зацепила фамилия
– Гуськова. Где-то он совсем недавно слышал эту фамилию. Совсем недавно, чуть
ли не вчера. У Игоря часто бывало с фамилиями, как с аккордами из песен в
телеигре «Угадай мелодию». Вертится в голове, вроде что-то очень знакомое,
прямо на ладошке лежит, кажется, еще немного – и вспомнишь. Но не получается,
ускользает… Гуськова. Где же он слышал? Ведь не успокоишься, пока не вспомнишь!
А со старушкой и пистолетом – ерунда какая-то, полный бред.
– Мам, ну ты что? Сама подумай, это же бред. – Игорь встал
из-за стола и потянулся. – Давай спать, поздно уже. Выкинь ты это все из
головы. К ним в дом приходил незнакомый человек, у нее на глазах открывал ящик
стола в котором лежит пистолет. Зачем она впустила незнакомого человека, да еще
позволила по ящикам шарить? Прав твой Гончар, что не стал звонить следователю.
– Ну почему бред? – Валентина Федоровна даже обиделась
немного. – Это был не просто незнакомый человек. От комитета ветеранов
Афганистана принесли гуманитарную помощь. Мальчик принес, совсем молоденький. И
нужно было найти какие-то документы, пенсионную книжку или свидетельство о
смерти. Внучка, Оля, была в университете. А бабушка плохо себя чувствовала, у
нее давление. Этот молодой человек предложил, мол, давайте я поищу, стал
открывать ящики. Нет, ты зря так говоришь – бред! Она все очень толково
рассказала.
– Подожди! – Игорь застыл посреди кухни и уставился на мать.
– Как, ты сказала, внучку зовут? Оля? Ольга Гуськова… Ну, конечно! – Он звонко
хлопнул себя по лбу, схватил телефон и стал звонить Артему Сиволапу.
Сиволап даже подпрыгнул в кресле, услышав рассказ Игоря про
бред старухи. Уж ему-то, Артему, не надо было долго вспоминать, кто такая Ольга
Гуськова.
Главным его занятием было как раз копание в грязном белье
знаменитостей. Именно этим он зарабатывал себе на жизнь. Его можно было
разбудить среди ночи, и он без запинки ответил бы, у кого из звезд какая
сексуальная ориентация, у кого с кем в данный момент зарождаются нежные
отношения, у кого, наоборот, – роман на излете, какой знаменитой паре предстоит
развод в ближайшее время, а кто собирается справлять свадьбу, где именно
планируется бракосочетание, в какую сумму обойдутся стол и наряд для невесты,
какие эстрадные, финансовые и политические звезды будут среди званых гостей.
Добывать такую информацию не так уж и сложно. Часто звезды
сами не прочь поделиться подробностями своей личной и даже очень личной жизни.
Популярность – вещь хрупкая, сегодня есть, а завтра – где она? У публики память
короткая, девичья, освежать ее пикантными подробностями, сплетнями, грязными,
соблазительными скандалами просто необходимо. Не важно, что именно говорят –
лишь бы говорили, лишь бы имя звучало в эфире, чем чаще и громче, тем лучше.
Артем Сиволап использовал богатую информацию, которую
умудрялся «надыбить» из самых неожиданных источников, по-разному. Далеко не
любая сплетня могла стать товаром. Некоторым слухам необходимо было придать
товарный вид, кое-что уточнить, а кое-что нарочно затуманить. Были вещи, о
которых стоило промолчать, припрятать до лучших времен. Иногда, правда крайне
редко, попадались пикантности, которые, узнав случайно, необходимо срочно
забыть навек. Это Сиволап всегда чувствовал кожей и ни разу еще не ошибся.
Про роман Калашникова-младшего с никому не известной
студенткой философского факультета, странной, нелюдимой девушкой по имени Ольга
Гуськова, которая одевается как нищая, не пользуется косметикой и не посещает
модных тусовок. Сиволап разнюхал давно, задолго до убийства. Даже вставил абзац
об этом в свою еженедельную рубрику «Шу-шу», которую вел в одной бульварной
газетенке под псевдонимом Вася Кискин.
Значит, эту странненькую красотку арестовали по подозрению в
убийстве! Ничего себе… У Артема даже одышка появилась от возбуждения.
– Слушай, Игорек, пусть мама твоя выведет эту бабульку в
садик, мы быстренько поснимаем, это же такой класс! – вопил он в трубку. –
Давай прямо завтра с утра!
– Ты совсем свихнулся? Надо следователю сообщить или
связаться с оперативниками, которые занимаются убийством. Я тебе потому и
позвонил, что ты наверняка успел разнюхать, кто ведет следствие. Время дорого.
Старуха может все забыть. Ей начали колоть психотропные препараты. А для
девчонки это, возможно, последний шанс. Наверняка там очень серьезные улики,
если задержали по подозрению, а не просто подписку взяли. Кто ей поможет,
когда, кроме сумасшедшей старухи, у нее никаких родственников?
– Если сразу отдать эту феньку ментам, это тоже ничего не
даст. Они нас к бабке близко не подпустят. Давай сначала поснимаем, а потом уж…
– Нет, я сказал! Не хочешь мне помочь – не надо. Сам разберусь.
– Тебе помочь? – нервно хохотнул Сиволап. – Тебе лично это
на хрена? Что ты с этого будешь иметь? Ты не понимаешь, можно надыбить такой
эксклюзив, такой… – Не понимаю. И не хочу ничего дыбить. Девчонку засудят,
бабка сгниет в больнице.
– А тебе-то что? Ты же ни эту Ольгу, ни ее бабку в глаза не
видел. Ну кто они тебе? Родственники? Ты пойми, дурья башка, для следствия это
все равно ноль без палочки, бабка-то сумасшедшая, кому нужны ее показания? Ты,
тимуровец хренов, своим пионерским энтузиазмом ни фига не добьешься, а мне
кислород перекроешь. Я уже столько времени на это дело убил… Между прочим, если
бы не ты, я бы выдоил кое-что из того бомжа и Орлову бы поймал. Как чувствовал,
надо было Смальцева с собой брать! С тобой свяжешься… – Вот и работай со своим
Смальцевым, – рявкнул Игорь, – а мне это дерьмо надоело!
Он бросил трубку, громко выругался, закурил. Он знал: завтра
уже пожалеет, что опять поссорился с Сиволапом, благородство – вещь бесплатная,
а жить на что-то надо.
Игорь сам не понимал толком, почему так завелся. Наверное,
взыграло врожденное чувство справедливости и обыкновенная жалость. Корнееву, в
отличие от большинства его коллег и вообще от большинства нормальных людей,
было не все равно, что какую-то совершенно незнакомую ему лично девушку Ольгу
обвиняют в убийстве и что какая-то совершенно незнакомая ему лично сумасшедшая
старуха проведет короткий остаток жизни не дома, а в психушке.
У девчонки и у старухи есть малюсенький шанс, который
ускользает из рук, и надо попробовать хоть что-то сделать.
Игорь принялся нервно листать свою записную книжку. У него
были знакомые в пресс-центре МВД. Ничего, кроме головной боли и неловкости, ему
эти хлопоты не сулили. Более того, они наносили ему даже некоторый материальный
ущерб. Ведь если бы он согласился с Сиволапом, уговорил маму вывести старушку в
садик, снял бы очередную феньку или хотя бы дал возможность Артему просто
побеседовать с бабушкой Ольги Гуськовой, записать на диктофон ее рассказ, он
получил бы от Сиволапа положенную за работу сумму, двести долларов, обычную
операторскую таксу за день работы. Сумма, конечно, не ахти, но тоже не лишняя.
