– Госпожа Маик, – сказал полковник Дейлер, – будьте добры, подождите здесь.
Она кивнула и снова села.
– Я ждать.
В собственном кабинете, за закрытыми дверями, Дейлер спросил:
– Как она могла принести так много нефрита? Она ведь не из аборигенов.
– Наверное, она из нечувствительных, – ответил доктор Гэвисон. – Такое иногда случается, это редкая генетическая аномалия. Кеконцы называют таких людей каменноглазыми.
Янси вручил полковнику папку.
– Я собрал все, что у нас есть на Коул Шаэлинсан. Прошлой весной она окончила Белфортскую бизнес-школу в Виндтоне. Она не только вернулась в Жанлун, но и стала вторым человеком в клане, когда пару месяцев назад убили ее старшего брата.
Дейлер пролистал страницы в папке. Там были записи и фотографии Коул Шаэлинсан пятилетней давности. Как местный информатор РЭ, она оказалась весьма полезной для эспенских военных, снабдив их сведениями, которые они больше нигде не могли добыть. Дейлер однажды с ней пересекался, но помнил ее как удивительную девушку, носящую больше нефрита, чем весь его спецназ. Он тогда еще задумался, не могла бы РЭ нанять побольше похожих на нее убийц.
– Полковник, вы заметили ее оперативную кличку? Баклан.
– Баклан по-прежнему рыбачит, – повторил Дейлер слова эмиссара.
Теперь он вспомнил, что связь Коул с ними тогда привела к определенным сложностям, разведке с высокого дипломатического уровня приказали прекратить с ней сотрудничество. Но кто сказал, что его нельзя возобновить в новых обстоятельствах?
– А что насчет этой Маик? Что мы о ней знаем?
– Ничего, – ответил Янси. – Разве что она носит ту же фамилию, что и два высокопоставленных члена клана. Братья Маик считаются ближайшими советчиками и опорой второго сына Коула, теперь он возглавил клан. Если она говорит правду, то, вероятно, она их сестра или кузина.
– Она должна занимать высокий пост в клане, чтобы иметь доступ к такому нефриту, – сказал Гэвисон. – Это не те камни, которыми торгуют контрабандисты, они высокого качества, почти безупречный биоэнергетический нефрит, один из самых ценных материалов в мире. Количество, которое она высыпала из урны, вероятно, стоит пару сотен миллионов дьен, то есть двадцать или тридцать миллионов талиров.
– Какого количества нефрита мы лишаемся ежемесячно из-за правительственного запрета? – поинтересовался Янси. – И каков риск для поставок в будущем?
Дейлер нахмурился и повернулся к старшему офицеру.
– Устройте госпожу Маик поудобней и спрячьте нефрит в надежное место. Я не хочу, чтобы об этом кто-нибудь узнал, так что поговорите с господином Ютом. Мне нужно позвонить генералу Сейкеру в Адамонт.
Глава 50. Зеленое братство
Отрезанную голову Лотта Пеншугона доставили в поместье Коулов в ящике из-под овощей. По двору пронесся яростный вой Хило. Никто, даже Шаэ, не посмел подойти к нему и успокоить. За последние три недели уже треть его Кулаков заманили в засаду, убили и обезглавили. Лотт Пен не был приятным человеком, но Хило рассчитывал на него, как на одного из самых грозных и энергичных лейтенантов. Достаточно верного ободрительного слова, и Лотт сделал бы все, о чем попросит Хило, без единого вопроса.
Потерю каждого хорошего Кулака – Лотта, Нику и Трина, а еще раньше Гауна, Обу, Митто, Асея, Рону и Сатто – Хило ощущал как нанесенную ему рукой Гонта Аша рану. Ублюдок методично обескровливал Равнинных, собираясь сначала перебить всех бойцов Хило, а потом достать и его.
Прошло несколько часов, прежде чем нашли и соединили с головой изрезанное и начиненное пулями тело Лотта, с которого сорвали весь нефрит. Отправиться к семье, чтобы выразить дань уважения и вручить деньги на похороны, должен был Маик Кен, но Хило оставил эту обязанность Штыря за собой. Когда они оба приехали, жена Лотта упала на пол с громкими всхлипами. Честно говоря, Хило не мог точно сказать, рыдает она от горя или от облегчения, вряд ли ей легко жилось с Лоттом. Кен сунул ей в руку белый конверт и заверил, что ее муж пролил кровь за клан, и клан всегда будет заботиться о семье. Ей не стоит опасаться, что дети когда-нибудь будут голодать или останутся без крыши над головой.
Хило увидел четырех детей: только что начавшего ходить карапуза, шестилетнего мальчика, девочку лет десяти и сына-подростка, одноклассника Андена по Академии, тот стоял с отсутствующим видом в кругу младших, еще в форме Академии – видимо, поспешил домой, узнав о смерти отца. Хило присел перед детьми.
– Знаете, кто я? – спросил он.
– Вы Колосс, – ответила девочка.
– Верно. Я пришел сказать, что ваш отец погиб. Он умер, потому что присягнул мне защищать клан от врагов. Такая смерть часто случается среди нас. Я потерял отца, прежде чем научился ходить, а несколько месяцев назад потерял старшего брата. Конечно, вы горюете и гневаетесь, но должны и гордиться. Когда станете постарше, то сами заслужите нефрит и будете говорить: «Я сын или дочь Лотта Пеншугона», а другие Зеленые Кости будут вас уважать из-за того, как он погиб. – Потом он поднялся и обратился к старшему сыну Лотта: – Испытания в Академии закончены?
Юноша медленно переключил внимание на Хило, как будто очнулся от ступора.
– Да, – сказал он наконец. – Вчера закончились.
Хило кивнул. Церемония выпуска состоится только после недельного празднования Нового Года, тогда определятся окончательные оценки и выпускники принесут клятвы, которые собирались принести, но теперь, в ожидании церемонии, мальчик уже стал мужчиной, главой семьи Зеленых Костей.
– Мне жаль, что ты не сможешь отпраздновать конец Испытаний и Новый Год. – В голосе Хило звучало сочувствие, но все же его тон был таким же, каким он разговаривал бы с любым своим бойцом по формальному поводу. – Скоро прибудет представитель клана, чтобы помочь организовать похороны. Если тебе что-нибудь понадобится, Лотт-цзен, что угодно, обращайся напрямую ко Штырю, а если не сумеешь его найти, приходи к нам домой и оставь мне сообщение.
Лицо молодого человека слегка дернулось. Он заметил, что Хило обратился к нему как к Зеленой Кости и члену клана. Он посмотрел на рыдающую мать и теснящихся вокруг него младших братьев и сестру. Хило наблюдал за его взглядом, в их первую встречу наполненным презрением и недовольством, теперь же потрясение в темных глазах сменилось согласием и целеустремленностью.
– Спасибо за щедрость, Коул-цзен, – по-мужски ответил он, поднял к голове сомкнутые ладони и глубоко поклонился.
Когда они вышли из дома, Хило сказал Кену:
– Теперь этот парень – наш брат. Мы должны о нем позаботиться и привести его в клан, как того хотел бы его отец. Подумай, какое место для него подойдет. Можно было бы отправить его под начало Вуая – он хороший наставник.
* * *
Представление о том, каким должен быть лидер Зеленых Костей, Хило выработал тринадцать лет назад, когда шесть парней из Академии устроили засаду на братьев Маик и сломали Кену скулу.
