Скальпель чуть в стороне, отвернулся. Тоже не бездельничал, все осмотрел, лично проверил противогазы, а потом заставил каждого расписаться в тяжелом гроссбухе. Добровольцы брали всю ответственность на себя.
– Идут!
Вначале Лонжа услыхал дальний еле заметный шорох. Потом звуки сгустились, окрепли, шорох стал топотом десятков ног, обутых в деревянные башмаки. Потом донеслись и крики, столь памятные еще по Губертсгофу.
– Быстрее, быстрее! Шевели ногами!..
А потом он увидел толпу в полосатых робах. Заключенные шли молча, подгоняемые «черными» конвоирами. Никто не смотрел вперед, только вниз, на истоптанный асфальт. Свой первый, наземный, круг они уже миновали, и теперь с каждым шагом приближались ко второму. Шедший впереди «мертвоголовый» остановился возле ограждения, взмахнул рукой.
– Сто-о-ой!
Пришли…
Лонжа встал. Вот и началось…
…Так я сошел, покинув круг начальный, вниз во второй; он менее, чем тот, но больших мук в нем слышен стон печальный. Здесь ждет Минос, оскалив страшный рот; допрос и суд свершает у порога и взмахами хвоста на муку шлет…
5
– Сто-о-ой!
Локи остановился вовремя, но тот, что шел сзади, сплоховал – сделал лишний шаг, едва не сбив с ног. Строй качнулся, над головой просвистела дубинка, однако повезло, досталось соседу. Локи выпрямился, поймав зрачками желтые электрические огоньки, и без всякой радости констатировал: началось!
Утешало то, что противогаза на поясе нет, значит, дальше заграждения не пошлют. Не его одного, чем армия больше, тем гуще обоз. На это и весь расчет. Оставаться в форте боязно, слишком многих погнали в крепость, значит, будешь на виду. Наверняка пошлют в наряд, нагрузят по самые уши. А если «мертвоголовый» прицепится, просто так, скуки ради? Пистолет у пояса под робой незаметен, но мало ли что охраннику в голову взбредет? В крепости же, среди толпы, и обойтись может.
– Биография ему нужна, королю, – заявил он «господину комиссару». – Он не просто, значит, король, а еще и герой, народ не бросил, вместе со всеми пострадал.
Бронзарт фон Шеллендорф взглянул кисло.
– Вошли в образ, Локенштейн? Мечтаете о престоле? Хотя в чем-то вы правы, надо утереть нос Пейперу. Хорошо, я распоряжусь, чтобы на склад вас не посылали. Побудете в тылу, заодно послушаете, о чем народ говорит. Признаться, мне эта затея не слишком нравится.
Вторая встреча состоялась уже в кабинете, старым порядком, с консервами и книжкой про планету Аргентина. «Господин комиссар» сменил полосатую робу на приличный штатский костюм, а заодно вновь обзавелся моноклем. Посмотрит – ну, чистая кобра, только не шипит.
– С концлагерем мы ошиблись, – продолжал Бронзарт фон Шеллендорф. – Слишком вы, Локенштейн, на виду. И порядка тут мало, особенно сейчас, когда крепость обустраивают. Придется организовать побег.
Локи радостно встрепенулся, но поймал иронический отблеск монокля.
– В «Колумбии» камер хватает. Тюрьма под контролем СС, чужой туда не проберется. И вам, и мне там спокойнее.
Игла вонзилась в печень. Локи вспомнил подвал и пистолет у затылка. Будет ему покой! Вечный…
– А теперь расскажите-ка мне о господине Зеппеле. Очень подробно, с самого первого дня. Еще одна наша ошибка, таких следует держать только в одиночке.
Плохи дела, совсем плохи! Локи, такой оборот предвидя, заранее отсеял все лишнее. Про Нобелевскую премию можно, про то, что свободы слова нет, тоже. А вот про статьи в заграничных газетах уже нельзя. Но лучше с другого начать.
– Удивили вы, меня господин комиссар. Так он же, Зеппеле – «наседка», это все у нас в блоке знают! Потому и с разговорами пристает, только нам таких разговоров не надо. Но, если требуется… Я и написать могу.
Кажется, обошлось. Бронзарт фон Шеллендорф пусть и семи пядей во лбу, но мысли читать не обучен. Но все равно, неуютно стало в форте, опасно. Потому и в крепость Локи отправился чуть ли не с радостью. Тут он просто «полосатик», один из сотни. Ростом не вышел, в плечах не широк, особыми приметами не богат. Молнии бьют по вершинам, он в сторонке отсидится.
А вдруг повезет? Крепость большая, он – маленький.
* * *
Отряд почему-то назвали «коробкой». Отделили четыре десятка тех, кто покрепче, раздали противогазы и погнали по тоннелю. Вторую «коробку», числом побольше, оставили в резерве. Разрешили сидеть, но не посередине, а вдоль стен, чтобы грузовикам путь не заслонять. Первый прошумел минут через сорок, ему на смену тут же подъехал второй. Еще через полчаса из тоннеля приковыляли трое – двое живых и что-то похожее на мешок между ними. Уложили прямо на асфальт, стащили противогаз… «Мешок» зашевелился – жив. «Мертвоголовый» ткнул лежавшего дубинкой и отвернулся, потеряв всякий интерес.
Разговаривать запретили, но шепот все равно полз вдоль стен. Поминали противогазы – старые, не слишком надежные. Охранникам выдали новые, специально привезенные из соседней воинской части.
Вскоре притащили второго. Этот мог стоять на ногах, пусть и шатаясь. Удар дубинки отправил его на асфальт. «Черный» отсчитал двоих из второй «коробки» и подтолкнул в сторону тоннеля.
Локи принюхался, боясь уловить запах прелого сена, но воздух пах пылью и машинным маслом. Минуты текли, проехал второй грузовик, вслед за которым прибрел еще один «полосатик». Сорвал противогаз и, не обращая внимания на охрану, лег ничком, сжав голову руками. Этого не били, просто оттащили в сторону.
А еще через час, когда проехал третий грузовик, из темноты показалась «коробка». Впереди вышагивала охрана, а за ними, без строя и порядка, плелись «слоники». Дошли, миновав заграждения, и принялись молча снимать противогазы. «Мертвоголовые» уже строили вторую «коробку», подгоняя не слишком ретивых пинками. Локи оценил момент и заскользил вдоль стены в сторону выхода. Один из «черных» заступил дорогу, но, всмотревшись, махнул рукой. Сын Фарбаути и Лаувейи воспрянул духом и, отойдя еще на десяток шагов, присел на оставленный кем-то ящик. Получилось! Он не в форте и не в адском подвале. Пусть всего лишь час, но его!
Сигареты лежали в кармане, но закурить Хорст не решился. Сеном не пахнет, но и рисковать нельзя. Устроился поудобнее да и замурлыкал то непонятное, что от Блица-наставника слыхал.
Мирлацванциг, троммельбаух,
Унтервельт рибон рибет…
– О чем поешь, камрад?
Испугаться Локи не успел – заметил мятый комбинезон и пилотку. Не «мертвоголовый», просто солдатик из гарнизона, их тоже в тоннеле держат для порядка. Этих Хорст не боялся.
– Понятия не имею, – признался даже с охотой. – Дружок пел, говорит, старинная, прежних веков. А о чем там, самому хотелось бы знать.
А сам между тем к солдатику присмотрелся. Его лет, стрижен коротко, противогаз у пояса, лицо усталое. Не иначе, прямиком со склада, вместе с «полосатиками» снаряды ворочал. И – посочувствовал парню.
