Борисов, внимательно наблюдавший, как Железнов заканчивает писать текст для ведущего по результатам третьего тура, еще раз запустил графику, наблюдая, насколько текст соответствует динамике изменения изображений победительниц и проигравших.
– Андрей!
– А-а-а. – Борисов развернул ничего не понимающее лицо в сторону Наума, было видно, что он весь в тексте. – Ты че, не видишь, люди работают.
– Да мы, собственно, закончили. – Железнов сохранил текст и вложил его в рассылку.
– Я интересуюсь, – Наум еще раз кивнул в сторону картинки из «Пентагона», – что говорил ваш прогноз по поводу оставшихся? Они должны были пройти в полуфинал?
Андрей открыл таблицу с исходными рейтингами.
– Ну… В общем – пожар идет по плану. «Джульетта» не ошибается. По прогнозу в полуфинал должны были пройти № 3 – Ксения Соболева, № 19 – Катя Силуминова, № 20 – Оля Чернова и № 29 – Екатерина Строева. Две из них – Соболева и Строева – в полуфинале, Силуминову вывели из игры, ну а Чернова проиграла Строевой в третьем туре, обе они пройти в полуфинал, естественно, не могли. Яна Абдулова и Маргарита Беляева должны были дойти до третьего тура, но им повезло. Повезло, что не пересеклись раньше со Строевой, Черновой или Соболевой.
– И что дальше?
– А что дальше? Дальше все будет зависеть от корзинок.
– И что туда набросали?
– Да уж… набросали. «Реквизит» постарался. Счас увидим.
– Выход из рекламы, – прорезался Паша. – Пять, четыре…
– Пятая, ведущий – дальше! Полный рост!
Лучезарный Дикало с эфирного монитора объявлял о начале четвертого тура, в котором участницы должны проявить недюжинное чувство красоты, чтобы составить свой наряд не из того, из чего им хотелось бы, а из того, что есть в корзине.
– Паша, подводка «Наряды»… пошла!
– Подводка четыре – «Наряды» – пошла!
На экране замелькали кадры женщин в совершенно фантасмагорических одеждах, в несуразных и нелепых нарядах.
Дикало запустил лототрон.
– В первом полуфинале встречаются! Белый сектор – номер 32! Маргарита Беляева! И… оранжевый сектор – номер 3! Ксения Соболева!
Под аплодисменты зрителей на подиуме появились Ксения Соболева – голубоглазая шатенка с шикарной фигурой, соответствующей финалу, точеными ножками и обворожительной улыбкой. Железнов считал, что именно ее улыбка, обращенная ко всем и ко всякому, – залог ее успеха. И Маргарита Беляева – кареглазая шатенка с абсолютно правильными тонкими чертами лица, стройной фигурой и изумительными, почти идеальными ногами.
– Реквизитная группа, – Наум поправил микрофон. – Алла, Оля, наполняем корзины. Павел – где корзинки?
– «Наполнение» – на мониторе ведущего.
– Следи за ним. Ты же знаешь, его может понести.
– Плавали… знаем.
– Пятая, Дикало, крупный! Шестая – средний! Седьмая – экран! Восьмая – сектор с проигравшими! – резко и отрывисто Наум раздавал команды.
На эфирном мониторе Дикало атаковал вопросами полуфиналисток:
– Ну что, красавицы, приоденемся? Маргарита, у вас – белый сектор, вам и выбирать первой. Итак, Рита, можно вас называть Ритой? Вы что выберете? – Дикало протянул руку в сторону огромного студийного экрана.
– Паша, выбор на экран! – Наум перебросил на эфирный изображение с шестой камеры. На экране высветилось:
– Да-а… Это, я вам скажу, выбор… Так что вы выберете, Рита, пачку балерины или трусы семейные образца шестьдесят первого года прошлого века? Вы, Рита, кстати, знаете, что такое трусы семейные? Нет? Я так и думал. Раритет! Такого сейчас нет. Как бы это вам объяснить… В общем… Это… Как шорты у футболистов, только по колено. И размерчик шестидесятый… Ну, чтобы любому члену семьи могли подойти. И? Рита?
– Пачку!
– Пачку балерины – в белую корзину! А вам, Ксения, соответственно, – трусы семейные «антисекс» – в оранжевую! Не расстраивайтесь, Ксюша, вас трудно чем-либо испортить. А сейчас – ваш выбор! И что вам предлагают?
– Выбор на экран!
– Заковыристо! Фуфайка или пеньюар… И что вы возьмете к трусам?
Ксения рассмеялась:
– Ну, знаете ли, Алексей, фуфайка и трусы семейные – это наряд для мест не столь отдаленных… Попробую пеньюар.
– Конечно же, пеньюар и трусы семейные… – Дикало хмыкнул. – Все зависит от того, что надевать сверху. Фантазии не хватит.
Железнов оторвался от эфирного монитора и подошел к Пашкиному компьютеру – посмотреть на весь список: каска, шапка-ушанка, колготки малиновые и лимонные, валенки, кеды, галстук, бабочка, кофточка на пуговицах и юбка из бабушкиного комода… И в том же духе. «Да, не разгуляешься. Разве что платки шифоновые… Выкрутятся… С чувством меры и с головой у них все в порядке».
Железнов нацепил на голову гарнитуру. В наушниках тотчас же прорезался Наум, который в двух метрах от него снимал картинку с корзинок:
– Седьмая – колготки малиновые в белой корзине – крупный!
– Вторая – тридцать второй – Беляева – крупный! Первая – средний!
– Восьмая – кеды!
– Четвертая – третий номер, Соболева – крупный!
«Так. Здесь процесс проистекает. А что у нас с голосованием?» – Железнов переключился на второй канал связи.
– Николай? Железнов. Что у нас с голосованиями? Да, и с прогнозом, и с текущим… Сколько?! Ого! Обрезай! По времени поступления и обрезай. Да, как и договаривались – пятьдесят один человек по каждой из оставшихся. Да… Давай, скидывай айтишникам… И Маринке… По текущему, как всегда… С периодом в тридцать… Давай.
Железнов вырубил связь, отвел микрофон.
– Марина, Николай сейчас скинет тебе вероятных победителей по прогнозу.
– Четыре варианта? Сколько отсекаем?
– Он пришлет уже отсеченные – два прогноза по пятьдесят одному. Наше будущее жюри. Группа обзвона готова?
– Да. Семь человек, как и всегда, из агентства связи.
– Так. Семь человек… – Железнов на секунду задумался. – Я скажу тебе, на какую группу поставить четырех. Звонок стандартный – имя, фамилия, место жительства.
Железнов кинул взгляд на эфирный: «Где мы?» Ага. Отбор составляющих будущего наряда окончен, и два джентльмена, выбранных Маргаритой и Ксенией в предыдущем туре, под аплодисменты аудитории помогали отнести корзины в «Пентагон», сопровождая с корзиной в руках каждый свою участницу.
