Княгиня отвечала односложно, нервно.
— Ну, я не буду больше беспокоить вас, княгиня, расспросами. Вы, как я вижу, сильно взволнованы, потрясены.
— Почему вы это думаете, monsieur Путилин?
— Во-первых, потому, что вы мне сами только что сказали про это, а во-вторых… посмотрите, как дрожат ваши руки. Скажите мне только одно, княгиня, желаете вы или нет, чтобы я употребил все старания для отыскания вора и бриллиантов?
— Что… что за вопрос?.. Ну, конечно, конечно, — ответила она.
Путилин поклонился и вышел из будуара.
Бал-маскарад. Монах-капуцин с золотой цепью
Прошло два дня, в течение которых я ни разу не видел моего друга.
Наконец, на третий день, под вечер, он приехал ко мне.
— Держу пари, доктор, ты ни за что не догадаешься, куда сегодня поздно вечером я повезу тебя! — оживленно проговорил Путилин.
— Да, действительно, догадаться трудно, Иван Дмитриевич. Ты ухитрялся засовывать меня даже в могильный склеп.
Путилин расхохотался.
— Успокойся. Сегодня таких ужасов не будет. Наоборот, сегодня я хочу развлечь тебя, и поэтому мы отправимся на роскошный бал-маскарад светлейшей княгини Г. Что ты на это скажешь?
— Но как же мы попадем туда?
— Ты насчет приглашения? Не беспокойся: две пригласительных карточки у меня в кармане.
— В чем же ехать?
— Мы облачимся в домино и маски, вот и все.
…Около двенадцати часов ночи мы поднимались по дивной беломраморной лестнице княжеского дворца, тонущей в зелени и живых цветах.
С тихим смехом, с шутливыми возгласами, большей частью на французском языке, нас обгоняли мужские и женские фигуры великосветских замаскированных.
Из огромного вестибюля-атриума мы попали в бальный зал, весь залитый морем света, весь наполненный звуками великолепного струнного оркестра, скрытого на хорах зала.
От массы движущихся фигур, одетых в яркие фантастические костюмы, у меня в первую минуту зарябило в глазах. Но мало- помалу мы присмотрелись к этим сверкающим волнам газа, кружев, лент, ярких мантий.
Кого тут только не было!
Точно в волшебной сказке здесь причудливо-прихотливо перепутались, переплелись все народы, все века, все стили, все периоды мировой истории.
Рядом с жизнерадостной Коломбиной стояла христианская мученица в белой рубашке-хитоне, опоясанной грубой веревкой; около непорочной весталки сверкала фигура вакханки с виноградным венком на голове, с кубком в руках; за огромным гладиатором шла фарфоровая куколка из vieux saxe французской маркизы.
Я прислонился к беломраморной колонне и глядел, действительно, и с удовольствием, и с интересом на эту чисто феерическую картину.
Несколько раз я различал в толпе фигуру моего великого друга.
С большой ловкостью он лавировал в этой массе замаскированных и, подобно другим, сыпал направо и налево, очевидно, шутливо-маскарадные замечания, потому что какая-то пастушка со смехом ударила по его плечу веером.
Маскарад был в полном разгаре.
Проходя мимо меня, Путилин мне шепнул:
— Да не стой ты, как изваяние, все время у колонны. Смешайся с толпой… Еще привлечешь на себя чье-либо особенное внимание.
Я внял приказу моего друга и скоро очутился в самом маскарадном водовороте.
Запах духов, цветов и тонкой дорогой косметики заставлял кружиться голову и замирать сердце.
Мой друг стоял перед высокой, стройной женщиной, одетой Марией Стюарт.
— Какой мрачный костюм у вас, прелестная маска! — шутливо заговорил Путилин.
— Мрачный? Вот это любопытно. Почему вы находите его таким, почтенное домино?
— Разве очаровательной маске неизвестна участь несчастной шотландской королевы? Ее прелестная головка скатилась с ее царственных плеч.
Тонкий веер из слоновой кости хрустнул в руках «Марии Стюарт».
— Нельзя сказать… нельзя сказать, чтобы вы были на высоте маскарадной болтовни. Ваши темы чересчур мрачны.
— А мне почему-то кажется, что вы, ваше величество, сами настроены сегодня несколько тревожно.
Сквозь разрез маски сверкнули глаза.
— В самом деле? Вы уж не прорицатель ли, любезное домино?
— Вы угадали, ваше величество. Я занимаюсь тайными науками, и для меня нет ничего тайного, что не сделалось бы явным.
— Ого! — насмешливо вырвалось у «королевы». — Нельзя сказать, чтобы вы были очень скромны… Что же, может быть, вы можете отгадать и причину моей тревоги?
— Могу.
— Я вся внимание, господин чародей.
— Вы боитесь одного человека, боитесь мучительно, страшно.
Веер вторично хрустнул в руках «королевы».
— Но… вы напрасно боитесь этого человека. Бойтесь другого, который может довести вас если не до эшафота, то, во всяком случае, — до крупного скандала.
Проговорив это и низко поклонившись маске, великий сыщик отошел от нее и смешался с нарядной толпой гостей.
В эту минуту я увидел, что в зал вошел новый замаскированный гость.
Это был очень высокого роста монах-капуцин с поднятым на голову капюшоном и, кроме того, с маской на лице.
Под складками капуцинской рясы чувствовалось и обрисовывалось стройное, гибкое и, по-видимому, очень сильное тело мужчины.
Особенно интересна была походка монаха: это была походка мягкая, гибкая, подкрадывающаяся — зверя, большого хищного тигра.
Что особенно бросилось мне в глаза, так это великолепная золотая цепь, сверкающая драгоценными камнями, одетая на шее капуцина и спускающаяся ему на грудь.
— Иди налево в одну из гостиных за мной! — услышал я около себя шепот моего друга.
Мы прошли целым рядом гостиных и остановились в одной.
— Скорее, доктор, снимай свое домино и одевай мое. Мы должны обменяться ими.
— С нами крестная сила, Иван Дмитриевич! Что это: маскарад в маскараде?
— Браво! Это остроумно! Именно так. Но торопись!
Мы быстро переоделись и скоро опять входили в большую залу.
Мимо нас прошел высокий монах-капуцин, которому сопутствовала «королева Мария Стюарт».
Я ясно заметил, как она вздрогнула при виде меня и взяла под руку капуцина с великолепной цепью на шее.
Они скрылись в анфиладе тех роскошных, уютных гостиных, откуда мы только что вышли.
— Ты хорошо заметил эту красавицу в костюме Марии Стюарт?
— Да. Ты с ней ведь вел маскарадную интригу, мой великий друг? — шутливо ответил я. — Я не ожидал от тебя такого легкомыслия…
